Страница 65 из 83
Эскель знал это все наизусть. А еще знал, что любят эти твари близ селений заводиться и отгоняют их пучки чемерицы. На деле не проверял, но бестиарию охотно верил. Остановившись у околицы, он привязал к деревянной перекладине Василька, а сам вооружился мечом и Иволгой. Пользовался ей редко, так как на вкус была настолько отвратная, что в себе с трудом получалось удержать. Но спасти жизнь она могла даже от самого сильного яда. Сколопендроморфы ядреным ядом похвастаться не могли, но хлопот им доставляли немало. Как минимум, могло парализовать на часок-другой, а как максимум — можно получить разрывы мышц и полный паралич тела на несколько суток. Рисковать так ведьмак не мог, потому решил перестраховаться. Он знал, что выманить эту тварь просто. Достаточно лишь в ямы, которые она нарыла, затолкать серу и поджечь. Тоннели, связывающие эти выходы на поверхность, разносили мерзкий запах быстро, а как выкурится, то можно Ирденом придержать и рубить аккурат между пластин. Иначе, если попасть по панцирю, можно быстро затупить меч, а эффекта нужного не получить.
Отыскав в сумках несколько кусков серы и спрятав в карман плоский флакон с эликсиром, Эскель закинул на плечо обнаженный серебряный меч и двинулся в сторону полей. Пшеница красиво колосилась от ветерка, издавая ласкающее слух шуршание. Откуда-то донеслось пение кукушки, а недавно взошедшая на небо луна освещала добрую половину посевов. Побродив по округе и осмотревшись, ведьмак заметил небольшие пригорки земли то тут, то там. Будто кто специально кучки насыпал. Теперь осталось дело за малым — натолкать в дыры серу и поджечь.
Всего в поле обнаружилось три дыры. Обойдя их все и разжигая в них небольшие костры, Эскель принялся ждать. Мог бы даже помедитировать, пока тварь решит показаться. Но не успел, так как почувствовал, как под ногами завибрировала почва.
— Не нравится сера, да? — усмехнулся он, сбросив с плеча меч, и двинулся в сторону, куда его уводили вибрации.
Треск земли заставил ведьмака отпрыгнуть и напружиниться. Игерн кружил вокруг него, то и дело заставляя напрячься. Он, вроде, и пытался вылезти, но потом снова уходил под землю. А когда Эскелю это издевательство окончательно надоело, он присел на корточки и, приложив ладонь к земле, применил Аард. Почва тут же с грохотом затрещала и надломилась. И, судя по тому, что чудище задвигалось быстрее, ему это совсем не понравилось. Но после такой встряски вынырнуло оно быстро, аккурат за спиной.
Только благодаря выверенным годами инстинктам ведьмак успел уклониться от летящего в его сторону сгустка слюны, перемешанной с концентрированным ядом. После атаки бестия снова ушла под землю. Почва под ногами завибрировала, но уже на порядок сильнее, чем до этого. Значит, ползал инсектоид где-то у поверхности. Приложив руку к земле, Эскель сложил пальцами знак Ирден и вокруг него вспыхнул магический круг. Следующим был знак Аард. Громыхнуло так, что у ведьмака заложило уши. А почва тем временем жалобно затрещала. Вибрации усилились, а значит, самое время уклоняться и ждать, когда сколопендроморф угодит в ловушку. И он угодил. Выполз как раз в нужном месте и задергался так, будто попал в сеть. Подняв меч, Эскель ринулся в атаку. Рубил быстро и четко — ровно по непокрытому пластинами светлому брюху. Меч вошел в плоть монстра как нож в масло, разрубил почти пополам и взметнул в воздух брызги мутно-зеленой крови. Игерн издал мерзкий пищащий звук и отклонил часть тела назад, обнажая свои внутренности. Так и застыл, держа одну половину только на оставшемся невредимым панцире.
Ведьмак расслабился и выдохнул. Обошелся одними знаками, и то хорошо. Подойдя к туше поближе, он отсек у нее часть красной остроконечной ноги и, завернув в тряпку, бросил в сумку. Теперь нужно было уничтожить кладку и можно возвращаться в деревню. Вернувшись к Васильку и вооружившись тремя бомбами Картечь, забросил их по одной в каждую вырытую яму и дождался взрыва. Земля сотряслась так, что Эскель схватился за седло и с силой его сжал, боясь упасть. Грунт просел на четверть метра, но вроде урожай особо не пострадал, на первый взгляд. Зато кладку наверняка уничтожил. Перекинув через голову коня поводья, ведьмак повел его в сторону Обро̀ков.
Дере корчма не понравилась сразу. И уже «Гусиная гузка» казалась по сравнению с ней настоящим дворцом, не меньше. Повсюду была грязь, пьяные кметы орали матерные песни, а корчмарь очень странно на нее поглядывал и усмехался, демонстрируя неровный ряд желтых зубов. Благо, что войт был под боком. Он заметил ее растерянность и сам обо всем договорился. Комнату выделили небольшую. Вернее, размерами это скорее напоминало нужник. Но делать нечего. Не спать же под открытым небом. Баню топили долго. Травница успела уже и разложиться, и осмотреть на наличие клопов соломенный матрас, и протереть тряпкой спинки кровати и небольшой подоконник. Тут даже стола и шкафа не было, только тумба да кровать с окном. Дера искренне надеялась, что за такое убожество они не сдерут с них много. Да тут можно вообще бесплатно оставлять ночевать. Удобств совершенно никаких, а в туалет выходить вообще придется за корчму. Еще и идти добрые пять метров в сторону леса, где одиноко возвышалась деревянная будочка, гордо именуемая местными «нужник».
Дверь в корчму открылась с грохотом, заставляя всех замолчать и уставиться на вошедшего. Ведьмак зашел уверенным и неторопливым шагом. Войт, заприметив его, сразу вскочил с табурета и стянул с головы шапку, демонстрируя свои проплешины.
— Неужто окончили дело, мастер? — благоговейно пролепетал он.
— Да, — он подошел поближе к столу, где сидело мужичье, и выложил на стол кусок ноги игерна. — Если захотите познакомиться с ним поближе, то найдете труп на полях. Кладки я тоже уничтожил. Не знаю, сколько их было, но навскидку не больше трех. Возьму по десять крон за каждую.
— Это что же, мастер, — Томаш сглотнул и вытер шапкой испарину с лица. — Нам с трупом жить? А убрать его оттудова никак не можна?
— Можно, конечно, — пожал плечами Эскель. — Но таскать такую громадину на себе не буду. Я не вьючный мул.
— Уж больно велик в размере-то? — подал голос один из мужиков.
— Локтей двадцать, не меньше.
— Боги! — охнула помощница корчмаря, которая незаметно оказалась рядом с небольшим подносом в руках.
— Разберетесь как-то, — ведьмак протянул руку войту. — Деньги. Свою работу я выполнил.
— Конечно, конечно, — засуетился Томаш и вложил в раскрытую ладонь кошель. — Мы тут доложили вам еще от себя. Сотенку. Уж должно все ваши хлопоты покрыть.
Ведьмак кивнул и осмотрелся. Деры по близости не было.
— Девку ищете? — усмехнулся корчмарь. — У бани она. Та как раз разогрелась хорошо. Можете идти попариться.
— Я ей тряпье необходимое дала, — заговорила помощница, а Эскель окинул ее оценивающим взглядом.
Девка смущенно заулыбалась и прижала руками поднос к груди.
— Завтра утром мы уедем, — ведьмак принялся стаскивать с себя перевязь мечей. — Расплачусь сейчас. Одна ночь, ужин, завтрак и баня. Сколько?
— Пятьдесят, мастер. Ночь у нас пятнадцать стоит. Ужин и завтрак по четыре на человека. За баньку-то и тряпье стиранное ваше возьмем девятнадцать, — корчмарь, кривя губы в улыбке, с завидной методичностью натирал тряпкой деревянный стол перед собой. — Златка вон выстирает все, а к утру, глядишь, и просохнет. Ночи пока не шибко холодные, но мы у печи развесим все. Чтоб уж наверняка.
— Спасибо, — кивнул ведьмак и высыпал на стол десяток монет.
— Вы уж идите, идите, — вмешался войт. — А как напаритесь, то выпьем по чарке да поговорим. У нас тут народ хороший. И выпить любит, и партийку в картишки разыграть, а от доброй компании никогда не откажется.
Эскель ничего не ответил, но неуверенно кивнул и двинулся в сторону, куда указала помощница корчмаря. Пока в этом селе все шло гладко. Никто оскорблениями не кидался, обокрасть или убить — тоже не спешили, но бдительности терять не стоит. Даже после таких радушных слов войта. Особенно после них.