ЛюМеН

— Это не он. Отбивать склады у копавшихся там банд, такое себе удовольствие. Боеприпасов для систем ПКО из которых и сделал себе боевых роботов хоть одним местом жуй, в силу непопулярности калибров у пехоты, всё равно тратить время и силы…. Я это сам намешал в лаборатории, где делал лекарства, — наконец, отреагировал на её слова, после некоторых размышлений.

— Ты обещал рассказать, — тут же напомнила про разговор до операции Миулова.

— Пиратсво, это захват…, в теории незаконный, но какие сейчас уже законы вокруг, так что это своеобразный бизнес на захвате чужой собственности и жизней, превращению свободных в недавнем прошлом граждан, в рабов. Ну, а рабы, это уже живое имущество, которым одни кэтианцы станут для других, — попытался отделаться двумя словами.

— Ты умеешь делать лекарства? — вдруг подорвалась Кофеева, задав вопрос.

— Подожди, дай мне её Каэлу дораспросить! — упёрлась Миулова.

— Командир, ты что, не понимаешь?! Он может выменять на них что угодно! — взвилась ей подчинённая.

— Чико, подожди, ты похоже совсем не понимаешь нынешней ситуации. Если кто узнает про это, будет вовсе не профит, а почти бесконечное сражение со всеми желающими сделать из меня того самого раба, свою собственность. Так-то страждущие кровью умоются, но остальные не остановятся, потому что решат, всё дело в удаче и у тех, кого не получилось, просто с ней было на самом деле отстойно, а всё что было до, случайность. Не потому что они дураки и не сообразят про степень опасности, но это способ мышления всех кэтианок, победа любой ценой, а если не можешь добиться, то ты просто лузер. Ну-ка, скажи, кто хочет быть им? Вот. И по мере распространения слухов о моих умениях, желающих испытать свою удачу будет всё больше. Пока же в округе знают лишь про мои способности убивать в особо жестокой форме. И посмотри на результат, уличный бой закончился раньше, чем мне половину бойцов противника удалось прикончить. И произошло это не потому, что они отчаянно сражались, а потому что сбежать не вышло, как у везунчиков. Вот пускай и дальше так и остаётся, — ответил ей достаточно резко.

— По твоим словам, рабство уже приходит в нашу жизнь? — сформулировала свой вопрос Миулова так.

— Ты очень сильно ошибаешься. Оно никогда не уходило из неё, просто это называли по-другому, но эпоха лицемерия заканчивается, — ответил ей с укором.

— Это когда это и где?! — опередила ту с вопросом Кофеева.

— Для начала можно вспомнить историю со Спектраторами. Или ты думаешь, они добровольно ими становились и отправлялись в соответствующие учебные заведения. А может они слёзно умоляли, чтобы их кастрировали? — поинтересовался у неё.

— Ха! Это другое! — воскликнула Чико.

— И чем же этодругин отличается от рабства, позволь полюбопытствовать? — поинтересовался у неё, с любопытством став её разглядывать.

— Да это же котята! — пояснила она свою позицию эмоционально.

— Ага, значит по-своему, есть разница, если сделать рабом котёнка или кошку? — зашёл к этому вопросу немного, с другой стороны.

— Кончено! Они же на фиг никому не сдались! — встала она на позицию официальной пропаганды.

— Ага, то что весь мир пошёл в тартарары, стоило умереть всем Спектраторам дружно и враз, а вот такие нужные кошки почему-то ничего поделать с разрушением окружающей действительности не смогли. Может ты объяснишь, почему же этодругин вдруг оказался так важен, а вот такие нужные члены общества оказались пустым местом? — постарался уменьшить ей возможности для словоблудия.

— Знаешь, Каэл, я простой солдат, чтобы голову себе такими вопросами забивать, — нашла она отмазу для себя.

— Точно так же будет и с кошками. Про них скажут, такие неудачницы не достойны свободы, — поведал ей будущее.

— Но кому это надо и зачем?! — вновь проснулась Миулова.

— Технологическая цивилизация требует очень сложного взаимодействия между членами общества для поддержания. Этот момент у нас был полностью заменён рабством котят. Да, именно на рабах держался тот уровень, который имели кошки. Убрали из уравнения невольников и мир рухнул. Вот скажи, хоть кто-то стал думать с тех пор иначе? — обратился к ней.

— Прочему ты так говоришь, — встряла в нашу полемику опять Кофеева.

— Потому что я знаю гораздо больше, чем ты можешь представить. Твой командир догадывается насколько и тихо сопит в две норочки, просто боясь признать моё тотальное превосходство. Уже достаточно того, что я могу приготовить почти любое лекарство, которое мне может пригодится даже в таких условиях, что ты даже осознать не способна. Уровень деградации нашей цивилизации ещё даже близко не достиг дна, чтобы начать подниматься. Тёмные века продлятся примерно тридцать тысяч лет, плюс минус. И этому тоже есть причина, наше долголетие. К тому моменту умрёт даже Великая Праматерь Тау, а продолжительность жизни, в результате мутаций, кошек снизится до чуть меньше трёхсот лет, хотя и останется более продолжительной чем у котов, которая и сейчас, при нормальном развитии событий и утрате знаний и навыков не превышает ста шестидесяти приведённых лет. Ни вам, ни мне, не увидеть нового подъёма, а пока, те, кто живут на станциях ПКО начнут осознавать своё военное превосходство над теми, кто живёт внизу, но зато имеет много всего такого, чего у них нет, — устало проговорил в конце.

Упоминать то, что любой, в общем-то, Спектратор может и так срок своей жизни продлить насколько угодно, как, впрочем, и своих спутниц, не стал. Меньше знают лучше спят.

— Зачем ты про служащих орбитальных баз сказала? — обеспокоилась Миулова.

— Потому что мне надо на Тау, а если я туда полечу…, живые позавидуют мёртвым, — последнее проговорил задумчиво.

— Почему?! — воскликнула она.

— Потому что всё ускорится, и я вовсе не уверен, что у Великой Праматери Тау и неизвестного врага тогда что-то получится и тогда все мои слова про тридцать веков тьмы окажутся пророческими, — заметил на это в ответ.

— Постой-постой, то есть будет это или нет зависит от них?! — изумлённо спросила она.