В плену судьбы

Виктория Пыргару

В плену судьбы

Пролог

Это было очень давно. Наступало утро, маленькая девочка тихо и мило спала в своей комнате, а солнце постепенно поднималось из-за горизонта и проникало своими лучами в каждый дом и каждую квартиру, озаряя своим светом все и везде.

Спустя некоторое время девочка проснулась из-за того, что комнату ярко освещали давно проникшие лучи солнечного света. Девочка кое-как повернулась к стене и попыталась продолжить спать. На тот момент ей было где-то лет пять от силы, а может и шесть. Утро выдалось прекрасным, несмотря на то, что девочка так и не смогла уснуть. Днем они с мамой пошли по магазинам, а вечером все дружно сели есть за стол.

Прошел год, затем еще полгода. Однажды они прогуливались по улице, и я увидела мороженое.

– Ма-а-ам, купи, мам, – я начала просить маму, чтобы она купила ей мороженое.

Мама ответила:

– Отстань, ничего я тебе не куплю. Вдруг еще горло заболит, болеть будешь.

Я крикнула:

– Ну ма-а-ам! Купи! Мам!

Я стала прыгать и повторять эти слова, дергая маму за одежду. Женщина, вздохнув, купила девочке мороженое, и они пошли дальше. На столбе информации висела вывеска: «Встречайте, львы и тигры, а также многие другие животные». Мама, посмотрев на девочку и заметив, как она смотрела на вывеску, сказала:

– Идем, доча. Это все потом, может быть.

Купили всякой одежды, продуктов, пошли домой. Девочка, вздохнув, подумала: «Хочу в кино, или в цирк, или в театр. Давно нигде не была. Нет, была, конечно, но это было совсем давно, года два назад, и я тогда была совсем маленькая, особо ничего не понимала. Кстати, а как я себя тогда вела?»

Прошло три дня. Каждый день они гуляли по городу и по разным местам. Как-то раз мама пришла домой и сказала:

– У меня для тебя маленький сюрприз. Собирайся скорее.

Я, вскочив с кровати, начала собираться, мама ей иногда помогала. Вышли из дома, девочка вприпрыжку шла с мамой, держась за ее руку. Затем я спросила:

– Мама, а куда мы идем? Мам, куда мы идем?

Мама, посмотрев на девочку, сказала:

– Увидишь. Это будет сюрприз.

Зачем-то пришли на остановку, стояли ждали транспорт. Подъехал трамвай, девочка и мама сели в него, спустя минуту трамвай закрыл двери и тронулся с места. Приехали в немного знакомое место. Там был проспект и недалеко располагался цирк, различные кафе, рестораны быстрого питания и прочие заведения, где можно было поесть.

Я посмотрела на цирк, перевела взгляд на маму и сказала:

– Мы, случайно, не в цирк? Нет? Но ты же говорила: потом, так как, возможно, не хватало денег.

Мама, улыбнувшись, сказала:

– Да вот, оказалось, хватает.

Зашли в цирк, показали на входе билеты, контроллеры оторвали контроль и сказали, куда проходить. После третьего звонка, как и было написано в билетах, началось представление. Зал был практически полон, все места были заняты, за исключением одного ряда. Там вообще весь сектор был пустой и соседний с ним тоже.

Я сказала:

– О, круто. Мы в первых рядах сидим, да?

Мама сказала:

– Да. Там оказались свободные места, а ты вроде любишь в первых рядах сидеть. По крайней мере в прошлый раз тебе это понравилось.

Я сказала:

– Жаль я этого не помню.

Первое представление состояло из разных фокусов, выступлений клоунов, и под антракт появились дрессированные кошки, собаки и обезьяна.

Я сидела, смотрела. Приближался антракт, выступили дрессированные собаки и кошки. Не удержавшись, я хихикнула – там был один веселый момент. Вышел человек с обезьяной, провел ее по манежу, обезьяна делала разные фокусы, трюки какие-то, даже обруч на себе крутила. Затем она кинулась со сцены в зрительный зал и стала прыгать по всем сидящим, на минуту зависая у каждого на плече.

Я хихикнула, глядя на все это. Обезьянка и ко мне прыгнула, попрыгала на плече, затем ухватила за волосы. Подошел тот человек и, взяв обезьяну, улыбнулся и сказал:

– Прошу прощения, она всегда такая, больно общительная.

И ушел. Мама, покосившись на девочку, на секунду улыбнулась. Начался антракт, мы вышли из зала, сходили в туалет и вернулись обратно. Купили мороженое и пакет чипсов, хотя прежде мама говорила, что сможет купить только программу на представление и что-нибудь одно.

Вскоре весь зал вновь заполнился, а некоторые люди и не вставали со своих мест. Следующим в списке был какой-то номер с животными. За ним прошло еще два номера и в микрофон объявили номер со змеями. Я изменила положение рук, положив их себе на коленки, а до этого сидела, сомкнув руки то на животе, то на груди. Закрытая поза, как принято говорить.

Я покосилась на занавес, за которым стоял человек с микрофоном. Человек, который развлекал публику змеей, куда-то ее положил, отвернулся на секунду, а повернувшись сказал:

– Упс. Тут вышло маленькое недоразумение, никто змею не видел?

Некоторые зрители захохотали. Я сидела, глядя на сцену, осматривая занавес, прожекторы, там, где они были видны, и все остальное, как вдруг почувствовала, что по ноге что-то скользнуло. Я посмотрела вниз. Там ползла змея, которая как бы, получается, сбежала. Я тихо потыкала пальцем вниз. Человек подошел и взял змею. Покосившись на меня, он сказал:

– Извините, такое первый раз. Больше не повторится. Если вы получили стресс, то приношу извинения. Некоторые боятся.

Я прикусила губу и ничего не ответила. В принципе, страха практически не было, и даже отвращения, как бывает у многих. Было легкое удивление.

После представления желающие отправились фотографироваться. Я тоже отправилась. Фото с тигром, конечно, делать было опасно, но когда еще такое будет. Не на каждом шоу дают фотографироваться с хищниками. Тигр, повернувшись, смотрел на меня. Я стояла и косилась на него, а он на меня. Я захотела отодвинуться, но тогда свалилась бы с тумбы, на которой стояла. Фотограф сфотографировал, на фото еще попала рука дрессировщика с кусочком мяса, который он держал, чтобы отвлечь от меня внимание тигра.

Около сцены стоял тот человек, который выступал со змеей, и смотрел на… меня? Возможно, а может и нет. Затем, развернувшись и тихо хмыкнув, он куда-то пошел. Мы с мамой вышли из здания, когда закончили фотографироваться. Нас еще приглашали пройти за кулисы на бесплатную экскурсию, но мама почему-то не захотела.

Спустя недели две-три был момент, когда было туго с деньгами. Однажды мы опять пошли по магазинам и за шмотками, затем решили прогуляться в парке. Там стоял ларек с мороженым и попкорном.

Я сказала:

– Мам, купи, а. Пожалуйста, мам, купи.

Мама сказала:

– Ничего я тебе не куплю. Денег нет.

У ларька стояли два парня. Один из них повернулся и посмотрел на меня. Мама, посмотрев на них, схватила меня за руку, свернула в сторону и куда-то повела.

Я продолжала повторять:

– Мам, ну купи, а. Купи. Купи. Купи.

Мама, остановившись, зачем-то повела меня в другую сторону. Я все еще продолжала громко клянчить мороженое. Мама, остановившись, сказала:

– Слушай сюда. Мороженое не куплю, поняла? И прекращай пытаться его у меня выклянчить.

Мы снова куда-то пошли. Я заплакала. Мать, остановившись, вытерла мне слезы и сказала:

– Прекращай, а то люди не то подумают.

Мимо прошел мужчина и, остановившись, покосился на нас. Мы быстро куда-то направились и через время пришли к выходу из парка. Я шла и из глаз лились слезы.

Прошло два дня. Мы шли по улице, опять захотелось мороженое. Снова началось: «Мама, купи, мама!» В парке стоял какой-то парень и взглянул на нас. Мама, схватив меня за руку, зачем-то свернула в другую сторону и шепнула:

– Тихо. А то отдам тебя дядечке какому-нибудь.

Я заткнулась на время, но мое желание мороженого возобновилось спустя полчаса. Подошла какая-то девушка и, улыбнувшись, сказала:

– Здравствуйте. У вас какие-то проблемы? В семье нет проблем?