Страница 13 из 48
- Зачем ты с ним так? – не громко спросил я у Соболя, пока Сидорович копался в своих закромах. – Он действительно спас тебя от реальной опасности.
- Может я и не прав, и должен быть благодарен этому скупердяю, - медленно, будто размышляя вслух, отвечал сталкер. – но спасая его, ты чуть не лишился головы. Опоздай я буквально на пару секунд, и кровосос достал бы тебя. Мы не задумываясь рисковали своей шкурой, не просчитывая возможную выгоду, а он нам даже спасибо не сказал. Всё, закрыли эту тему.
Соболь достал из-под стола коньяк.
- Ты смотри какая крепкая, даже не треснула. Так, а это у нас что такое? – по бутылке размазалось что-то липкое и к ней приклеился пожелтевший от времени, сложенный вдвое лист бумаги, который был мне знаком.
- Эту бумагу я достал из кармана приконченного тобой контролёра. Не успел как следует рассмотреть, вот и таскал с собой, наверно выронил, когда переодевался.
Сталкер развернул листок и молча держал его в руках примерно с минуту. Свет фонаря просвечивал бумагу, проявляя какое-то изображение, возможно фото.
- Что ты там увидел? – молчаливое внимание Соболя вызвало у меня живой интерес. – Эй, ты меня слышишь? Что с тобой?
- Слышу, слышу… Я в норме… - как-то растеряно, будто проснувшись ответил он.
- Что на этой бумажке? – повторил я свой вопрос.
- Ничего особенного, потом расскажу. – ушёл от ответа сталкер, и аккуратно сложив загадочный снимок, я был уверен, что это именно фотография, спрятал в один из подсумков на поясе.
- Что встали как бабки на базаре?! – прикрикнул на нас подошедший со спины Сидорович. Он подкатил к столу тележку, нагруженную коробочками и свёртками, поверх которых демонстративно положил армейскую алюминиевую флягу. – Вот, забирайте! И поторопитесь, время работает против нас!
К моему удивлению, Соболь огрызаться не стал, поник он после того как увидел тот странный лист из кармана контролёра, молча взял флягу и вместе с бутылкой коньяка отдал мне, а сам занялся содержимым тележки.
- Только не говори, что у тебя нет «Обокана». – после того как сталкер снял промасленную бумагу, в руках у него оказался начищенный до блеска АКМ-74/2, с оптическим прицелом.
- Это оружие на много лучше! – с гордостью ответил барыга. – Его мне Меченый продал, когда из Тёмной Долины вернулся. У этого автомата скорострельность вдвое выше и отдача уменьшена. Я этого красавца, своими руками вот на этом верстаке перебрал: боёк и пружину поменял, ствол откалибровал. Гарантирую - будет стрелять лучше нового! – у одной из стен стоял старенький инструментальный верстак.
- Меченый продал? – переспросил Соболь, и приложил АКМ к плечу, пробуя на приемистость.- Удобный… Ладно, в бою поглядим чего эта машинка стоит. Обрезы, патроны, магазины… - перечислял он, раскладывая оружие и боеприпасы на столе двумя кучками. – О, оптика для моего старичка. Сидорович, раз уж ты сам своим мастерством в ремонте похвалился, может приладишь?
- Прилажу… Куда от вас, нахальных бродяг денешься? – с этими словами торгаш отошёл к верстаку, прихватив автомат сталкера.
- Так, а здесь у нас что? – продолжил ревизию Соболь. –«Сварог»?!! Сидор, где ты раздобыл это чудо?! Ай да барыга! Это же лучший детектор аномалий!
- Должен будешь! – буркнул, не отрываясь от дела Сидорович.
- Ну конечно, куда ж мы без долгов-то?! А я уж, грешным делом, подумал, что ты, заглянув в глаза смерти, измениться решил! Почему один детектор? Второй зажал? Старый жлоб!
- Я тебе не мать Тереза! Хватит с вас и одного, всё равно парой ходите. Могу «Дашку» дать!
- Засунь себе это старьё… Я вот что думаю: может тебе в «Долг» вступить? Раскопают тебя долговцы, а ты им с ходу: “Привет, братья, хочу в ваш курятник записаться!” Тебе там самое место – любишь людей в долги загонять.
- На вот, пользуйся. Может помянешь старого жлоба добрым словом, после удачной перестрелки. – вместо того чтоб огрызаться, Сидорович вручил Соболю автомат с установленным оптическим прицелом.
- Может и помяну, а может и должен буду… – что сталкер хотел этим сказать я не понял.
- Языком молоть - не мешки ворочать. – присев на ящик устало сказал торгаш. – На нижней полке натовские рюкзаки – берите, или со своими пойдёте? – присмотревшись, я понял на чём барыга подвёз нашу амуницию, это был медицинский столик…
Снова перед моим внутренним взором появились видения, затмив реальность.
Я почувствовал, что лежу на операционном столе, крепко пристёгнутый ремнями. Ремни были на ногах, на руках, ремни сжимали мои бёдра и грудь, а также фиксировали неподвижно мою голову. Вращая зрачками, я пытался осмотреться, но видел только верх белой ширмы и нависший надо мной большой зеркальный отражатель операционной лампы, сейчас выключенной. В сильно искаженном отражении, я смог рассмотреть медицинский столик, с разложенным на нём инструментом: скальпели, зажимы, ножницы, пилы для костей и другие угрожающе блестящие предметы. В комнате, кроме меня, было два человека, я не мог их видеть, но слышал голоса.
- Профессор, Вы уверены, что не нужно делать наркоз? Может хотя бы местную анестезию? - это был глухой мягкий голос уже немолодого мужчины, но не старческий, память даже выдала мне его внешность: средний рост, чуть полноватый, высокий лоб с залысинами, зачёсанные назад тёмные волосы, посеребрённые на висках сединой, густые кустистые брови над зелёными глазами. Нижняя часть этого лица всегда была закрыта белой марлевой маской. Я почти вспомнил где его видел, почти вспомнил…
- Нет, коллега! Категорически нет!! Подопытный должен быть в сознании и чувствовать боль, только так мы сможем проследить образование новых нейропутей и подключить к ним наш имплант. – этот голос я уже знал, и видел в предыдущих видениях того, кому он принадлежит. Сутулый пожилой мужчина в чёрных очках. Для себя я назвал его Седой, у него было имя, но какое именно, вспомнить я не мог.
Лампа вспыхнула, ослепив меня, что-то острое коснулось моей головы, мне становилось всё больней, но я не мог кричать, не мог пошевелиться, мне стало страшно, страх становился сильнее по мере усиления боли. Когда я почувствовал, как мелкие зубья пилы разрезают кости моего черепа, страдание и ужас заполонили моё сознание полностью…
- Очнись! Очнись! – кто-то тряс меня за плечи. Операционная лампа вдруг померкла, превратившись в налобный фонарь. Ещё несколько долгих секунд боль не хотела покидать мою голову, но после ослабла и бесследно ушла.
- Я в норме, хватит меня тормошить! – вывернулся я из цепких ладоней Соболя.
- И часто с ним такое? – в голосе торгаша была заметна брезгливость. – Джон, а ты часом не эпилептик? Жаль Дока рядом нет, посмотрел бы от чего тебя из реальности вышибает.
- Заткнись Сидор! А то сейчас я тебя из реальности вышибу! – видимо не только мне, но и моему товарищу не понравились вопросы барыги. – И ещё, он – Шалтай, заруби себе это на своём курносом носу!
- Сам заткнись! Если у него с башкой непорядок, то в Зоне ему делать нечего! Мало того, что он себя может угробить, так и людей подставит сам того не желая. - не сдержался привыкший командовать Сидорович.
- Так вот как ты запел? Шкура барыжная! Ему кровосос чуть голову не оторвал, когда он тебя бросился спасать и как ты его отблагодарил?! Ты меня прикрыл и только поэтому я не пристрелю тебя прямо сейчас. Выползай из своей берлоги и сам иди за пределы Кордона чтоб отправить сообщение!
- Успокойся, Соболь! Не теряй голову! – вмешался я в разгорающийся конфликт. – Сегодня Сидорович назначил цену своей жизни, а значит так тому и быть. Ты сам сказал, что Зона не любит неблагодарных, поэтому мы окажем эту услугу – выплатим свой долг.