Слесарь 2

Глава 6 АУКЦИОН И ВСЕ ПРОПАЛО

Купцы, наконец, собрались и расселись по местам, согласно купленным билетам. Двери прикрыли, отсекая уличный шум, ведущий аукциона вышел на трибуну. Молоток был здесь не в ходу, отсчет лотов велся голосом. Можно и такое нововведение предложить, будет солиднее выглядеть.

Много у меня идей для нового мира, ничего не скажешь.

Первым принесли какого-то морского окуня, даже в вяленом виде достигавшего полутора метров. В представлении сказали про повышенные мужские качества, которые рыба усиливала. Ушла рыба за 3 золотых, без торга.

Отдельно от рыбы принесли ее же икру в паре небольших кувшинов, тоже афродизиак. Лот был редкий и завязалась борьба за каждый кувшинчик. Победила пара самых солидных купцов, забрав по одному для себя. Цена прозвучала солидная, по 8 золота.

Комплект меховых, выделанных шкур, похожих на соболиные, особого интереса не вызвал и ушел по начальной цене. Альс пробурчал, что народ зажрался.

Понятно, наш продукт.

Дальше лоты менялись и менялись, я с удовольствием разглядывал публику и предметы аукциона. Альс негромко разговаривал с Турином и, кажется, забыл про меня. Купцы с юга отличались и одеждой, и внешностью, особенно манерой поведения. Выглядели внешне, как и наши восточные люди, но не носили халаты и чалму, зато оказались шумноваты и голосисты. Северные купцы больше мне показались похожими на воинов, которые занимаются торговлей, когда некого убивать.

Через час вынесли, наконец, первую шкуру Корта. Народ зашевелился, несколько купцов поднялось со своих мест, чтобы поближе рассмотреть состояние и размеры. Интерес явно присутствует, понял я.

Альс отвлекся от созерцания суматохи и обратился ко мне:

— Сколько дадут, что скажешь?

Ответить было не просто, хорошо, что Крос успел немного меня просветить по ценам.

— От двенадцати до четырнадцати золотых, думаю.

— Посмотрим, хотя ты, скорее всего, угадал.

Суматоха у шкуры улеглась, торги пошли активные, с начальной цены в десять золотых за пару минут дошли до четырнадцати, а забрал шкуру толстый южанин за пятнадцать тайлеров. С победоносным видом он завершил торги, показывая всем своим видом, как он крут и богат. Имеет право, только что он скажет через пять минут? Северяне в торгах не участвовали совсем, видно было, что они пришли не покупать. Скорее, посмотреть, что почем стоит.

Распорядитель объявил последний лот, шкуру принесли и растянули на столах. В зале наступила тишина. Народ смотрел, не веря своим глазам, на такое чудо. Я прямо приподнялся на стульчике и расправил плечи. Пусть видят, кто тут самый крутой парень.

Потом прорвало, шум и гам, потрясание руками и головами. На купившего шкуру купца было жалко смотреть. Как быстро его торжество превратилось в поражение. Сам он вертелся на стуле, пытаясь как-то переломить ситуацию, сдать свою покупку и участвовать в новом торге.

Оказалось, что по местным правилам — списка предметов для аукциона нет, каждый на свой страх и риск покупает в полном незнании. То есть — никакой жалости к проигравшему.

Он все же смог вывернуться, тут же продал свою покупку менее амбициозному купцу за двенадцать золотых и с азартом вернулся в торги. После тщательного осмотра продукта, торги начались с тридцати золотых. Быстро дошли до тридцати восьми, я уже подумал, что на этой сумме остановятся и я получу около шестнадцати золотых. Не то, что я думал, но тоже — отлично. Такая сумма реально даст возможность загрузить мастерскую Крипа и выкупить в ней долю, обеспечить работой на нас кузнеца — соседа на несколько месяцев. Да останется еще большая половина на жизнь.

Но, оказалось, это был не конец, просто купцы осматривались, проводили переговоры и заключали сепаратные перемирия. Такая возможность имелась, можно было попросить перерыв.

Торги возобновились, цена поползла вверх, осторожно, по одному золотому, но неумолимо.

39-40-41-42.

На этом уровне выбыли все участники, кроме двоих — толстого южанина и смуглого человечка, совсем маленького ростом. Радом сказали, что он с крайнего юга, где только песок до самого океана и много драгоценных камней в горах. Толстый же оказался главным купцом из самого большого Бейства и самого населенного. Он не мог уступить своему основному сопернику, тот это понимал, осторожно поднимая цену на золотой после каждого повышения конкурентом.

На уровне сорок шесть золотых и толстый южанин сделал паузу и долго совещался со своим соседом купцом. И с отчаянным видом выговорил:

— Сорок семь, — показывая, что больше не будет поднимать цену.

Маленький человечек удовлетворенно перевел дух и показал ведущему, что не будет повышать. Минута ожидания и шкура, доставшаяся мне через смесь невероятного везения и небольшого расчета, нашла хозяина. Лежать перед троном богатого восточного Бея — вот ее удел теперь. И вызывать своими размерами и цветом восхищение.

Отлично, я тоже с облегчением вздохнул.

Двадцать семь золотых — да про меня в Гильдии легенды рассказывать будут. Про Ольга, невероятно удачливого новичка.

Вот и Альс уловил мою радость, подтвердил сумму и уже, как решенное дело распорядился — после получения местных расписок, тех же жетонов, дождаться его у входа в Ратушу. Мы, пока купцы рассчитывались за купленный товар, отошли в сторону. На этот раз уже Турин донес до моего сознания, что Гильдия хочет получить от меня. Это — трудолюбие, самопожертвование, аккуратность и исполнительность.

Так, понемногу, до меня стало доходить, что же ждут от меня лично Старшие.

И что от меня требуется.

Я назначался чиновником, к сожалению, не для особых поручений, а вообще — для всех. Минимум на полгода меня снова призывали на службу Гильдии.