Страница 2 из 5
– Леночка, встреть меня, пожалуйста, точнее, дверь открой. Тут так темно, что боюсь переломать ноги.
Он выслушал сетования женщины по поводу хулиганов, бьющих лампочки, щёлкнул замок, и лестницу залил свет. Уже без опаски Николай направил шаги вверх, однако ему показалось, что темнота нижней площадки, судорожно сжавшись, метнулась в сторону от упавшего на неё луча. Проглотив комок, Комаров взлетел по лестнице и ворвался в квартиру.
– Как Лиза? – спросил он с порога.
– Всё хорошо, Коля. Температура почти нормальная, нет ни кашля, ни насморка. Полежит денёк и в школу.
– Не торопись, пусть дома побудет. И прости, что я так поздно, опять худсовет с вечным переливанием из пустого в порожнее, еле вырвался.
– Ничего, милый, – ласково ответила жена, – мне Миша помог, развлёк Лизочку, пока я занималась малышкой. Что обсуждали?
Этот вопрос она задала, направляясь на кухню, откуда пахло так вкусно, что у голодного Николая разворчался пустой желудок.
– Опять не обедал? – укоризненно качая головой, сказала Лена, – Ох, подорвёшь ты здоровье.
– Ну, что ты, милая, – притягивая к себе и нежно целуя женщину, ответил Комаров, – ты же знаешь, меня никакая зараза не берёт.
– Да, и, слава богу, – перекрестившись, ответила та, – не буду накликивать.
И принялась раскладывать по тарелкам еду.
– А дети, – поинтересовался Николай, – уже кушали?
– Давно поужинали, – взяв свою порцию, отозвалась жена.
Комаров ел и рассказывал Лене о произошедшем за день. Немного поколебавшись, он поведал ей о странном происшествии в театре, добавив:
– Видно, нервы стали ни к чёрту, вот и мерещится всякое.
И очень удивился, когда жена резко поднялась и, сделав несколько шагов по кухне, протянула мужу газету.
– Нет, Коля, не нервы. Взгляни-ка. Ещё час назад я над этим смеялась…
Посмотрев на отчёркнутую статью, Николай кинул взгляд на заголовок и углубился в чтение. Закончив, он поднял на Лену глаза, в которых плескалась паника.
– Но… Но ведь…
– Ты обратил внимание, – перебила она, – что эти несчастные исчезали ночью в таких местах, где тьма непроницаема. Я никогда не верила в сверхъестественное, но теперь…
– Главное, не волнуйся, Лен, – твёрдо сказал Комаров. – Сегодня всё обошлось, и, скорее всего, никогда не повторится. Снаряд дважды в один окоп не попадает.
– Дай-то бог! Но ты уж, пожалуйста, будь осторожнее, ладно?
Он кивнул.
– Конечно. Кто предупреждён…
В кухню вошёл пятнадцатилетний Михаил – сын Комаровых, и разговор перешёл на другие темы.
Вика Семёнова отмечала семнадцатый день рождения. Они с друзьями славно повеселились. Мама позволила дочери пригласить всех, кого та сочтёт нужным, а сама уехала к бабушке. Конечно, Вика устроила бы вечеринку и без разрешения. Она не слишком считалась с мнением матери, выяснив недавно, что когда-то женщина взяла малютку-дочь из детского дома. А раз они не родные, решила Вика, значит, командовать ею мать не имеет права.
Опустошив стол, гости отправились гулять по улицам ночного города. Вскоре то один, то другой стали покидать компанию, уединяясь со своими парами, или валясь на скамейки и засыпая, и, в конце концов, Вика с одноклассником Игорем, остались вдвоём. Парень девушке не нравился, и ей совсем не хотелось встречать рассвет в обществе пьяного недоумка. Поэтому она вздохнула с облегчением, когда тот, пошатнувшись, свалился в кусты, откуда послышались громкое сопение и тихий храп.
Однако через минуту Вика осознала, что осталась одна, до дома далеко, а вокруг, как назло, внезапно погасли все фонари. И только в конце улицы призывно мигали одинокие огоньки. Она ускорила шаг, чтобы поскорее выйти на свет, но тут в кустах что-то шевельнулось, и Вика, вздрогнув, замерла, испуганно всматриваясь в темноту.
«Этого ещё не хватало», – мелькнула мысль.
Не повышая голоса, она окликнула:
– Игорь, это ты? Вылезай, дурак, думаешь, я боюсь?
Никто не появился, и девушка уже собралась идти дальше, когда тьма надвинулась на неё, и прозвучал потусторонний голос:
– Внемли мне, Изанжи! Минула вторая декада адореха эры ильраха, и настала пора. Ты должна проснуться, эвгаста.
Обвив тело Вики, сгусток мрака потянул её под густые, колючие ветви. Она завизжала, но вопль резко оборвался, и наступила тишина. Один за другим зажглись фонари, осветив пустую асфальтовую дорожку, где минуту назад стояла девушка, а проснувшийся от шума и протрезвевший от страха Игорь тщетно разыскивал подругу, обшаривая заросли.
Майкл Финч вышел из бара. Голова его кружилась от выпитого, а мочевой пузырь грозил лопнуть. Какого, спрашивается, шута он не заглянул в туалет, куда торопился? Дома его всё равно никто не ждёт. Женщина, с которой он жил, недавно ушла, захватив всё ценное и оставив Майкла почти без гроша в обчищенной до обоев квартире.
– Тварь! – выругался он, вспомнив об этом.
Ну, ничего, Финч не позволит себя сломать никаким обстоятельствам; жизнь в приюте научила его быть пробивным. В конце концов, он найдёт работу и встанет на ноги. Надо только поменьше пить…
Резь в мочевом пузыре стала нестерпимой. Зайдя за угол, Майкл облегчился у заваленных мусором ящиков. Застёгивая молнию на джинсах, он краем глаза заметил, как неподалёку что-то зашевелилось. По спине Финча побежали мурашки.
«Надо удирать», – подумал он.
Но вместо этого мучимый любопытством Майкл, подобно герою дешёвого фильма ужасов, шагнул к тёмному закоулку. Приблизившись, он, скорее, почувствовал, чем услышал, что в мозг его вливаются слова, произносимые странным, сверхъестественным голосом:
– Внемли мне, Охак! Минула вторая декада адореха эры ильраха, и настала пора. Ты должен проснуться, эвгаст.
Тьма подступила к Майклу, заполнив голову музыкой и голосами, а когда всё закончилось, мужчина, глядя прямо перед собой, ровным тоном произнёс:
– Я готов.
– Идём же, – прошелестел мрак на родном Охаку языке, – я отведу тебя к наместнику великого жатира.
И окутал замершего человека мглистой дымкой. Через секунду место, где тот стоял, опустело.
Глава 2
Николай шёл к кабинету директора, гадая, зачем так срочно тому понадобился. Миновав злополучную нишу, Комаров остановился, пристально вглядываясь в темноту, но не увидел ничего подозрительного. Вздохнув с облегчением, он распахнул дверь и, шагнув через порог, удивлённо осмотрелся.
И было чему изумляться: помещение словно увеличилось вдвое. Произошло ли это благодаря выстроившимся в ряд зеркалам, или комнату зрительно расширила белизна стен, но она казалась огромной. Николай Михайлович сидел в большом кресле спиной к визитёру.
– Подойди ближе, – донеслось из-за высокой спинки.
Остановившись у стола, Комаров взглянул на свои многочисленные отражения и остался доволен.
–«Долго мне ещё играть героев-любовников», – подумалось ему.
Устремив взгляд на широкое окно, Николай ждал, когда директор соизволит показать свой лик. Внезапно он осознал, что высотки за стеклом выглядят необычно: острые пики чёрных зданий, похожих на сталагмиты, залитые мертвенно-бледным искусственным светом, упирались, казалось, в самое небо, а вокруг них кружили необычной формы летательные аппараты.
Засмотревшись на это зрелище, Комаров не сразу заметил, что собеседник повернулся к нему, и опомнился, лишь услышав странное:
– Лиолис скучал по тебе, Фривид. Скоро ты сыграешь лучшую роль в своей жизни.
Взглянув на говорящего, Николай сначала опешил, а потом закричал.
Подскочив в кровати с оглушительным, как ему показалось, воплем, мужчина некоторое время ошалело смотрел в стену напротив. По-видимому, он всё-таки не издал ни звука и не потревожил сон лежащей рядом Лены. Жена спала, приоткрыв рот, и светлые волосы её разметались по подушке подобно лучикам солнца. Вглядываясь в милое, родное лицо, Комаров вспоминал, как всё началось.