Этернум

–Состояние лейтенанта Эшби меня определенно тревожит, – признался ригорец, – как мы с вами оба заметили, в отличие от остальных членов экипажа он не выглядит умиротворенным, да и бластер в его руке о многом говорит. Эшби был уверен, что ему угрожает опасность и приготовился защищаться. Вот только от чего или от кого он собирался обороняться, нам еще предстоит выяснить.

–Пока я занималась управляющей консолью, у меня было стойкое ощущение, будто за мной исподтишка наблюдают, – бесконтрольно поежилась от нахлынувших воспоминаний я, – я оборачивалась, но за спиной некого не было, и всякий раз я убеждала себя, что мало ли чего в темноте не померещится. Скажите честно, сэр, а у вас нет чувства, что мы на «Этернуме» не одни, если, конечно, не считать экипаж?

–Есть, – односложно ответил коммандер Рэнд, – поэтому так важно тщательно просканировать корабль. Здесь нам больше нечего делать. Мы возвращаемся на мостик. Надеюсь, сенсоры дальнего действия также заработали, и у нас наконец-то будут точные координаты. И…энсин Бернович, без вас ничего бы не получилось. Спасибо.

–Это вам спасибо за доверие, сэр, – зарделась от смущения я, прекрасно понимая при этом, что если бы у старпома был выбор, на мою скромную персону он бы никогда не пал.

Обратный путь мы проделали достаточно быстро. Я выдерживала заданный Рэндом темп, и пусть на каждом шагу мне опять попадались объятые сном члены команды, я заставляла себя не отвлекаться на повторный осмотр замерших без движения тел. Старпом однозначно торопился быстрее вернуться на мостик, и я всецело разделяла его похвальное стремление. Иначе какого тогда, спрашивается, черта я воевала с этой растреклятой консолью, если мы и поныне продолжаем терзаться в догадках, не имея достоверной информации о причинах происходящего на звездолете?

В кабине турболифта никто из нас двоих так и не проронил ни слова, но я буквально кожей ощущала витающую в воздухе недосказанность. Я-то все выложила, как на духу, а вот мой безмолвный визави не спешил раскрывать карты, и между нами стремительно нарастало напряжение. Коммандер Рэнд, или точнее сейчас уже капитан Рэнд, ни на миг не терял внешнего хладнокровия, но я могла лишь предполагать, что творилось у него в душе с тех пор, как он был вынужден взвалить на себя тяжкую ношу ответственности за судьбу «Этернума». Обычная безэмоциональность ригорца не позволяла мне проникнуть сквозь плотную завесу отчуждения, и я давно привыкла, что наш старпом- классический черствый сухарь и эталонный солдафон, для которого в корне недопустимо даже малейшее отступление от Устава Космофлота, но в экстремальной ситуации я внезапно увидела Рэнда с другой стороны. И пусть мне по-прежнему было крайне неуютно находиться в его обществе, я с изумлением признала, что степень дискомфорта постепенно снижается пропорционально длительности нашего тесного взаимодействия. До сегодняшнего дня мы с ригорцем почти не пересекались, вращаясь в совершенно разных кругах, и если мы и встречались на палубах звездолета, то лишь обменивались дежурными приветствиями и дальше шли по своим делам. Я ничем не выделялась среди экипажа, и когда я бледной тенью скользила по коридорам, на мне, как правило, не останавливался взгляд. Да и плоды моих усердных трудов на ниве электронного документооборота мало кто по-настоящему ценил, а большая часть команды искренне считала, что Административный Корпус – это самое бесполезное подразделение в Космофлоте, и я самозабвенно бью баклуши, сидя при этом на полном государственном довольствии. Что касается старпома, то какую бы директиву не спустило командование, он тут же брал под козырек и рьяно выполнял поступивший приказ, руководствуясь принципом, что начальству виднее, и раз адмирал Беггсор сумел доказать необходимость присутствия администратора на борту, значит, тут и обсуждать нечего. В сущности, мы оба являлись не более, чем толковыми исполнителями, а принятие волевых решений судьбоносного характера всегда было прерогативой капитана Майкрофта, и даже когда тот отлучался на планету со словами «Коммандер Рэнд, корабль ваш», ригорец опирался на четко прописанные инструкции и неукоснительно следовал букве Устава. Я знала, что все старшие помощники обязательно проходят программу подготовки капитанов, но при всем моем уважении к Рэнду, я слабо представляла его в кресле Майкрофта, как если бы старпом был рожден для роли «второго номера». И вероятно, тем сложнее ему было свыкнуться со своим нынешним статусом. Безусловно, ригорец предпринимал всё возможное, дабы не опорочить «честь мундира», и справедливости ради, ему это пока удавалось, но я интуитивно догадывалась, что за обманчивой невозмутимостью кроется панический страх не справиться, и если с канцелярской крысы из Административного Корпуса, как говорится, были взятки гладки, то старпом, нет, даже не старпом, а исполняющий обязанности капитана, не имел права на ошибку.

ГЛАВА XXIV

Опустевший мостик встретил нас гнетущей тишиной, и на мгновение мне вдруг даже показалось, что я никуда и не уходила, а все эти безумные события в инженерном отсеке, от воспоминаний о которых у меня до сих пор вставали волосы дыбом, всего лишь пригрезились в бреду. Мелкая россыпь незнакомых звезд на черном полотне бескрайнего космоса гипнотизировала завораживающей, чужеродной красотой и, словно магнитом, притягивала взгляд, заставляя неотрывно созерцать открывающееся снаружи зрелище в благоговейном трепете перед необъятностью вселенной. Неудивительно, что испокон веков людям было свойственно верить, будто из этих темных глубин на нас бесстрастно взирала некая высшая сущность, сотворившая воплощенное совершенство и теперь снисходительно наблюдающая, как внизу деловито копошатся обитатели очередного муравейника. Если судить в масштабе вечности, с тех дней, когда лучшие умы человечества даже в самых дерзких мечтах о покорении космоса не мыслили дальше пределов Солнечной системы, прошло ничтожно мало времени, а современные двигатели только сравнительно недавно сняли ограничения по дальности полетов, но даже сейчас, в эпоху бурного научно-технического прогресса, нам предстояло пройти еще очень длинный путь, чтобы полностью избавиться от подспудного чувства собственной незначительности, особенно сильно обостряющегося в моменты единениями с потрясающе величественными пейзажами распростертой за стеклом иллюминатора бездны.

–Ригорцы не знают, что на других планетах тоже есть разумная жизнь, – проследил за направлением моего взгляда старпом, – в соответствии с нашей религией, звезды- это глаза верховного божества, так нам внушают с детства. Цивилизация Ригора отстала от Галактического Cоюза минимум на пять столетий, это теократическое общество с патриархальным укладом и жесткой кастовой структурой. Правящее меньшинство немедленно пресекает малейшие проявления инакомыслия, и как вы понимаете, поступательное развитие в таких условиях становится невозможным. В силу своего расположения Ригор изолирован от обитаемых миров, вблизи планеты не проходят торговые маршруты, поэтом моей родины нет на звездных картах. Но как бы там ни было, это мой отчий дом, место, где осталась моя семья…

–Что бы ни заставило вас покинуть Ригор, вы, должно быть, очень скучаете, – не скажу, что неожиданные откровения Рэнда прозвучали для меня сенсационно, но я снова посмотрела на старпома под другим углом, и лишний раз убедилась, насколько далеки от истины были мои изначальные представления об этой неординарной личности.

–Скорее по тем, кто там остался, – уточнил коммандер Рэнд и резко перевел завязавшуюся между нами неформальную беседу в конструктивное русло, – приступайте к диагностике, энсин. Прогоните через сканер бортовые подсистемы, а затем задействуйте внешние сенсоры и установите наши текущие координаты. Выполняйте!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.