Сбежать любой ценой

– Звучит очень воодушевляющее, – бормочу я.

– Я так и не понял, откуда ты, – говорит Маллори и смотрит мне в глаза.

– Я жила в России. Слышал о ней когда-нибудь?

– Увы, нет. Видимо, это какая-то очень маленькая страна, где живут свободные люди.

Слова Маллори вызывают у меня легкую усмешку. Впрочем, я ведь тоже никогда не слышала об Алзории. Маллори погружается в работу и напрочь забывает обо мне. Слоняюсь по комнате, не зная, чем себя занять. Подхожу к окну и пялюсь на улицу. На людей, одетых в стиле викторианской Англии, небольшие домики красного цвета с белой отделкой. Как так получилось, что я оказалась здесь? Что произошло в тот момент, когда Юрий выстрелил мне в спину? Невольно передергиваю плечами, но боли не чувствую. Видимо у Маллори и правда чудесное питание, которое может даже мертвого поставить на ноги. Поднимаю глаза и смотрю на небо. Оно серое и мутное, подернутое густым туманом. Интересно, сейчас зима или лето? Какая здесь погода вообще?

– Я закончил дела, и мы можем прогуляться, – подходя ко мне сзади, говорит Маллори. – Покажу тебе Эливар. Чем быстрее ты здесь адаптируешься, тем лучше для тебя.

Киваю, и Маллори помогает мне облачиться в пальто. Берет под руку, и мы выходим на улицу.

Стало еще холоднее, и я сожалею, что так легко одета. Плотнее жмусь к Маллори, чтобы хоть как-то согреться. Судя по его довольной ухмылке, тот не против. Надеюсь, ему не придет в голову, что у меня к нему чувства или ему все можно. Исподтишка наблюдаю за ним. Делаю вывод, что он красивый. Только красота эта холодная, сдержанная. Словно высеченная из куска льда. А еще в нем есть что-то аристократическое, едва уловимое, но придающее ему ощущение значимости.

Замечаю на соседней улице, как молодой парень пытается познакомиться с девушкой. Та не скрывает, что восторга от этого не испытывает, но парню все равно. Он пытается схватить ее за локоть, быстро что-то говорит ей. Она снова отталкивает его, и он начинает орать, стараясь оскорбить ее. Девушка не реагирует, переходит на другую сторону и сливается с толпой. Вдруг парень издает пронзительный вопль и складывается пополам. Из его носа хлещет кровь, заливая мостовую. Его обходят стороной, но внимания не обращают. Хочу броситься к нему, чтобы помочь, но мой спутник удерживает меня за локоть.

– Ему нельзя помогать, – говорит Маллори. – Он сам виноват.

– В смысле? – не понимаю я, глядя, как корчится мужчина, лежа на дороге.

– В настройке прописаны коды, которые, когда происходит большой выплеск адреналина, вызывают болевую реакцию. Любые сильные эмоции, которые могут навредить другим людям, провоцируют блокировку, – терпеливо поясняет Маллори. – Даже если в одиночестве чувствуешь гнев или злость, все равно накроет.

– Но как же… Как же тогда проявлять чувства? – недоумеваю я.

– Вежливо, в рамках закона. Кстати, с мечтами так же. Как только погрузишься в грезы, настройка даст о себе знать. Создавать образы здесь запрещено.

– Но почему?! Это-то чем осуждаемо?

– У любой мысли есть сила, и она может стать реальностью, именно этого и опасаются власти. Мало ли что там себе намечтаешь.

– А есть здесь то, чем можно заниматься, не получая наказания? – обреченно спрашиваю я.

– Работать, – на полном серьезе отвечает Маллори. – Чем больше, тем лучше. Эливар живет трудом своих личностей.

Вздыхаю, и мы с Маллори продолжаем прогулку.

Эливар мне нравится. Его маленькие узкие улочки напоминают мне Австрию. Здесь кругом цветы. Клумбы, кашпо, живые изгороди, букеты в вазонах. Куда ни кинь взгляд – всюду цветы. Это приятно для глаз и дает ощущения уюта и радости. Много экипажей с глотанами, от которых мне все еще хочется держаться подальше. Птицы здесь тоже особенные – яркие, с вытянутыми шеями и тонкими антеннами на макушках.

– Корона синхронизирует птицу с нашим миром и не дает падать во время полета, – поясняет Маллори, заметив мой любопытный взгляд.

Мы снова едем на поезде, вернее «воздушной лодке», и сейчас я наслаждаюсь поездкой, пялясь в окно на деревья с сиреневыми листьями и бордовую траву, хотя скорее всего это называется здесь иначе. Маллори стоит рядом и смотрит в пустоту. Взгляд у него отсутствующий, словно он покинул свое тело.

В молчании мы возвращаемся в дом Маллори. Он сбрасывает с себя пальто и поднимается наверх. Ведет себя так, словно он тут один, и меня это немного задевает. Стою посреди гостиной и не знаю, что мне делать дальше. Смотрю из окна на верхушки деревьев, и хочу со всех ног броситься в лес, словно меня там ждут. А что, если так оно и есть? Хочу открыть дверь, но она не поддается. Изо всех сил тяну ее на себя, дергаю ручку, но безрезультатно. Но я не помню, чтобы Маллори закрывал ее на ключ!

– Ты не сможешь выйти, – слышу я за спиной голос Маллори. – Иди в свою комнату. Тебе нужен отдых.

– Мне нужно вернуться на то место, где ты нашел меня! Пойми, это вопрос жизни и смерти! – взволнованно говорю я, глядя в холодные глаза Маллори. – Я должна остановить убийцу и спасти свою сестру!

– Это невозможно, – говорит Маллори, подходя ко мне. – Будет лучше, если ты с этим смиришься.

– Нет!

– Мне жаль, но другого выхода не существует, – голос Маллори звучит как приговор, и ссутулившись, закрываю лицо руками. Кажется, на меня обрушился весь мир. Не может быть все так плохо! Не должно!

– Я не могу сдаться, понимаешь? – горячо произношу я, хотя мой голос срывается. – Не имею права! И я еще ничего не пробовала, чтобы признать свое поражение! Не с твоих слов же это делать? Это твой опыт, не мой!

– В таком случае, когда это произойдет, твое сердце будет разбито и это сломает тебя, – говорит Маллори, и в его голосе слышится жалость. Это коробит меня еще сильнее. Мне хочется ударить его.

– Ничего. Зато тогда я буду точно знать, что сделала все возможное! – вскинув подбородок, говорю я. Маллори грустно улыбается.

– В таком случае, ты меня слушать не будешь.

– Слушала бы, если бы ты помог мне попасть домой!

– Портал обрушен, ключи от него утеряны, – говорит Маллори, беря меня за плечи. – То, что ты оказалась здесь, не более чем роковая случайность. Я вижу, как для тебя важно уйти отсюда, и никогда не пожелал бы тебе жизни тут, но я ничем не могу помочь тебе.

– Просто поддержи меня, – тихо говорю я. – Ты знаешь этот мир и можешь прикрыть меня. Рисковать я буду сама.

Маллори смотрит на часы, что висят над дверью.

– Завтра. Сегодня не получится. Тьма уже близко, – говорит он и отпускает меня. – Ложись спать.

Бессильная ярость обжигает, и я топаю ногой, чтобы меня хоть немного отпустило. Но это не помогает, только дает ощущение, словно я маленькая и капризная дурочка, желающая во что бы то ни стало получить свое.

Тяжело дыша, поднимаюсь к себе в комнату и закрываю за собой дверь. Падаю на кровать и зло кусаю губы. Вкус крови тут же отрезвляет меня. Самобичеванием и спешкой я ничего не добьюсь. Мне нужен план. Перебираю в памяти все, что сказал мне Маллори и что самой удалось наблюдать за день. Получается, чем дольше я не получу настройку, тем больше у меня будет неприятностей… И тем выше шанс вернуться домой живой. Дилемма. Если тут такой тотальный контроль, то как мне скрываться? Мне не хочется подставлять Маллори. Черт!

Внизу хлопает входная дверь. Слышу голоса и, сорвавшись с кровати, прикладываю ухо к двери.

– А где твоя милая девушка? – доносится до меня голос Берта. Ну да, он же собирался к нам зайти! Поэтому Маллори отправил меня спать? Чтобы я не мешала им? Вот шовинист!

– Только не говори, что положил на нее глаз!

– Нет, это ведь твоя добыча! – смеется Берт. – И я не настолько придурок, чтобы переходить дорогу своему другу.

– И у тебя есть Нелл.

– Мы не виделись сто три периода. Вайт не выпускает ее из комнаты –заблокировал дверь, и туда заходит только служанка. Плачу этой девице бешеные взносы, чтобы она передавала мне, как Нелл себя чувствует. Как бы умом не тронулась после всех трагичных времен, – с тревогой говорит Берт.