Страница 5 из 21
– Баба Феня, куда пойдем? – спросила вслух Марта.
– Знаю я тут одно место, стояли геологи, а меня привозили лечить одного. Вот я-то дорогу и выучила. Сейчас нужно убрать следы костра, смыть его с гальки и в путь.
– Ах, да, еще лодку спрятать, это я мигом, – вскочила Олеся. – Спрячу так, что сами еле найдем.
Солнце припекало во всю свою мощь, тумана не было и в помине. Однотонный шум водопада остался в стороне, и стало слышно щебетанье птиц и шелест листвы, когда ветер путался в верхушках деревьев. Шли по лесной тропе, давно не хоженой, и только по приметам, баба Феня узнавала ее. Тропа, петляя, карабкалась в гору. Идти было трудно, потому что приходилось перебираться по валежнику, и не верилось, что здесь когда-то ходили люди. Но баба Феня шла уверенно. Марте было совсем плохо, она еле держалась на коне, тем более, что он был без седла. Олеся шла рядом, поддерживая сестру.
– Баба Феня, надо сделать привал, Марте вовсе худо, – беспокоилась Олеся.
Но Марта наотрез отказывалась отдыхать:
– Нет, задерживаться не будем. Если остановимся, боюсь, уже не поднимусь.
Громадная лиственница перегородила тропу, и обойти ее было невозможно. С одной стороны, хоть и пологий, но достаточно круто для коня, а с другой – еще больше валежника, через который густо пробивал колючий кустарник.
– Вот это мы приехали! – огорчилась баба Феня. – Хочешь, не хочешь, а привал сделать придется.
– Как же мы через эту громадину перетащим коня? – спросила Олеся.
– Подумаем, а пока отдых, – и помогла сойти с коня Марте. – Ложись вот тут, на листья, а я посмотрю твою рану. Плохо дело, она у тебя сильно кровоточит. Костёр развести негде, везде сушняк под ногами, того и гляди, а наделаем пожар, это опасно.
– Наверно, мы зря ушли в лес, – с сомнением проговорила Марта. – Лучше бы я пошла в милицию, пусть бы получила года три, отсидела бы. А то вот тащимся по лесу неизвестно куда. – Пот выступил у неё на лбу, видно, даже говорить ей было трудно.
– Ничего не зря! – вскинулась Олеся. – Ты, думаешь, нам дали бы дойти до милиции, тем более что ты ранена. Мы бы не доехали до района, нас искали по всем дорогам, я уверена в этом. А там ещё какой-то Старик с ними связан, и мне кажется, он очень опасен. Тебе нужно встать на ноги, а там будет видно, – и уже обращаясь к бабе Фене, – Как ты думаешь – это сколько же в обхвате будет эта махина? И почему она упала?
– Упало, может, от ветра, а, может, от своей тяжести. Смотри, дерево росло прямо на склоне. А ветром его чуть наклонило, и оно пошло вниз, выворачивая корни.
– Баба Феня, смотри, вон там, где корни на склоне, можно под низом пролезть человеку.
– Нет, под деревом нельзя рисковать, оно едва держится, а вот сдвинуть его хоть чуть со склона, вернее с камня, за который зацепился корень можно, и дерево, под тяжестью, поползёт вниз, – с сомнением, высказала предположение баба Феня. – Но хватит ли силы? А попробовать можно. Коня жаль бросать, сами то перейти сможем, – продолжала говорить женщина, перевязывая Марту. – Ещё немного пройти осталось, а там по равнине легче.
– Я никогда не поднималась так высоко, но мне не страшно, – Олеся подняла голову, чтобы увидеть, где кончается гора, но деревья плотной стеной закрывали её. – И как они держатся на склоне, такие высокие и мощные? Баба Феня, они нас не найдут здесь, в горах? – С тревогой спросила Олеся.
– Не должны, да и далеко от дома. Кто будет искать? Кому мы нужны, долго нас искать. Немного, может, поищут, а потом решат, что мы куда-то уехали, – успокоила девочку женщина.
– Хоть бы отстали от нас, не можем же мы всё время бежать. А что будем есть? У нас мало продуктов, можно сказать, что нет совсем – с продуктами будет сложней, но будем охотиться, ловить рыбу. Ты смогла наловить майкой, ещё наловим, поставим на зверушек петли. Не беспокойся, в лесу голодать не будем. Да и ненадолго мы в лес ушли. Пересидим, пока всё стихнет, пока нас забудут, а потом уйдём в другое село, а там уедем куда-нибудь, куда сами решим, – говорила, уверенно баба Феня.
А Марта лежала, закрыв глаза или уснула, или просто с закрытыми глазами слушала.
– Давай, Олеся, найдём или вырежем держаки, как ломом, постараемся столкнуть дерево с места.
– Нет, мы не сможем. Смотри, какое здоровое, – с сомнением проговорила Олеся.
– Попробовать можно, авось что-нибудь выйдет, – не сдавалась женщина. – Держится оно очень непрочно, зацепилось за выступ скалы, вернее, за камень. И если его сдвинуть, дерево посунется по скале под своей тяжестью.
Нашли не очень толстый молодняк и вырезали две жердины. Подальше отвели коня, вещи и Марту, чтобы не зацепило какой-либо веткой. Баба Феня показала, как пользоваться рычагом.
– Раз, два, взяли!
Дерево не шевельнулось.
– Ещё, Олеся, раз, два, взяли!
Но силёнок было очень мало против такой махины.
– Нет, наверно, нужно попробовать сдвинуть камень. Принеси, Олеся, нож.
Девочка принесла нож, и женщина стала обкапывать камень снизу, убирая из-под него опору. И через полчаса работы камень зашевелился.
– Ну вот, по-моему, дело движется. Подходи, Олеся, попробуем его сдвинуть.
Раскачивая камень, женщина и девочка сделали невозможное, дерево затрещало, подминая под себя молодняк, и начало сдвигаться со склона. Баба Феня схватила девочку, и отскочила с ней в сторону, прижимаясь к скале. Вместе с деревом вывернулся огромный кусок скалы, и, увлекая за собой мелкие камни, полетел вниз, ломая ветки дерева, подпрыгивая, шумно увеличивая скорость, и затих где-то далеко внизу. А дерево двигалось нехотя, будто раздумывая, открывая тропу, и вдруг застряло, остановилось, наверно, упёрлось верхушкой и ветвями во что-то. Но это уже было неважно, путь был открыт.
– Бабушка, мы его сдвинули! – закричала Олеся. – Мы силачи! Ура! Марта, – подбежала девочка к сестре, – мы сдвинули дерево, можно идти! – Но тут же оборвала свои восторженные крики. – Марта, Марта, тебе плохо? Баба Феня, посмотри, с Мартой что-то.
Женщина наклонилась над больной.
– Да у неё жар, необходимо сделать привал, но здесь на тропе, это невозможно. Теперь на коня её не посадишь, нужно делать носилки. Вот досада, долго очень в пути, а ей нужен покой. Повязка снова в крови. Эдак ещё осложнение будет. Неси, Олеся, те жердины, что мы вырезали, будем делать носилки.
Девочка принесла палки, баба Феня достала плед.
– Олеся, вытаскивай из кроссовок шнурки и из своих кроссовок, и из Мартиных тоже. Прошьём шнурками плед, закрепим его на жердях, вот и будут носилки.
И ловко орудуя ножом, прокалывая дырки в пледе, женщина смастерила отличные носилки. Расстелили в них спальный мешок и уложили на носилки Марту, которая уже металась в горячке.
– Я пойду впереди носилок, ты бери Мальчика за уздечку и бери носилки, а Серый пусть замыкает колонну, – распоряжалась женщина.
И все пошли цепочкой, увёртываясь от веток, которые хлестали по лицу, ведь руки были заняты. Шли осторожно, потому, что ноги то и дело за что-то цеплялись или скользили, а ноша была тяжёлой. У Олеси пот катился градом, но она не жаловалась, что почти сразу же устала. Молча терпела, знала: нужно быстрее выйти на ровное место и найти, где сделать привал. Солнце уже покатилось на вторую половину дня. И на горной лесной тропе становилось сумрачно, как вечером. Комары, которых за весь день вроде не замечали, вдруг с бешеной злобой обрушились на людей. Они, как будто поняли, что их укусы останутся безнаказанными, и лезли в глаза, нос, уши. Залезали под воротник, а руки облепили сплошным слоем, жаля с беспощадной злобой.
– Баба Феня, поставим на минуту, – взмолилась Олеся. – Нет сил терпеть, и Марту облепили комары.
– Терпи, Олеся, ещё немного пройдём и выйдем наверх, а там ветерок. Терпи, нужно торопиться, ты же видишь, как плохо твоей сестре. Чем быстрей придем, тем, быстрей окажем ей помощь. Разожжем костёр, приготовим чай, откроем консервы, немного подогреем их. Напоим лекарством и чаем Марточку. А сейчас, по возможности, смотри под ноги, чтобы не споткнуться, не урони сестру. Знаю, тебе тяжело, мала ещё, но терпи, – приговаривала женщина, отвлекая Олесю, от комаров, подбадривая её.