Пища Мастеров

Женщина казалась очень славной. Заговорить с ней, что ли? А как? Спросить дорогу? Но куда? Я уже встала со скамейки, чтобы подойти к ней, но тут сразу две вещи отвлекли мое внимание.

Во-первых, я увидела теплую компанию демонов – они сидели в другой стороне скверика, о чем-то оживленно спорили и отчаянно жестикулировали. Вернее, Гнефф и Рефф почти ругались и даже толкали друг друга в пылу беседы, а Похх надменно взирала на них из-под полуопущенных век. Она сидела, томно развалившись на скамейке, в одной руке у нее дымилась длинная папироса, а другой она теребила выбившийся из прически локон. И как я раньше не замечала насколько она вульгарна? Чуть поодаль стоял Горр, надменно взирая на остальных, и еще один – неизвестный мне бледный скучающий демон.

Во-вторых, мой нос почуял аппетитный аромат свежей выпечки, напомнив, что я ничего не ела с утра. Аромат доносился из кафе, расположенного прямо в скверике, двери которого только что гостеприимно распахнулись, а на витрине появилась табличка «Открыто».

Женщина взяла детей за руки и направилась в сторону кафе, и я пошла за ними, стараясь не попасться на глаза демонам. В кафе уже было несколько посетителей, а работники в белых халатах и колпаках выносили на прилавки подносы с разнообразными блюдами и прикрепляли к прилавку ярлычки – «куриные котлеты», «горячая грибная закуска», «блинчики с творогом».

Женщина усадила детей за столик и направилась к прилавку. Как раз представился удобный случай взять себе пару блинчиков и кофе, сесть за тот же столик и заговорить. Но когда я подошла к прилавку и оглядела блюда, то поняла, что не могу не только есть, но даже попробовать ни одно из них. Нет, у меня не было ни тени сомнения в их качестве или свежести: все блюда были с пылу-с жару и выглядели чрезвычайно аппетитно. Но я четко ощутила ненависть, злость и раздражение, с которой заворачивались эти блинчики, и будто услышала, как остервенело чертыхался повар, переворачивая на сковороде котлеты длинной лопаткой. В этот же момент пришло осознание, что если съесть хоть кусочек этой котлеты, то получишь дозу ненависти, что впиталась в нее. Повар, без сомнения, ненавидел и продукты, и обстоятельства, из-за которых оказался на этой кухне. Но больше всего он ненавидел будущих посетителей кафе – ведь это из-за них ему приходилось заниматься столь «неблагодарным делом».

Неожиданно для себя, я схватила женщину за руку и тихонько сказала:

– Не надо здесь обедать! Детей лучше покормить в другом месте. Давайте уйдем отсюда.

Женщина посмотрела на меня удивленно. Я вдруг испугалась, не нарушаю ли я общественный порядок, а потом подумала, что наплевать – я просто обязана была это сказать. Обязана, да!

Рука ее, тянувшаяся к подносу, застыла. Она улыбнулась мне и тихо сказала:

– Спасибо.

Взяла детей за руки, мы покинули кафе, и пошли рядом.

– А где же можно перекусить? – спросила она, глядя на меня уже совсем доверчиво. – Не заглянете ли вы с нами в кафе-кондитерскую через дорогу?

Мы вошли в кондитерскую. Стеклянные графины с морсами и соками, кофейники, самовары, корзинки с плюшками, пряниками и ватрушками. Я огляделась по сторонам. Здесь не было ненависти, а в ватрушках ощущалась даже порция любви. Такая пища вреда не принесет.

– Я хочу плюшку, – захныкал мальчик.

– Пожалуй, да, – заключила я, поразившись своему тону эксперта. – Здесь можно. Не идеальный вариант, но если голоден…

Только было я собралась налить себе кофе, как передо мной возникла Похх, заслонив собой кофейник. Она улыбнулась мне так очаровательно, склонив набок голову с кудряшками, что я забыла о ватрушках и сразу подумала, что мне должна пойти такая же прическа, как у нее. Похх обняла меня за талию и зашептала мне на ухо, дыхание ее отдавало чем-то ароматно-греховным.

– Ну где же ты была, глупышка? Я ищу тебя целый день. Я узнала о твоих неприятностях и хотела утешить тебя. Знай, что твои неприятности – это самое настоящее везение. Казадоры – самые утомительные люди на свете. Они вообразили, что им нужно непременно бороться с так называемым злом, и доставляют нам массу хлопот. Поверь, тебе без него будет лучше. А выкрутиться из этой ситуации – так легко, ты себе даже не представляешь насколько.

До чего она притягательна в своем вульгарном обаянии, эта Похх! Интересно, только я ее вижу в таком облике или другие тоже? Вполне возможно, что они вообще ее не видят, и хорошо бы, а то как-то неудобно с ней разговаривать при моей новой знакомой, и особенно при детях. Я вспомнила, что Женя учил меня: «Как только демон к тебе, Полинка, приближается, тут же плюй ему промеж глаз». Я не рискнула прилюдно хамить демону, но губы трубочкой сложила, будто намереваясь плюнуть, и Похх сразу отпрянула и обиженно протянула:

– Ну ты чего-о-о-о? Я же помочь хочу. Ты не простила мне то, что случилось у Хьюза дома, да? Ну, мы тогда еще не были с тобой знакомы, да и перед Аххом мне хотелось выслужиться.

Я продолжала держать губы трубочкой, и она отошла, вид у нее был такой несчастный, что я чуть было ее не пожалела. Я видела в окно, как она перешла дорогу и присоединилась к группе демонов, ошивающихся в скверике. Женя говорил, что когда кто-то в отчаянии, демоны тут как тут, только и ждут момента, чтобы овладеть мятущимся, растерянным человеком. Похоже, кто-то рядом сейчас в отчаянии, вот они толпятся тут и ждут. А может, это меня они ждут?

Я купила ватрушку и кофе и села рядом со светловолосой женщиной и ее детьми.

– Спасибо вам еще раз, – сказала женщина. – Я и не знала, что на этом уровне Демонета есть фуэнсен. Вот так новость!

Она назвала меня «фуэнсен» – какое странное слово, танцующее, легкое, похоже на японское. Я ничего не ответила и улыбнулась в ответ.

– Теперь того повара и даже владельца кафе уж точно выгонят с этого демофилда за нарушение закона, – сообщила она.

Я неопределенно пожала плечами: мол, не могу обсуждать эту проблему с вами сейчас. Женщина понимающе кивнула.

– Меня зовут Милена, – продолжала она. – А это – она кивнула на жующих детей, – мои оленята – Олежка и Оленька, они близнецы.

– Полина, – представилась я. – Я впервые вижу тут детей.

Наконец мне удалось заговорить о том, что меня действительно интересовало.

– Конечно, – ответила Милена. – Мне тоже не встречались дети в этой части города, поэтому я рада, что у меня близнецы – они хоть могут играть друг с другом. – Вы попали в Демонет вместе с детьми? – удивилась я. – Но как?

– У меня нет детей в реале и, скорее всего, уже не будет, – покачала головой Милена. – Оленятки здесь родились.

– Как странно. Позвольте, но как же детям здесь можно быть? Ведь это мир демонов.

– О, это не страшно. У них врожденный иммунитет к местным демонам – они даже могут ими управлять. Не все обитатели Демонета прибыли из других миров, некоторые родились здесь. Например, админ этого уровня, Дэниэл Залесски – уроженец Демонета.

Я была настолько ошеломлена, что не знала, что и сказать. А Милена вытерла детям мордашки салфеткой, взяла их за руки и сказала:

– Нам пора, Полина. Я работаю по вечерам, а днем мы часто гуляем в этом скверике. Если когда-нибудь заглянете – будем вам очень рады. Еще раз благодарю вас за вмешательство. Беседовать с фуэнсеном – большая честь для меня.

Они ушли. Я допивала свой кофе, глядя в окно. Когда Милена с детьми проходила мимо демонов, они выстроились в ряд и поклонились, а один из них даже шаркнул ножкой. Я добавила и эту странность ко всем сегодняшним: храму, появлению нового ключа и моей реакции на блюда в кафе.

***

И опять я брела по городу куда глаза глядят, пока не вышла на большой пустырь. Воздух стал холодней и свежее – ощущалась близость воды. Я подошла к невысокому обрыву, да, я не ошиблась – внизу была река. Я увидела причал и лодочную станцию, но тропинки не было – чтобы попасть туда, надо было обойти пустырь, а усталость уже давала о себе знать. Тогда я села на край обрыва, сняла туфли и принялась болтать ногами. Отсюда была видна Та Сторона: купол Часовой Башни и крыша гостиницы «Золотые Ворота», где мы с Женей провели вместе первую ночь.