Страница 2 из 10
Однако – увы! – они безнадёжно встали и тут.
Тогда Василий сказал:
– Игорь, может, я выйду? Я ведь уже почти дома.
– Давай. Тут тоже надолго застряли. Здесь есть Т-образный перекрёсток, видишь пятиэтажное кирпичное здание по левую сторону улицы? Сразу за ним – улочка, старая такая, брусчаткой выложенная. Там пара мастерских, а потом – тоже дореволюционные здания, всё заброшено и растаскивается на кирпичи. Там собираются строить новый микрорайон, но пока местная власть тупит. Короче, если по этой улице вверх пойдёшь, то выйдешь как раз на площадь Единства. А там от неё вниз и домой.
– Я знаю этот путь, ходил когда-то в детстве, – сказал Василий.
– А, понятно. Просто думал, вдруг ты не знаешь таких закоулков. Тут рядышком моя мама жила, и я этот район знаю, как свои пять пальцев, вот и решил тебе подсказать кратчайшую дорожку.
– Спасибо, но я знаю, куда идти, – ответил Василий. – И эту улицу знаю тоже, «Улицу Старых Каштанов».
– Хорошо. Тогда, давай, выходи. А то правда: пока доедем до конца улицы, чтобы повернуть в твою сторону, ещё час стоять придётся, и потом, высадив тебя, придется делать крюк и ещё час стоять. А мне самому лучше налево, а не направо, Так что я без тебя сразу налево и поверну.
– Конечно, нет вопросов, – сказал Василий и открыл дверь. – Спасибо! До понедельника.
– Бывай, пока! – сказал Игорь, и Василий закрыл за собою дверь.
Потом он перебежал дорогу и зашагал вверх. Обойдя пятиэтажное кирпичное здание, усыпанное рекламными вывесками, он нашёл улочку, ведущую вверх.
Вокруг здания было много припаркованных автомобилей, и одна из машин мешала пройти вверх, так как водитель, вывернув колёса, оставил нос машины торчащим поперек тротуара.
«Идиот», – раздражённо подумал Василий и обошёл машину.
Перед ним было начало улицы, по которой можно было срезать и выйти на площадь. Вася посмотрел на карту на смартфоне: давно уж тут не был, нужно перепроверить. Точно, есть такая улица. Где-то здесь жил его друг, вместе с ним они в детстве лазили тут везде, забирались в заброшенные здания, изучали все тропинки и перелазы. Места были знакомые, но столько воды утекло с тех пор, и всё так изменилось... Маленькая тупиковая улица, выложенная изначально брусчаткой, потом была частично закатана асфальтом, но «родное» покрытие то тут, то там проглядывало сквозь выбоины в асфальте, а выше шел светло-жёлтый кирпич. Прямо как Элли с её дорогой в Изумрудный город. И вокруг – старые здания, пахнущие сыростью, запустением и… историей.
«Как там, чёрт, улицу-то называли? Старо… водица? …водная? Староводная. По-моему, так», – Василий пытался вспомнить название. Табличек на домах не сохранилось. Вернее была, на одном доме, но там едва угадывался лишь номер 16, а название улицы исчезло под слоем ржавчины.
Он снова посмотрел на смартфон и сверился с картой. Да, Староводный переулок. Точно, такое название и теперь. Осталось поскорее дойти до дома.
Василий зашагал вверх. Миновал мастерские, где кипела жизнь, слишком контрастно на фоне царящих вокруг разрухи и запустения: там что-то мастерили, стучали, слышался визг станка. Асфальт закончился, и сквозь землю, траву и мусор виднелась брусчатка. Что ж, всё как всегда: положили асфальт поверх брусчатки на сотне метров и поставили галочку о выполненной работе. А тут – он прошёл выше – осталась нетронутой та самая брусчатка, что он помнил из детства. Точно, она самая. Только всё тут за это время стало совсем заброшенным и заросло. Не узнать. Если бы не «пробка», он сюда бы точно никогда не завернул, а тут вот пришлось. Совсем город встал.
Он продолжал подниматься вверх и осматриваться. По обочинам были брошены несколько машин. Одна, очень приметная – большой белый Кадиллак из семидесятых. Это не тот хлам, что изготавливала промышленность СССР. Ещё тут были пара «Жигулей», «Москвичей» и одна 21-я «Волга». Давно брошенная. Правое переднее колесо спустилось. Он прошёл это автокладбище, и далее дорога поворачивала направо. Там виднелся экскаватор, бульдозеры и копёр, забивавший сваи. Никаких старых домов, всё уже сравняли с землёй. На этом участке уже шло строительство.
Напротив приоткрытых ворот въезда на стройку, в конце строительной площадки, виднелась подпорная стена, бывшая в дореволюционные времена частью дома. Там ещё оставались полуразрушенные перпендикулярные стены, яркие обои и куски не уничтоженной, потемневшей от времени и дождей мебели. Но рядом уже стоял экскаватор, он ждал самосвалы, тоже застрявшие в пробке, чтобы доломать это и вывезти.
Но Василию некогда было рассматривать останки минувшей эпохи, нужно было идти дальше, и он прошёл мимо строительных ворот, будочки охранника и точно попал на выложенную светло-жёлтыми кирпичами дорогу. Тоже очень старая дорога, но как же тогда строили! Она была такой плотной, что, несмотря на нанесённую на неё грязь дождей, последний из которых, вчерашний, оставил зигзагообразные русла от мчавшихся по обеим сторонам дороги потоков, она не проросла на стыках, хотя вокруг буйствовала зелень. Те, кто мостили дорогу этими желтыми кирпичами в дореволюционную эпоху, знали своё дело: через почти девяносто лет между кирпичами ничего не проросло, не было ни травинок, ни мха.
«Умели тогда строить!» – подумал Вася и зашагал дальше.
Тропинка шла вверх, и склон становился круче. Вокруг было множество деревьев и кустарников, вились насекомые. Господи, сколько же тут насекомых! То какая-то муха сядет на лицо, тут комар возникнет, ещё пчелы и разные жуки. Вася шёл по кирпичной дороге и то и дело отмахивался. Тут было влажно и жарко, и насекомые атаковали со всех сторон. Хотя ещё май, но солнце припекало. Вокруг тянулись старые дома, некоторые полуразобранные, их почти разрушили, наверно руками: следов строительной техники не было. Кирпичи царских времён, с клеймом производителя, всё ещё представляли ценность. К таким домам была «протоптана тропа», и виднелись две колеи от легковых машин. Одного такого «добытчика» на старом Москвиче с прицепом Василий заметил. Он грузил кирпичи в багажник и в прицеп, тщательно перебирая то, что находил. Сломанные и надколотые кирпичи он отбрасывал.
«Н-да, – подумал Вася, – вот так и умирает история. Это наш город, а не Венеция. В Венеции такого не допустили бы. Мне школьный друг рассказывал, что в конце 19 века эта улица была шедевром улицы в нашем городе. А теперь её просто растаскивают на кирпичи и застраивают».