Моя неприступная слабость

Стоя перед зеркалом, с лютой злостью сжимая челюсть, я молча глядела на Машу, сосредоточенную над завязками моего тесного корсета, в котором мне предстояло находиться не менее пяти часов. Мне приходилось уже танцевать в подобным нарядах, поэтому я уже была готова к предстоящим мучениям. Но меня больше злило не это, а совершенно другое. Я уже вторую неделю работаю в клубе Крестовского и за все это время практически его не видела и толком не общалась с ним.

Вспоминая моё самое первое выступление здесь, на открытии "Азалии", мне казалось, что он был очень даже заинтересован в более тесном знакомстве со мной, но похоже я ошибалась. Было немного обидно, что мой план разрушался прямо на глазах, рассыпаясь и превращаясь в горстку пепла. Навязываться ему, пытаясь привлечь к себе внимание, не особенно хотелось, да и какое-то время я была даже рада, что пока не буду видеть его лицо, после моего такого постыдного и детского поступка с побегом из квартиры брата. Хоть Леня и не знает о моей настоящей личности, но все же мне было немного некомфортно и стыдно встречаться с ним, смотреть в его глаза и стараться не выдать своего смущения. Но спустя неделю, я начинала потихоньку волноваться, что он никак не проявлял интереса в общении со мной. Даже свои личные пожелания насчет постановочных номеров для выступления он передавал через третьих лиц.

Маша закончила с моим образом и я, подобрав все свои бесконечные юбки, зашуршала ими к выходу из гримерки. Времени оставалось немного, но меня буквально распирало от любопытства и обиды, почему он не приходит ко мне, что я для него недостаточно красива, или я плохо постаралась в прошлый раз, пытаясь его заинтриговать своим интересом? Я же помню его взгляд, как его просто распирало от желания прикоснуться ко мне.

Что же случилось? Может дело в его невесте? Наверное так и есть, может я зря думала, что он распутный извращенец?

В общем, может это и глупо, но все же я схожу к нему в кабинет, и посмотрю в его глаза, чтобы убедиться и уже наконец определиться, а стоит ли вообще моя игра свеч. Может ну его, эту месть, зачем человеку жизнь портить? Неужели после встречи с ним в своем настоящем амплуа, я изменила свое мнение о нем?

Поднимавшись по лестнице, я чуть не грохнулась с нее, зацепившись платьем об косяк, торчащий из перил. Кошмар, как они вообще передвигались в этом, бедняжки! Остановившись возле дверей в его кабинет, взглянула на свое платье цвета морской волны, слегка поправила его и подтянула корсет, из которого очень откровенно выглядывала моя грудь. Ну, пошла!

Постучавшись и намерено не дождавшись ответа, я уверенно, шелестя своими юбками, вошла в его кабинет. Закрыв за собой дверь, я подняла глаза и просто остолбенела. Оказывается, у Крестовского сейчас была встреча, а я так бесцеремонно ввалилась в его кабинет, к тому же в таком виде.

Напротив его стола сидел мужчина, от внешности которого у меня просто захватило дух. Это был самый настоящий ходячий секс, не иначе. Ни один мужчина, кроме Лени, никогда не впечатлял меня своей красотой настолько, как этот Апполон.

Мужчина был уже достаточно взрослый, думаю, лет 40, не больше. Высокий, статный, черные как смоль волосы, со спадающей челкой на один бок. Он был в образе, как и я, прекрасный серый костюм, времен 19 века на нем сидел как влитой. Глядя на этого жеребца, чьи глаза были словно синее бескрайнее море, очень внимательно и детально разглядывали меня, можно было с уверенностью утверждать, что он пришел из тех времен. Прекрасный Лэрд с очаровательной голливудской улыбкой, которой он так щедро одарил меня.

— Кажется, это за мной, — бог секса заговорил и я прикусила язык, слыша его голос. Басистый мурлыкающий тембр его голоса, прошелся по моим нервным окончаниям, пронизывая все моё напряженное нутро.

Мужчина приблизился ко мне, склонил голову и аккуратно взял мою руку в свою теплую ладонь и припал губами к внутренней стороне моего запястья. От его жаркого поцелуя меня прошибло электричеством и я наконец пришла в себе. Красивый мужчина — опасный мужчина, никогда не надо забывать об этом. А от этого загадочного знакомого Крестовского так и веяло угрозой.

Я перевела свой взгляд на Леонида, который был явно недоволен моим бессовестным вмешательством и наверное моей нескромной реакцией на его собеседника. Он молчал, продолжая сверлить меня своим надменным и злобным взглядом, пытаясь испепелить меня без остатка.

Он ревнует? Скорее нет, чем да. Но мечтать говорят невредно.

— Тиана, это господин... — начал говорить Леня, пока мужчина совершенно наглым образом не прервал его и сам не представился.

— Просто Костя, — промурлыкал он, продолжая сжимать мою ладонь.

— Леонид, я бы хотела обсудить с вами один вопрос, но я вижу вы заняты. Поэтому прошу прощения, я не хотела вас отвлекать, — тихонечко забирая свою руку у настойчивого поклонника, я виновато посмотрела на немного смягчившегося Леню.

— Все в порядке, мы уже закончили, — сказал Константин, продолжая активно переводить моё внимание на себя.

На скулах Лени заиграли желваки, ему явно не нравился такой настойчивый интерес мужчины. Мы оба молча уставились на Константина, ожидая, что он уйдет и оставит нас наедине, но он делал вид, что не понимает почему мы не можем все обсудить в его присутствии.

Интересно, кто он такой? Через чур самоуверенный и властный, его роль в жизни Крестовского, похоже занимает немаловажную нишу, раз Леня даже не может вежливо выпроводить его из своего рабочего кабинета.

— Я позже зайду, а то моё выступление начнется уже через 15 минут, — взяла все в свои руки и решила как-то эту неловкую ситуацию, в которую попали мы вдвоем с Леонидом, потому что Константину похоже было совершенно плевать на неловкость и напряженную атмосферу, царившую вокруг нас. Он продолжал откровенно пялиться на мою грудь, совершенно не смущаясь моего гневного взгляда. Хотя злиться было нечего, сама вывалила, так что нечего теперь возмущаться.

— Замечательно. За одно сопроводите меня в зал! А то я сегодня без спутницы, поэтому буду безмерно счастлив, если вы замените ее, — соблазнитель положил свою руку мне на плечо и Леня не выдержал.

— Госпожа Тиана выступает на сцене, поэтому она не сможет быть вашим эскортом Константин Сергеевич, — холодно ответил Крестовский, прожигая своим взглядом его руку, собственнически устроившуюся на моем оголенном плече.

Бежать. Надо срочно отсюда валить к чертовой бабушке. Мне совсем все это не нравится.

Мужчина усмехнулся, повернувшись к Леониду и убрал свою руку с моего плеча:

— Очень жаль, но я надеюсь, что один танец, я все же смею у вас украсть, моя прекрасная леди, — мужчина продолжал удерживать свой чрезмерно галантный образ и вновь поцеловал мою руку, только в этот раз как положено, тыльную сторону моей руки.

— Обещаю вам, — стараясь не выдать свое нервозное состояние, сухо ответила ему и лучезарно улыбнулась, глядя прямо в его опасные, но безумно прекрасные глаза. Искра коварности сверкнула в его взгляде, очень сильно напоминая демона искусителя. Да, идеальный для него образ. Только вот не дождется, душу я ему свою точно не отдам!

7 глава

Шаг, поворот, шаг, изящный поклон, быстрый разворот и снова легкий шаг и поворот, и так по бесконечному зацикленному кругу. А душа так трепетно требует чего-то непредсказуемого и острого, так и хочется вырваться из рук своего очередного партнера и ринуться в свободный полет фантазий, не позволяя никому руководить своим индивидуальным я. Но нет же, Леонид Крестовский запретил мне сегодня творить, я должна лишь изящно исполнять то, что требует сегодняшняя программа. Будь проклят тот день, когда я по собственной воли надела на себя эти кандалы, подписав с ним контракт на целых два месяца танцевального рабства. И теперь я беспрекословно обязана буду плясать под его тираническую дудочку, мило улыбаясь и совсем соглашаясь.

Покачивая бедрами и элегантно раскручивая бесчисленные юбки, я переходила от партнера к партнеру и уже порядком устала притворно улыбаться им, играя роль приветливой дурочки 19 столетия. Как же мне хотелось, что бы кто-нибудь из них смог хоть чуть-чуть всколыхнуть во мне те любовные чувства, от которых замирает дыхание и так быстро бьется сердце. Я хотела, что бы внутри что-то ёкнуло, чтобы меня по-настоящему к кому-то потянуло, чтобы бабочки наполняли мой живот, стремясь улететь высоко в небеса. Но после Лени больше ни кто и никогда не смог достучаться до моего основательно одеревеневшего сердца. Боже, я стала самым настоящим любовным импотентом.