Страница 59 из 60
Я умираю. Или скоро умру, если не явится помощь. Мне нужно чудо, но в наши дни его, похоже, не хватает.
Я умру дома – в холоде, сырости и одиночестве. Не в постели и не в окружении друзей и семьи, а лежа на полу в луже воды. Один. Не так, как я себе это представлял.
Но я закончил это, и это все, что имеет значение. Я покончил со своей историей, со своим послужным списком. Моя история. Не знаю, имеет это значение или нет. Кто остался, чтобы найти ее? И все же она здесь. Я положу ее в безопасное место. Где-нибудь в сухом месте. И может быть, только может быть, кто-нибудь найдет это, прочтет и узнает, что я когда-то жил. Они узнают о Тедди Гарнетте и о том, что он видел, что он чувствовал и думал, и что он был за человек. Это единственный вид бессмертия, которым мы обладаем здесь, внизу; мы продолжаем жить в воспоминаниях тех, кто придет после. Другой вид вечной жизни, той, которой наслаждается моя Роуз, существует на другой стороне и недостижим для тех, кто остался позади – тех, кто остался в живых. Мы не сможем наслаждаться этим, пока не умрем.
С большим усилием и терпением, после нескольких приступов почти полного обморока от боли, мне все-таки удалось дотащиться до кухонной двери, чтобы выглянуть наружу. Навес для машины все еще был покрыт извивающимися телами, но нападение Бегемота на дом оставило цемент снаружи потрескавшимся и разбитым. Стол для пикника был опрокинут, а мой "Таурус" превратился в смятую громаду из стали и стекловолокна.
Грузовик Карла лежал на пассажирской стороне, а из окна со стороны водителя торчал толстый конец земляного червя размером с каноэ. Хвост вилял вверх-вниз, как будто махал мне.
Я помахал в ответ. А потом я рассмеялся. Либо смейся, либо плачь.
Моего грузовика больше нет, так что я думаю, что Кевин и Сара благополучно уехали. Все, что осталось, это два следа от шин, полных расплющенных червей. Пока я наблюдал, колеи снова заполнились дождевой водой и ночными ползунами.
Я продолжаю прислушиваться, надеясь услышать звук двигателя грузовика, едущего по дорожке, молясь о звуке шин, хрустящих по мокрому гравию. Но все, что я слышу, это дождь.
Где они могут быть?
По моим расчетам, Саре и Кевину потребовался бы час, чтобы добраться до Лысого холма, или, может быть, полтора часа, в зависимости от дорожных условий. Если только дорога не была полностью размыта или покрыта поваленными деревьями. Но если бы это было так, они бы развернулись и вернулись, не так ли?
Конечно, они бы так и сделали. Кевин и Сара были хорошими ребятами. Они не бросили бы нас. Они бы не оставили здесь умирать двух стариков вроде нас с Карлом. Не сейчас. Они знали, что я ранен. Очень сильно. Они бы не бросили меня здесь просто так. Они вернутся. Если бы мы с Карлом не появились до рассвета, они бы пришли за нами.
А это значит, что с ними что-то должно было случиться.
Может быть, они попали в оползень, или, может быть, съехали с дороги, или что-то в этом роде. У моего грузовика довольно хорошая система полного привода, но знали ли Кевин и Сара, как ею управлять? В конце концов, они были горожанами. Может быть, они застряли где-то там, и у грузовика сломана ось.
Или, может быть, их достали черви. Мне неприятно рассматривать такую возможность, но я был бы дураком, если бы не сделал этого. Есть ли еще такие, которые там, в горах, роются в земле? Кроме того, что был в грузовике Карла, я не видел ни одного большого червя. Может быть, они погнались за Кевином и Сарой. Или, может быть, Бегемот отпугнул их.
Или же черви что-то замышляют. Кое-что, в чем я еще не разобрался.
Может быть, они просто ждут, когда я засну.
Дом продолжает сползать вниз, скрипя и содрогаясь каждые несколько минут. Каждый раз, когда он раскачивается, я чувствую себя капитаном Ахавом, цепляющимся за мачту моего корабля. Но вместо белого кита я сражался с белым червем.
Если мне придется – если дом начнет полностью проваливаться – я смогу выкатиться на то, что осталось от навеса для машины. Но я буду ждать до самого последнего момента, прежде чем сделаю это. Я не хочу лежать среди этих червей.
Мне страшно.
Я боюсь того, что они могут мне сказать. Заползут ли они мне в уши и проникнут ли в мой мозг, нашептывая мне свои секреты так же, как они это сделали с Эрлом? Что они скажут? Расскажут ли они мне о своих легендах? Скажут ли они мне, что находится в центре земли, в сердце лабиринта?
Будут ли они проповедовать мне о своих богах – дождевых червях?
Вода уже начинает просачиваться из-под двери подвала, и она все еще льется через отверстия в крыше. На полу около шести дюймов, и она продолжает подниматься. Не потребуется много времени, чтобы дом полностью затопило.
Моя нижняя половина мокрая, но я не собираюсь смотреть. В любом случае, я все равно не чувствую влагу, так почему это имеет значение?
Интересно, на небесах тепло и сухо? Я очень на это надеюсь.
Я не мог найти свою книгу с кроссвордами, но я нашел Библию Роуз среди обломков, и я читал ее снова и снова, между тем как писал в этой тетради и засыпал, стиснув зубы от явной боли. Я открыл Библию в поисках утешения и прочитал о Великом Потопе. Я читал о том, как после того как вода успокоилась, Бог послал голубя к Ною на ковчеге. У голубя во рту была оливковая ветвь, и это был хороший знак. Знамение от Бога, говорящее Ною, что дожди закончились и воды отступают. Тогда Ной понял, что он снова может выйти на сушу.
Это была первая библейская история, которую я когда-то услышал, и она всегда была одной из моих любимых. Я всегда верил в это и хотел бы верить в это сейчас. Но я не могу. Боже, помоги мне, впервые за мои восемьдесят с лишним лет на этой планете я просто не могу.
Так что я лежу здесь и жду. Жду, что будет дальше. Вот так все и заканчивается, потому что такова жизнь. Наши истории... наши истории из реальной жизни, редко имеют идеальный конец. Все продолжается, даже после того, как мы уйдем, и когда мы умрем, мы не увидим, что будет дальше.
Больше нечего сказать. На этом моя история заканчивается.
Я жду, когда Кевин и Сара вернутся и спасут меня.
Или жду, когда снова воссоединюсь с Роуз. Я жду смерти.
Что бы ни случилось раньше.
Но больше всего я жду, когда дождь прекратится, облака разойдутся и снова засияет солнце.
Я кое-что видел раньше. Это не был червь, или чудовище, или олень с белым грибком, растущим на нем.
Это была ворона. Первая птица, которую я увидел после малиновки, это большая иссиня-черная ворона с глазами-бусинками и острым заостренным клювом, ее перья были мокрые и скользкие от дождя. Она взгромоздилась на упавший стол для пикника, спикировала на навес для машины, вытащила дождевого червя из потрескавшегося цемента и проглотила его, как прядь спагетти. Затем она подлетела обратно к столу и села, наблюдая за мной через дверь и дыры в стене.
Она только что улетела. Ее черные крылья рассекали дождь, а из клюва свисал длинный червь.
Дождь не замедлил ее полет.
Древний Моряк увидел альбатроса, а Ной увидел голубя. Это были их знамения. Это были хорошие признаки. Они приносили удачу и спасение – и сухую землю.
Я? Я видел, как ворона ела червяка.
Интересно, является ли это знаком, и если да, то какого рода?
Мне нужно покурить. Немного никотина облегчило бы это...
Перевод: Александра Сойка
Бесплатные переводы в нашей библиотеке:
BAR "EXTREME HORROR" 18+
https://vk.com/club149945915
или на сайте:
"Экстремальное Чтиво"
http://extremereading.ru
Примечания
1
"Skoal" - это марка влажного бездымного табака. Skoal производится американской компанией по производству бездымного табака (USSTC), которая является дочерней компанией "Altria". Он считается более дорогим продуктом на падающем табачном рынке. "Skoal" был впервые выпущен USSTC в 1934 году. 2