Страница 54 из 60
Поднявшись на ноги, отряхнув филейную часть, я ещё раз посмотрел в сторону леса за оградой поместья.
Если я правильно интерпретировал всё нарастающее ощущение тревоги, то оно шло откуда-то оттуда.
Внезапно внимание моё привлекли птицы что взлетали над лесом всё ближе и ближе к нам, словно что-то с огромной скоростью двигалось к поместью.
А затем деревья словно расступились и в массивную кованую решетку с ходу, сминая и выгибая вовнутрь, врезалось что-то зелёное, мгновенно оплетая застонавшее железо гибкими зелёными отростками. Практически такими же как у меня…
— Сергеич… — одними губами прошептал я, узнавая в выскочившем вдруг откуда ни возьмись чуде-юде, собственный объект для бесчеловечных экспериментов.
Но слово — Как?! — застряло у меня в горле, когда единственный и неповторимый дендромутант моего производства вдруг увидел меня и дико, так что заложило уши, заверещал. Яростно и до ужаса пугающе.
Кто другой на моём месте точно бы уже бежал отстирывать штаны, после такого, но только не я, тем более что проявление моей секундной слабости и так должно было быстро высохнуть само.
Оглянулся, выбирая пространство для манёвра, но внезапно увидел застывших на лужайке нянек с колясками, в которых лежали мои дочери, и понял, что отступление отменяется. Заорал бросившим мяч и окутавшимся магией девчонкам что было мочи, показывая туда, — Уводите детей! — А сам, на одних рефлексах нарастив зелёную броню, мужественно прыгнул прямо навстречу Сергеичу, к тому моменту уже успевшему разорвать металл ограды, и проникнуть на территорию поместья.
«Ну что ж, сейчас и увидим, чьё кун-фу круче», - подумал я, отбивая ринувшиеся ко мне лианы своими.
Мы закружились в смертельном крещендо, сцепляясь всё новыми и новыми лианами, стараясь каждый передовить, сломить, оппонента. Вот только я был уже на пределе, как сказал бы врач, на той границе, за которой человеческий мозг уже не справится с управлением столькими объектами одновременно, а Сергеич, гад такой, всё продолжал создавать новые и новые лианы, словно этой границы для него не существовало. Точно дендромутант.
Понимая, что ещё чуть-чуть, и из этой хватки я не вырвусь, резко крутанул свои лианы словно пропеллером, буквально выламываясь из захвата.
Тут же атаковал, превратив лианы в заостренные пики, воспользовавшись секундным замешательством Сергеича.
Неудачно.
Тот мгновенно нарастил броню в которой мои псевдокопья завязли, а затем вцепившись в них, ударил словно бичом, особенно толстой лианой. Всё что я успел, это выставить перед собой блок, до предела влив энергии в руки. И всё-равно отсушило мне их знатно, приложив так, что мои лианы просто порвало, а меня самого унесло на десяток метров, кубарем покатив по земле.
— Ножи травы, — шепнул я, вбивая пальцы в газон, для лучшей связи с корневым слоем, заставив газон под Сергеичем буквально выстрелить вверх тонкими но смертельно острыми полуметровыми иглами.
Злорадно ощерился, увидев как тот вздрагивает на пробитых во множестве мест ногах и начинает заваливаться набок, туда, где я тут же вырастил новые иглы, намереваясь проперфорировать уже всего камердинера.
Всё-таки тот не знал тонких методик работы с растениями, больше полагаясь на интуитивные базовые техники и собственную силу.
Однако, он всё-таки сумел вырваться из ловушки, в последний момент выдернув тело вверх, оттолкнувшись лианами. Завис метрах в пяти над землёй словно на десятке зелёных щупалец, которым моё заклинание особого вреда не приносило. Тут я заметил изумрудного цвета капельки, что срывались с его ступней, орошая газон под ним, но обрадоваться тому что противник с потерей крови будет слабеть, не успел, потому что капельки очень быстро иссякли, а Сергеич принялся готовить какую-то очередную пакость, накапливая в ладонях ясно видимый шар зелёной энергии.
Я принялся хлестать по нему лианами, пытаясь сорвать каст, но так как близко благоразумно старался не приближаться, то камердинер успевал каждую мою атаку отбивать, не отвлекаясь от основного занятия.
Помощь пришла откуда не ждали.
Позади меня раздался резкий и такой знакомый звук выстрела и Сергеича буквально снесло взрывом ста миллиметрового фугасного снаряда, оставившего в воздухе после себя чёрную расползающуюся во все стороны кляксу.
Присев от неожиданности, прикрывая голову, я обернулся и увидел приближающуюся огромными шагами «Триару», из динамиков которой раздался полный азарта голос Марины, — Помощь не нужна?
— Нужна, нужна, — покивал я головой, уточнил, — Детей спрятали?
— Первым делом, — ответила Ржевская, — там с ними Руслана с Мирославой, Иланой и Ольгой, а девчонок я в другие машины на всякий случай запихнула, если что, огнём поддержат.
— Ну посмотрим, — произнёс я, задумчиво глядя в ту сторону куда унесло камердинера. — Правда я не уверен, что после такого попадания там что-то живое осталось.
— А ты знаешь, что это за существо было? — поинтересовался Марина, подходя и занимая позицию сбоку от меня.
— Эм… — замялся я, но потом, всё же ответил, — это Сергеич.
— Какой Сергеич? Камердинер твой? Но ты же говорил, что он в паломничество уехал. И что это вообще с ним произошло?
Скривившись будто от зубной боли, я как можно уклончивей ответил, — Ну видишь, сходил в паломничество, поднабрался всякого, стал, можно сказать, другим человеком и теперь хочет мне отомстить, или хотел, всё-таки сто миллиметров это сто миллиметров. Мне бы хватило, думаю.
— Слушай, мне показалось или нет, но его способности очень уж на твои походили, — никак не могла угомониться Марина, продолжая бомбардировать меня вопросами на которые я до ужаса не хотел отвечать.
— Подсмотрел наверное. Какая уже разница, все одно сдох наверное…
Но тут, опровергая моё опрометчиво поспешное заявление, из под земли вырвались толстенные корни, которые мигом оплели махину мобильного доспеха и принялись буквально затягивать тот под землю.
— Что за!.. — воскликнув вслух, Марина попыталась, двигая манипуляторами и ногами боевой машины, вырваться из захвата, но корни только сильнее сжались, а затем принялись с хрустом выворачивать суставы доспеха. Металл заскрипел, сервоприводы истошно взвыли, а затем не выдержали и я, находясь в каком-то ступоре, проводил вырванный с корнем и отправленный в полёт правый манипулятор, на котором было установлено основное орудие.
Голос Ржевской стал испуганным, когда в тисках корней начала сминаться защищающая кабину стальная кираса. Наверное это и вывело меня из заторможенного состояния.
Вонзив руки в землю почти по локоть, я попытался достать и обрубить корни, но не смог, слишком толстыми и накачанными чужой мне энергией они были.
Хотя плюс всё же был, я смог отследить куда они ведут.
Не мешкая, перепрыгнул через забор, оказываясь в густом подлеске, а затем, проломившись через него, оказался на полянке которой тут раньше не было. И тут же увидел Сергеича.
Обугленная местами, с развороченной грудной клеткой и сорванной с лица кожей, эта тварь продолжала жить и даже регенерировать, высасывая энергию из окружающих деревьев, успев, к моему приходу, превратить в труху с десяток стволов.
— Когда же ты сдохнешь!.. — я нарастил вокруг себя полный комплект «Зелёного слоника! и с прыжка попытался вбить кулак тому в черепушку, пытаясь воспользоваться его неподвижностью. Но не тут-то было. Сергеич только казался беспомощным.
Одно хорошо, когда мы, вновь сцепившись, выкатились к забору, я увидел краем глаза, что корни больше мобильный доспех Марины не сдавливают, а пилотная капсула аварийно сброшена и пилотское кресло пусто.
«Значит жива», - понял я с облегчением и с удвоенной энергией принялся тащить за собой то что оставалось от камердинера, активно мешая ему восстанавливаться.
— Петя, ты где, Петя!? — донесся сквозь толщу зелени усиленный мегафоном тревожный голос. Вот только ответить я пока не мог, полностью сосредоточенный на борьбе. Я представляю что мы представляли снаружи — ком шевелящихся зелёных щупалец в котором не разобрать кто где.