Страница 11 из 20
— Будут, сынок, — тяжело вздохнув, убежденно ответил отец. — Будут… а вот когда… — он подошел к краю стены между зубцами и некоторое время всматривался во вражеский лагерь. — Я думаю, дня через три, — сказал он, отходя от края стены. — Может, через два, но не раньше и не позже. У них уже почти все готово!
— Ага! — я решил задать отцу вопрос, который терзал меня уже некоторое время. — Пап, а можно мне тоже на стене постоять?
— Да, стой, я что, тебя прогоняю? — не понял отец.
— Да нет, — решил уточнить я, но при этом старался на родителя не смотреть. — Не сейчас, а во время штурма!
Я замолчал и с некоей толикой страха ждал ответа, понимая, каким он будет, а потому с тоской глядел на вражеский лагерь. До меня донесся тяжелой вздох отца, а потом его рука, ухватив меня за подбородок, повернула голову так, чтобы я мог видеть его лицо, ну а он, соответственно, мои глаза.
— Ну, и как ты себе это представляешь? — каким-то тяжелым тоном задал он вопрос.
— А в чем проблемы? — не понял я. — Постою на стене, постреляю в баронских людей… — я сделал короткую паузу, — или людей баранов? А! — я небрежно махнул рукой. — Никакой разницы! — я сменил легкий тон на серьезный. — Ты же помнишь, что мне в Ирдике подарил Гмалин? — и, решив не испытывать его память, напомни сам. — Я имею в виду арбалет! — и я с любопытством посмотрел на родителя — как он отреагирует?
— Мать, если узнает, меня просто мелко нашинкует! — начал отец с самого, по его мнению, убийственного довода. Согласен, довод веский! — Это не говоря уже обо всем остальном! — он выразительно посмотрел на меня.
Я не подвел его ожиданий.
— Это о чем таком, «об остальном»? — поинтересовался я.
— Вот, как ты думаешь, чему мы с орками и бывшими воинами барона Засса здесь учились? — вопросом на вопрос ответил родитель.
— Не знаю! — честно признался я, пожав плечами.
— Во-от! — многозначительно протянул отец, подняв указательный палец. — А тренировались мы, как раз-таки, отражать будущий штурм!
— И что? — не понял я.
— И то! — передразнил меня отец. — Каждый знает свое место на стене, что и когда делать! Вот «что»! Ты, не зная ничего из этого, будешь только мешаться и вносить сумятицу, а оно мне надо?
— Понятно! — я расстроился и опустил голову.
— Не расстраивайся! — отец погладил меня по голове. — На твой век еще штурмов хватит, еще и надоест! — он с ободряющей улыбкой заглянул мне в лицо.
— Ну, ладно! — я тяжело вздохнул. — Понял, мешаться не буду!
— Вот и молодец, — похлопал меня отец по плечу.
Я подошел к краю стены и посмотрел на вражеский лагерь.
Осень — темнеет рано, и в лагере баронов уже начали зажигать костры. Народ, который что-то делал у леса, закончил свои занятия и потянулся в лагерь, оставив несколько штук каких-то, не то сооружений, не то механизмов — в темноте было не разобрать, только массивные силуэты, между лагерем и лесом.
— Пап, а что они делают там, около леса? — я отошел от края и теперь наблюдал, как вдоль стены ходят воины и вставляют в специальные держатели магические фонари.
— Не знаю, Раст, — признался родитель, — их маги не дают рассмотреть, что они там делают, а наши маги пока сильно не усердствуют. Нам, собственно, все равно, что они там делают, тем более, что вариантов совсем немного. — Он подмигнул и улыбнулся. — Помнишь книжку про размышления о штурмах? — я кивнул. — Так вот, в этом плане пока ничего нового не придумали! А к остальному мы готовы!
— Понятно! — покивал я.
— Раст, а тебя надолго отпустили? — поинтересовался отец.
— Да нет, — я пожал плечами и уточнил: — до вечера, к ужину должен вернуться.
— Тогда тебе пора! — голос отца звучал обеспокоенно.
— Да, пожалуй, — согласился я, и тут же опять оказался в ласковых тисках родителя.
— Давай, Раст, учителей и наставников слушай, учись хорошо, не позорь нашу семью! — напутствовал меня отец. — И смотри там, будь внимательней и аккуратней, ладно? — наконец, тиски разжались.
— Хорошо! — кивнул я. — И тебе тоже быть внимательней и аккуратней! — Я все-таки обнял его. Он стоял и легонько, успокаивающе, похлопывал меня ладошкой по спине. — И удачи тебе удачи в будущем штурме. Будь осторожен и внимателен!
Я убрал руки и, повернувшись, пошел к лестнице, чувствуя спиной батин взгляд и расстраиваясь, что ничем не смогу ему помочь!