Страница 80 из 111
—Все сложнее, чем ты думаешь. Потому что Иссаев — Неклюдов действовал не сам. А по приказам каких то лиц. Именно приказам. А не заказам. А Бенкендорф недавно выяснил, что в Гвардии идут разговоры про переворот.
—Они сдурели?
—Да плевать, — отмахнулся Император- болтовня идет постоянно, и всегда. И это несерьезно. Просто одним из кандидатов на мое место был как то раз назван твой отец. Причем даже без его ведома. А потом тебя вдруг вызывает Неклюдов.
— Страсти то какие! Как хорошо, что я не монарх, и мне в это вникать не нужно! Я тебе сочувствую, твое величество. Но, может, накажешь как ни будь, для конспирации, а? Мне светская жизнь как то не очень дается. Все время хочется набить кому ни будь морду. Сошли меня в Триест, к Родриго, а?
—Бггг…Орлов, ты помнишь, что у тебя сегодня первый выход в свет. На балу у Мининых?
—Я и говорю! Ты такой — вон из столицы! И чтоб ноги твоей в Кракове не было. Год! И я, весь из себя несчастный, тут же уезжаю.
—Саша, я поделюсь с тобой одной из самых главных государственных тайн.
—Нет! Я еще слишком молод, что бы умирать!
—Нет уж, слушай. Я не знаю, сможет ли меня свергнуть Гвардия. — он усмехнулся — я не верю, что нас победят враги. Но если женщины высшего света на меня ополчаться- моему царствованию точно придет конец.
—Без вариантов?
—Абсолютно. А ведь их, вдобавок, возглавляет моя матушка.
— А я и не собирался никогда в Императоры. Так что мне без разницы!
—Ничего не знаю. Дамы хотят тебя видет на балу. И будь любезен. Это тебе не морды бить! В общем, пошли.
Он встал и потянулся. Я тоже встал, и взял пальто. Мы вышли из камеры, и пошли на улицу. Придворные почтительно шли сзади.
—А зачем меня посадили? Можно же было и отпустить.
—Граф — сторонник простых решений. Тебя хотят убить, а в камере — не достанут. Он тебя туда и засунул.
Мы вышли на улицу, я потянулся и с удовольствием вдохнул морозный воздух и продекламировал:
—Оковы тяжкие падут, темницы рухнут, и свобода, нас примет радостно у входа! Но вообще, ваше величество, какоето гуманное обращение с узниками у вас. Где вши и тараканы? Где крысы, жрущие живую плоть? Где, наконец, сырость и темнота?
— Отправить тебя что ли в Сибирь, на каторгу? А! Нет, Орлов. В семь- бал. Изволь быть