Всё дело в тебе

– Да-аш!

И правда. Чьё мнение Даше важней? Фиг знает кого или лучшей подруги? Да и кофе не помешает. Латте или капучино с каким-нибудь не слишком приторным десертом. Но можно и чего посущественней: пирог, например, или пиццу.

– Ладно.

Лакшин только бровью дёрнул, согласился снисходительно:

– Ну, хорошо. – Помолчал пару секунд, видимо, всё ещё надеялся: сейчас девушки непременно передумают, и Даша отправится куда подальше, а не с ними. Но, уяснив, что надежда напрасна, добавил: – Я тогда за Юриком. Подождёте минут десять?

– Конечно, – заверила Ульяна.

Перед тем, как уйти, Лакшин коротко, но прицельно глянул на Дашу, будто прикинул, успеет ли она за время его отсутствия всё испортить. Впечатлением остался недоволен, но – ничего не поделаешь! – обогнул её, двинулся в сторону лестницы. А Даша проводила его взглядом, пожала плечами, потом посмотрела на подругу, спросила озадаченно:

– И что у вас за дела вдруг общие?

– Ты разве не слышала? – удивилась Ульяна, пояснила: – Мы же как раз об этом и разговаривали.

– Да я особо и не вникала, о чём вы, – с лёгким раскаянием пробормотала Даша.

Точнее, действительно не слышала, потому как слишком увлечённо пялилась на Лакшинскую шею. Но это как раз из-за того, что тема их обсуждения Даши нисколечко не касалась.

– Он нам фоновое видео для спектакля делает, – поделилась подруга. – Знаешь, которое на экране на сцене идёт.

– Да знаю, естественно.

– Он и хореографам делал, – продолжала рассказывать Ульяна. – Для концерта. Не только он. Там ещё Юра. Это же как раз по их специальности.

– Неужели на всём факультете никого более приличного не нашлось? – с недоумением воскликнула Даша, но подруга пояснила уверенно:

– Говорят, они с Юрой лучшие.

– Юра-то может быть, – легко согласилась Даша. – Хотя я его и не знаю.

А вообще, если уж по справедливости, у них конкурс на специальность немаленький, идиотов не держат. Но она ведь и не считает Лакшина идиотом. Дело в другом. И Ульяна, словно мысли её подслушала, улыбнулась, поинтересовалась, и вроде бы как-то чересчур многозначительно:

– А Данилу, выходит, знаешь?

– Не то чтобы, – поправила её Даша, – но наслышана. В чём он на самом деле лучший.

– Да-аш, – протянула подруга с лёгким упрёком, – ну мало ли кто что говорит.

– Ага. Ты, значит, веришь, а я не должна? Потому что ты слышала хорошее, а я… не очень.

Ульяна рассмеялась.

– Да. И поэтому тоже.

Даша мотнула головой, выдохнула чуть покровительственно:

– Идеалистка ты, Ляна.

– А что в этом плохого? – удивилась подруга, добавила без нарочитого пафоса, спокойно и просто, ещё и чуть иронично: – В людей надо верить.

Но Даша всё равно бы в её искренности не засомневалась. Подруга действительно так считает и сама живёт по этому принципу: верит, доверяет, ищет в каждом хорошее, светлое, доброе. Но обычно в разумных пределах, не перегибает палку и адекватно оценивает окружающих. Ну… почти адекватно. Всё-таки существуют они – Ульянины розовые очки.

Лакшин, конечно, не гад и не законченный придурок, но и доверять ему – сомнительная затея. Слишком разное у них отношение и к людям, и к чувствам, и ко всему остальному тоже. Его жизненные принципы не просто не совпадают с Дашиными, они ей откровенно неприятны, а когда она находится рядом с ним, её нестерпимо тянет брезгливо поморщиться. Хотя сама она, естественно, тоже не идеал. Разве только про Ульяну без допущений можно сказать, что она по-настоящему хороший человек. Но в этом и кроется её самая большая слабость.

4

Юрик оказался очень даже ничего, совсем не такой, как Лакшин. Вполне нормальный парень, и, кстати, не менее симпатичный и привлекательный. Только привлекательность его была не нарочитой, не вызывающе-агрессивной. Светловолосый, довольно высокий, не худощавый, но и не крупный – в самый раз. Держался он деловито, дружелюбно и уверенно, и эта форма имени, Юрик, ему ничуть не подходила. Юра он, однозначно, Юра. И только Лакшин почему-то называл его немного пренебрежительно, словно ставил ниже себя.

– Может, здесь останемся, – предложил Юра. – Место же есть. И удобней.

– Чем удобней? – возмутился Лакшин. – Сколько уже можно тут торчать? Да и кофе хочется. Нормального. А не бурду из автомата.

– А в столовой? – напомнил Юра.

– Там типа лучше? – усмехнулся Лакшин, заключил безапеляционно: – Нет уж, решили, так пойдём. Ноуты у нас с собой, кафешек кругом хватает. А вообще, есть тоже хочется.

– Так мы есть идём или зачем? – вклинилась Даша.

Лакшин уставился на неё, она перевела без труда значение его взгляда: «Зачем ты идёшь, я понятия не имею. Не устраивает, можешь катиться – никто не расстроится».

Ну уж нет, теперь она точно не покатится. Во-первых, подруге пообещала, во-вторых, Даша тоже ничего не имеет ни против кофе, ни против «поесть».

– Идём? – уточнила Ульяна, но Юра по-прежнему не торопился.

– Если у тебя денег нет, – неожиданно выдал Лакшин, – не парься. У меня на всех хватит.

Ой, поспешила Даша с выводом, что не держат на дизайне идиотов.

Юра только едва заметно вскинулся, но не обиделся, не возмутился, произнёс достаточно сдержанно:

– Да не в этом дело.

– А не в этом, так пошли, – нетерпеливо воскликнул Лакшин, нахмурился недовольно. – Долго ещё будем стоять?

Выйдя из института, немного прошлись вдоль по набережной, свернули вглубь квартала. Лакшин пристроился рядом с Ульяной и тарахтел практически без остановки, а Даша с Юрой шагали чуть сзади, глядя в спины впереди идущих.

– Ты тоже с театрального? – спросил Юра.

– Не, – возразила Даша. – С менеджмента.

– А почему тогда с Ульяной?

А все должны тусоваться исключительно согласно специальностям?

Хотя – обычно так и есть. Каждый больше общается с тем, с кем вместе учится, а люди с разных факультетов могут даже совсем не знать друг о друге.

– Мы с ней ещё до института знакомы были. И вообще, живём в одном доме, в одном парадном, и дружим с детства.

– Понятно.

В принципе Даше тоже много чего понятно, даже уже по тому, как Юра произнёс Ульянино имя. Если хорошенько слушать, много чего можно узнать, оно прорывается во взглядах, жестах, интонациях, а говорить прямо – совсем не обязательно.

– Она тебе нравится? – осторожно поинтересовалась Даша.

Юра не ответил, ни подтверждать не стал, ни разубеждать и посмотрел почему-то на Лакшина, как будто от того что-то зависело.

– Думаешь, против него у тебя никаких шансов?

Теперь он откликнулся сразу:

– Не думаю.

Ну и правильно. У Лакшина всё равно несерьёзно: увидел девушку, автоматически переключился в режим «флирт». И если она не дура, сразу всё поймёт. А Ульяна определённо не дура, и Юра ей больше подходит. Рядом с такой мягкой нежной девушкой должен быть надёжный уверенный мужчина. Именно уверенный, а не излишне самоуверенный вплоть до самовлюблённый.

Хотя, конечно, не Дашино дело – за других пары составлять. Но ведь это нормально – переживать за подругу и хотеть, чтобы у той всё было хорошо.

Лакшин притормозил, развернулся, указал рукой на невысокое крылечко, ведущее к широкой застеклённой двери.

– Пойдёт?

Даша пожала плечами.

– Ни разу тут не была. Но мне без разницы.

«А я тебя и не спрашивал». Опять – даже без слов, но понятно.

– Да и мне тоже, – поддержала Ульяна, а Юра просто кивнул.

Лакшин первым взбежал на крылечко, открыл дверь, пропустил вперёд Ульяну и Дашу. Внутри умопомрачительно пахло свежеиспечённой сдобой, корицей и яблоками. Подошли к длинному и высокому стеклянному прилавку.

– А давайте возьмём пирог? – предложила Даша. – Большой. Чтобы сразу на всех. Яблочный.

Ну да, она затесалась в компанию случайно, на её присутствие никто не рассчитывал, и они вполне могли обойтись без её участия, потому что остальные здесь по делу, а она – неизвестно зачем. Так почему бы не распорядиться именно ей? И – надо же! – никто не возразил.