Скрипач

  ― А ты сам шутник, Стив... Говоришь, простой музыкант? Докажи...

  У моих ног появился старенький скрипичный футляр. Я вытер руки о то, что ещё совсем недавно Тайра называла "стильной штучкой", а теперь годилось лишь в качестве пальто для огородного пугала, и открыл потёртый, побитый временем кожаный футляр. Она лежала там ― под стать ему, старая и потемневшая от времени, но, как прежде, восхитительная ― королева скрипок. Я знал, что это она, та единственная, о которой мечтает любой музыкант. Всё вокруг померкло, мои глаза видели только её, руки ласкали великолепные изгибы вишнёвого тела, устроившегося на моём плече, смычок взметнулся навстречу, мечтая затанцевать по старинным струнам...

  Я не сомневался в том, какая мелодия должна была сейчас родиться ― та, что так нравилась моей любимой, та, что всегда вызывала во мне мысли о лишь о ней...

  И старая скрипка запела "Муки любви" Крейслера, нежную и волнующую, грустную и одновременно весёлую мелодию нашей любви. Я играл, забыв об ободранной, кровоточащей коже рук, о том, что пальцы почти не гнутся от укусов вездесущих москитов, что от усталости и ран горят ноги, а тяжёлая голова едва удерживает уплывающее сознание. Мои мысли были с Тайрой, я вновь и вновь кружил её в танце, а она смеялась, повторяя:

  ― Ещё, сыграй ещё раз, пожалуйста, Стиви!

  Усталая рука нехотя оторвала смычок, я тяжело дышал, жадно глотая раскалённый воздух, сырой от тумана и моих слёз. Вокруг был только волнующаяся белая пелена, без следа растворившая в себе странных существ, но мне было всё равно ― в голове ещё звучала мелодия, и, опустив руки, я пошёл вперёд, не удивляясь, что пространство послушно раздвигается, выводя к тому самому месту, где мы вчера расстались. И только оказавшись здесь, ноги подкосились, а тело полетело навстречу земле...

  Я открыл глаза: Тайра сидела с печальным лицом на краю больничной кровати, осторожно поправляя одеяло, и вздыхала. Увидев, что "пациент" пришёл в себя, она радостно вскрикнула, чуть не задушив меня в счастливых объятиях. Уже через несколько минут мне стали известны все подробности произошедшего: после внезапного землетрясения я упал, ударившись головой, и потерял сознание. Тайра помчалась за помощью, но, когда вернулась вместе с Виком и его сыном, меня на месте не оказалось.

  Видимо, "пострадавший" очнулся и сам пошёл искать дорогу. Спутанное сознание увело меня далеко в сторону, жена подняла на ноги спасателей, но, к всеобщему удивлению, на второй день ослабленный и обезвоженный "потеряшка" сам вышел к ним. Меня немедленно положили в местную больницу: больше всего пострадала кожа рук, в остальном же всё было не так плохо ― я отделался лёгким сотрясением мозга, так что через неделю можно будет вернуться домой...

  Вывалив новости на одном дыхании, Тайра надолго замолчала, всхлипывая на моём плече. Успокоившись, она еле слышно прошептала:

  ― Прости меня, Стиви, я во всём виновата: хотела устроить для тебя незабываемый праздник, а вот что получилось...

  Нежно погладил её растрёпанные волосы.

  ― Не переживай, малыш, всё же обошлось, и кое-что на этот раз точно удалось ― нам ещё долго не забыть этот День рождения...

  Мы посмеялись, и только через некоторое время я решился её спросить:

  ― Дорогая, вспомни, когда меня нашли, не было ли рядом чего-нибудь странного?

  Тайра вскинула брови:

  ― А, точно, точно... Я сохранила их на память, может, объяснишь, зачем это тебе понадобилось?

  И она вынула из прикроватной тумбочки большой кусок коры и тонкую ветку. Мне не удалось подавить вздох разочарования:

  ― Ерунда какая-то, сам не знаю, зачем в них вцепился...

  Жена засмеялась:

  ― А я, кажется, догадываюсь: если присмотреться ― по форме они очень напоминают скрипку и смычок, вот, наверное, ты и не смог пройти мимо, да? Негодник, только о музыке и думаешь...

  Я засмеялся:

  ― И о тебе, любимая...

  Лицо у Тайры вдруг стало непривычно грустным:

  ― Ты хоть что-нибудь помнишь о своих блужданиях по лесу?

  ― Нет, совсем ничего, ― не задумываясь, почему-то соврал я.

  Она отвернулась, её плечи печально опустились:

  ― Может, это и к лучшему...

  У меня внезапно бешено заколотилось сердце.

  ―Тайра, скажи, только честно ― ты считаешь меня хорошим скрипачом?

  Она повернулась, прижав к себе кору и никчёмную палку.

  ― Не просто хорошим, Стив, ты ― особенный, поэтому я всегда буду рядом с тобой...

  ― Потому что любишь...

  ― Да, и потому что тебе нужна надёжная защита.

  Сердце на мгновение замерло, чтобы перейти из галопа в замедленный, тревожный бег. Я внимательно присмотрелся к жене: что-то неуловимо изменилось в её облике. Мой голос хрипел от волнения:

  ― Тайра, ты сегодня немного другая...

  Её золотистые глаза сияли удивительным светом, но смотрели сквозь меня куда-то вдаль. Она тряхнула длинными, серебристо-пепельными волосами и засмеялась знакомым, протяжным смехом:

  ― Я всегда была такой, ты просто не замечал этого, Стиви...

  Сердце пропускало удар за ударом, пока Тайра доставала из шкафчика старый футляр, убирая в него удивительные скрипку и смычок...