Страница 3 из 15
Григорий спешил осуществить этот проект. Я понимал Дигоевского, ведь он в первую очередь отвечал перед учредителями банка за то, сколько денег тот зарабатывает, однако было много «но». Двуличие Бубенцова, его странное высказывание про «задницу» (обычно мужчины в подобных случаях говорят: отвечаю своей головой). Этот человек при его связях может организовать любую эфэсбэшную постановку. Да и в части уплаты налогов проект будет не без греха, – думал я. Но понимая, что Григорий уже все решил, да и Митя был за участие в проекте без дополнительных условий, я тоже согласился начать совместную работу.
В четверг 1 февраля 2001 года мы впятером собрались в офисе банка МКБ и подписали «Соглашение».
Болотце
Первая сделка была проведена в рамках подписанного «Соглашения», за исключением важной детали: Григорий согласился с Бубенцовым осуществить ее не через новую компанию, а через «Интерпродукт-Capital», где Иван был генеральным директором и единственным учредителем. Мы с Митей Будкиным оказались поставлены перед фактом какой-то закулисной мышиной возни, и нам это отступление от первоначальных договоренностей не понравилось. Я все больше удивлялся поступкам Григория. Бывало, он закатывал истерику из-за потраченных на безопасность банка нескольких тысяч представительских, а тут сам загнал сразу 10 миллионов долларов на счета фирмы малознакомого Бубенцова.
Между тем спрос на мясо птицы в стране резко вырос. Считалось, что это из-за коровьего бешенства, именуемого для устрашения потребителей «ящуром». Многие стали отказываться от говядины и свинины, предпочитая безопасное мясо птицы. Ситуация благоприятствовала развитию нашего бизнеса. Пунш и Бубенцов убеждали Григория увеличить обороты, вложить в проект еще больше денег, пока «гуляет ящур». Григорий, ослепленный радужными рассказами про гигантские прибыли, согласился на дополнительные инвестиции под «честное коммерсантское» слово Пунша и Бубенцова.
Как говорится, кому война, а кому мать родна. Временно пошли огромные прибыли. Подсчитывая их, Григорий начал задумываться: «А что вообще тут делают Будкин с Маркиным? Я все придумал, организовал. А они имеют равную со мной долю только за то, что мы давно работаем вместе? Это все не очень просчитано. Их работу могут выполнять люди и по найму, и за гораздо меньшие деньги», – нашептывала Григорию вдруг взявшаяся откуда-то жаба.
Пока Григорий с жабой и ящуром чахли в подсчетах денег, я налаживал личную и общую безопасность Пунша и Бубенцова. Их уверенные заявления в сауне – мол, на сегодняшний день у них нет с кем-либо проблем, тем не менее, не давали оснований расслабиться и ничего не делать. Слишком уж свежи были в памяти события 90-х, когда киллер мог что-то попутать и убить на выходе из офиса не того, кого ему заказали, или какой-нибудь лихой снайпер – пристреливать свою новую винтовку на случайно выбранной жертве. К тому же, сегодняшний день, о котором говорили «курятники», мог уже давно пройти, а моей прямой обязанностью было обеспечивать безопасность участникам проекта, независимо ни от чего. Не говоря уже о немалом количестве моих личных денег, находившихся в обороте этого бизнеса.
Общаясь с охранниками Бубенцова в разное время суток – в передвижении на автомобилях, в местах деловых встреч, в ночных клубах, в командировках – я после не слишком глубокого анализа пришел к выводу: они больше лепят понты, нежели работают. Охранники же Пунша, если их вообще можно было назвать таковыми, поведением смахивали на ягнят. И те, и другие ненавидели своих денежных мешков. Один из них в моем присутствии недовольно рассказывал, как пьяный Бубенцов в ночном клубе сунул стриптизерше в трусики пачку стодолларовых купюр. Между тем и без того низкую зарплату им задерживали на тот момент уже на месяц. Пунш частенько крыл своих охранников по матери, брюзжал, вымещал на них свое недовольство, использовал как мальчиков на побегушках.
Осмотрев дом Пунша, я предложил ему установить систему видеонаблюдения с выходом в Интернет – такую, как в доме моей тещи в подмосковном микрорайоне Вишняковские дачи. Пунш заинтересовался и пожелал взглянуть на дом и систему видеонаблюдения. Оба дома располагались примерно в пяти километрах по трассе друг от друга. В одно из воскресений марта Пунш приехал ко мне. Посмотрев картинки, на которых весь дом, подъезды к нему и окружающая территория были как на ладони, Пунш пришел в восторг и сказал, что хочет то же самое.
– Нет проблем, – ответил я. – Все сделаем в лучшем виде, но при одном условии: без обеда я вас не отпущу.
Во время обеда к нам присоединились наши соседи Зубовы. Посидели хорошо и душевно. Ближе к вечеру начали петь песни.
Через несколько дней после визита Пунша мне позвонил Бубенцов и попросил срочно встретиться. По его голосу я понял: что-то случилось. Приехав в офис «Интерпродукт-Capital» на Новочеремушкинской улице, я застал Бубенцова в удрученном состоянии, с виски, много курящим, явно не спавшим ночь.
– Что случилось? – спросил я.
Бубенцов в матерных выражениях рассказал, что водитель его жены Ангелины Роговицкий крутит с ней шашни. Прямых доказательств нет, но он в этом уверен.
– Не понимаю, я-то чем могу тебе помочь, – недоуменно произнес я.
Бубенцов попросил установить наблюдение за Ангелиной и Роговицким, чтобы обнаружить квартиру, где они встречаются. Конечно, в мои обязанности, изложенные в «Соглашении», такая слежка не входила, да и моральный аспект меня тяготил. Но и отказать Бубенцову я не мог, ведь это тоже вопрос безопасности, хоть и косвенный. Подумав, я предложил ему заключить с моей фирмой договор на охрану ценных вещей, находящихся при Ангелине. Такой скрытый вариант личной охраны применялся из-за отсутствия закона о телохранительстве. Ангелине же он может ненавязчиво сообщить, что у нее теперь появится машина сопровождения, это нисколько не стеснит ее и связано с развитием бизнеса. Каждый вечер она должна будет согласовывать с мужем свои маршруты следующего дня – как бы на случай, если машина сопровождения отстанет из-за пробок.
– А ты будешь информировать об этих маршрутах старшего машины сопровождения. Если Ангелина вдруг поменяет их без предупреждения, то делай выводы сам.
Я также объяснил Бубенцову, что это дело дорогое, поскольку могут быть дополнительные расходы. Ведь водителю машины сопровождения придется часто нарушать правила дорожного движения, гоняясь за парочкой. Если милицейской наружке при каких-либо проблемах с инспектором ДПС достаточно показать служебное удостоверение, то частным охранникам придется платить за нарушение, и торг там неуместен. Бубенцов согласился на любые расходы и попросил немедленно начать сопровождение Ангелины с Роговицким.
К вечеру у меня уже все было готово: охранники, хорошо знающие Москву, быстроходная неприметная «девятка», камера с огромным объективом для фиксации фактов на большом расстоянии, прослушивающее устройство, которое нужно было подбросить в машину Роговицкого (Бубенцов сказал, что сделает это сам). Надежды на успех Бубенцову прибавляло и то, что старшина машины сопровождения Пшеничный в свое время тоже был «рогат» и смог, подглядывая за своей женой, вычислить места ее любовных встреч. Бубенцов увидел в Пшеничном брата по несчастью и более опытного члена «клуба рогоносцев». Во избежание волокиты и по моему настоянию, поскольку я не хотел во всем этом участвовать, договорились, что Пшеничный будет докладывать о результатах наблюдения лично Бубенцову, без посредников, чтобы не поползли слухи.
Пока мы договаривались, в кабинет незаметно зашла секретарша и сексуальном голосом поинтересовалась:
– Иван Анатольевич, я вам больше не нужна?
– Как не нужна, Галина Васильевна? Ты мне очень нужна, – игриво промурлыкал Бубенцов и после короткой паузы отпустил ее домой.
Глядя на секретаршу, я периферическим зрением заметил, что Бубенцов в этот момент внимательно смотрит на меня. Когда украшение офиса ушло, я уточнил: