Страница 72 из 83
Эскель повернул коня и, покрепче перехватив рукой травницу, коротко взглянул на ее безмятежное лицо. Прислушался, дышит ли, а потом и сам облегченно вздохнул. Дышит, правда, сипит чуток на вдохе, но дышит.
— Лукаш, Черный, Шимон, — тот, кого называли Ян поставил одну руку в бок, а вторую положил на рукоять болтающегося на поясе кинжала. — Глядите в оба, чтобы никакая падаль в город не зашла. В случае чего трубите в рог.
— Будет сделано, командир! — в один голос отозвались ряженые.
— Пойдемте, милсдарь. Поможем вашей девке, — он кивнул в сторону коня. — Я седлаю? Так быстрее будет.
Ведьмак, не задумываясь, согласился. Пусть делает что хочет, лишь бы, черт его дери, быстрее доставил хоть куда-то, где могли бы помочь. Ведьма, знахарка, травница да хоть сама Мелитэле — уж все равно. Ян запрыгнул в седло не сразу. Доспех мешал, да ногой в стремя не с первого раза попал. Тогда Эскелю снова стрельнула в голову очевидная мысль, что никакие это не солдаты, но он осек себя, зарекаясь лезть во что-либо, что может навлечь беду и вытекающие из этого хлопоты. Тут хоть бы с теми, что есть, разобраться.
Тропка, которая даже и отдаленно не напоминала дорогу, буйно поросла травой, оттого разобрать путь было практически невозможно. Если ты не местный конечно. «Солдат» вел коня быстрой рысью, то и дело озираясь на ведьмака за спиной. А когда Эскелю эти гляделки осточертели, он громко ругнулся и заговорил первый:
— Холера, тебе что, от меня нужно что-то?
— Может, и нужно. Услуга за услугу, мастер.
Ведьмак шумно выдохнул и прикрыл глаза, стараясь успокоиться. Ведь знал же, что так будет. Начнут яйца крутить, услуги непонятные выпрашивать. Он бы и сам, может, нашел эту ведьму загадочную, которая не факт что смогла бы помочь, но заниматься поиском следов не было времени. Дера слабла, а оттого нужно было соглашаться на все быстро и не раздумывать. И без того целых два часа потеряли.
— Что за услуга? — нехотя выдавил он из себя.
— Успеется еще, успеется, — бросив лукавый взгляд из-за плеча, Ян отвернулся к дороге. — Вы девку свою оставите у ведьмы нашей, пусть сил набирается. А мы с вами дельце кое-какое обстряпаем с властителем местным.
Эскель захотел взвыть. Столько лет ему удавалось избегать всяких мутных дел и не измазываться в политической грязи, а тут на тебе. Нежданно-негаданно, как всегда. Вот уж правду говорят: погладила судьба против шерсти. Пальцы на талии Деры сжались сильнее, от чего та сдавленно застонала.
— Да вы не напрягайтесь так, — хрипло хохотнул Ян, взглянув в смурное лицо. — Дело-то не пыльное.
— Знаю я такие дела «не пыльные», — заворчал ведьмак.
Но разговор их прервался, так как поле закончилось, а мимо проплыл первый пролесок из берез и липняка. Ян пришпорил коня и понесся в сторону замаячившей вдалеке плетенной из веток изгороди. Ведьмак прикрикнул на Василька и поскакал вдогонку. Остановились у деревянного сруба, Ян торопливо и очень неуклюже спустился на землю, оступился, чертыхнулся и, не подходя к забору, закричал:
— Эй, ведьма! Покажись!
Эскель тоже вылез из седла и осторожно взял на руки Деру. Прижался щекой к ее лбу, понял, что жар не ослаб, и выругался.
— Болит, — тихо прохрипела она.
От ее шепота по телу ведьмака пошли мурашки. Он с силой прижал ее к себе и заговорил как можно тише:
— Я знаю. Потерпи немного.
— Эй, ведьма, черти тебя дери! Выходи давай! — Ян пнул носком сапога одну из перекладин и разразился ругательствами. Та треснула, но не надломилась.
— Больше уважения в голосе, неблагодарный ты хряк с помелом вместо языка, — донесся из глубины двора раздраженный женский голос. — Забыл уже, как приходил на прошлой неделе за травками для бабы своей да на коленях тут ползал?
— Все равно ты колдунья проклятущая. Тьфу на тебя! — он плюнул в сторону. На забор побоялся.
— Да что я от такого невежи чумазого еще и уважения требую. Вчера только голову из навозной кучи вытащил, а уже в доспехи разоделся и ходит важничает, индюк.
К изгороди подошла невысокая худощавая девушка с прямыми и длинными волосами соломенного цвета. Обхватила ветки тонкими пальчиками, а второй рукой принялась перебирать красные бусы на груди. Ее светлые зеленые глаза с янтарными прожилками осмотрели с особой внимательностью ведьмака и травницу на его руках. Недобро блеснули и тут же, переменив взгляд на раздраженный, метнулись к Яну.
— Пошел отсюда, пес шелудивый, — фыркнула она скривив пухлые розовые губы. — За травками больше не приходи. А если заявишься, прокляну.
— А и заявлюсь, — расхрабрился тот и зашел за спину ведьмака. — Завтра же и заявлюсь. Не проклянешь! Духу не хватит!
— Скройся с глаз моих! — она мазнула по воздуху тонкой ручкой, которой до этого перебирала алые бусины, и демонстративно отвернулась.
Ян от этого жеста сплюнул, обернулся вокруг себя несколько раз, коснулся рукой спины Эскеля, кивнул ему, явно напоминая об их своеобразном уговоре, и торопливо зашагал обратно, то и дело бросая косые взгляды в сторону так называемой ведьмы.
— А ты, — она, наконец, обратилась к ведьмаку, — заходи давай. А то вижу, девица твоя совсем плоха.
Он неуверенно кивнул, наконец, ощутив легкую вибрацию медальона за пазухой, и двинулся вперед. Теперь сомнений в том, что эта ведьма и впрямь знается с магией, у него не осталось. Но то и к лучшему, лишь бы за помощь не запросила ничего невыполнимого.
Комментарий к Часть 27. Не каждую хворь лечит настойка
Бечено
========== Часть 28. Чародейка из-под Мурривеля ==========
Внутри хата была обставлена хорошо. Добротные деревянные стеллажи, набитые всяким множеством колб и прочими стеклянными емкостями с неизвестным, а оттого заведомо неприятным содержимым. Круглый дубовый стол и стулья с мягкой обивкой, а не табуреты, какие можно было встретить в деревнях повсеместно, стояли в центре комнаты. Небольшие квадратные окошки закрывали короткие бархатные шторки, а проход в дальнюю комнату был завешен коричневым сатином, с множеством побрякушек по краям. То ли это были каменья, то ли какие-то бусы, ведьмак не успел рассмотреть. Ведьма, не ожидая, пока он насмотрится и освоится, указала ему рукой на широкую лавку у входа и повернувшись спиной, принялась чем-то звенеть.
Он осторожно уложил Деру, провел рукой по ее горячему лицу, сметая грязные, прилипшие пряди волос и резко отстранился, услышав тихое покашливание за спиной.
— Ах, как давно я не видела, чтобы мужчина так над девой юной трясся, — с нескрываемым ехидством в голосе, проговорила ведьма. — А теперь пропусти, дай взглянуть на нее.
Эскель молча отошел, устроился у входа, оперся плечом о стену и с недоверием поглядывая на новую знакомую, скрестил на груди руки.
— Кто ты такая? — наконец заговорил он, когда увидел, как девушка водит ладонями вокруг лица Фредерики, спускается к шее, ведет по груди и плечам, затем все ниже и ниже.
— Ведьма. Ты же слышал, как меня назвал этот вонючий боров — Ян.
— Может быть и ведьма. Но только на местную ты не похожа.
— Отчего же? — она улыбнулась, и с хитрецой взглянула на ведьмака.
— Кожа чистая и светлая, волосы ухоженные, руки уж больно изнеженные, не грязные. А еще от тебя за версту несет гламарией.
— Мало ли, где я могла ее достать, — она нахмурила тонкие брови и принялась развязывать рубаху Деры.
— Твой дом обставлен так, словно тут живет самая настоящая чародейка. Все эти замашки на роскошь: сатин, бархат, каменья, подсвечники, стулья обитые. Где ты только это все взяла? И если это так, то мне даже интересно, что такая мамзель делает в таком захолустье, — усмехнулся ведьмак.
Девушка резко отпрянула от лежащей на скамье травницы, выпрямилась и скрестив под грудью руки, взглянула исподлобья на Эскеля. Алые бусы провалились в ложбинку меж ее грудей, а множественные браслеты блеснули в тусклом свете горящих по всему дому свечей. Ведьмак перевел взгляд на ее всколыхнувшуюся в вырезе безрукавки грудь, затем на насупленное лицо и непринужденно улыбнулся, понимая, что оказался совершенно прав.