Равенклифф (ЛП)

Хотя мне и не были чужды тёмные, неосвещенные лестницы и сильные неприятные запахи многоквартирных домов, я испытала мрачное чувство боязни, пока мы поднимались на шестой этаж, чтобы встретиться с созданием, которое пытается выдать себя за человека. Пойдёт ли оно с нами мирно? Или будет бороться, чтобы сохранить своё место? И как мисс Шарп планирует разбираться с этим?

На верхних ступеньках, Этта вытащила ключ, который на нитке висел на её шее, и поднесла его к замку на старой и блёклой деревянной двери. Она повернулась к мисс Кори.

— Вы собираетесь нанести этому созданию вред? — спросила она.

— Мы сделаем то, что нам положено сделать, — ответила мисс Кори.

— Я лишь хочу вернуть свою сестру, — сказала она.

— Мы сделаем всё возможное, — сказала мисс Кори, не встречаясь с ней взглядом.

Мы зашли в тёмную и грязную комнату. Единственный свет лился через окно, выходившее на вентиляционную шахту, в нескольких дюймах от кирпичной стены, и коптящей керосиновой лампы в центре большого круглого стола. Вокруг стола кружком собрались неясные фигуры, сгорбившиеся над кучками несочетаемых ярких цветков, которые были единственным колоритом в комнате. Две женщины за столом были одеты в серые платья, и на головы были повязаны тёмные шарфы. Два маленьких мальчика были настолько покрыты грязью, что я смогла разглядеть только белки их глаз, когда они посмотрели на нас. Все подняли головы, за исключением одной фигуры в дальнем конце комнаты, которая скоробилась над столом и пониже натянула шарф, прикрыв лоб.

— Этта! — воскликнула пожилая женщина, и затем заговорила потоком слов, которые я не понимала, но распознала как идиш.

— Mammaleh, говори на английском! — ответила Этта. — Я привела медсестру из социального агентства, чтобы посмотрели на Рут. Я слышала, что она ночью кашляла.

Миссис Блюм перевела свой взгляд со своей младшей дочери на старшую.

— Это правда, bubbeleh? (прим. переводчика: с идиша — милая)

Она протянула руку, чтобы потрогать лоб Рут, но девушка увильнула от этого жеста. Когда она это сделала, шарф соскользнул, и я мельком увидела её лицо. У неё были такие же тёмные волосы и оливковый оттенок кожи, как у Этты, но её кожа была крапчатой вдоль линии роста волос и вокруг шеи — тусклый узор пятнышек, очень похожих на те, что были на лице мисс Кори. И её кожа не была просто оливкового оттенка, она была заметно бледнее. Как только девушка увидела нас, через открытое окно она рванула на пожарную лестницу. Мисс Шарп помчалась за ней. Мисс Кори попыталась последовать за ней, но пожилая женщина поднялась с места.

— Кто вы? — требовательно спросила она. — Что вы хотите от моей Руты?

Извернувшись, я обогнула их двоих и выскочила из окна, скрывшись на пожарной лестнице.

Металлическая структура качнулась под моими ногами, напомнив мне пожарные выходы на фабрике "Трайангл", которые отклонившись от здания, с шумом уносили всех на них в объятия смерти. Я ухватилась за поржавевший металлический поручень и, подсмотрев наверх, увидела, как синяя юбка из сержа мисс Шарп исчезает над краем крыши. Я забралась на крышу, пожалев, что мой корсет был очень туго затянут, и занесла ноги над кирпичным выступом как раз вовремя, чтобы увидеть мисс Шарп, прыгающую над разделительной стеной на крышу следующего многоквартирного дома, её нижние юбки вспенились вокруг её ног подобно перьям. Я видела как девушки на фабрике "Трайангл" спрыгивали навстречу смерти, их юбки точно также развевались в воздухе.

Я прикусила щёку, чтобы прогнать образ, и побежала по плоской крыше следом за мисс Шарп, которая уверенно приземлилась на следующую крышу и теперь преследовала подменыша. Подменыш уже был в двух зданиях от неё, перепрыгивая перегородки между зданиями как газели в зоопарке Центрального Парка. "Ничто человеческое так не двигается", — подумала я, когда перемахнула через стену. Я жёстко приземлилась на рубероидную крышу, мои колени и лопатки стало покалывать из-за удара. Мисс Шарп никогда её не поймает, но также она и не сдастся. Она убьёт себя в погоне.

Я ускорила свой бег, догнав мисс Шарп у следующей стены. Я перепрыгнула через неё, моё сердце колотилось об косточки корсета — проклятое изобретение! Я однозначно смогла бы бежать быстрее без него.

Я запустила руку под блузку и потянула за косточки, чтобы ослабить их. Что-то распоролось. Я испытала сладостное облегчение, когда прохладный воздух стал каскадом ниспадать по моей спине. Ах! Ветер ощущался восхитительно! Я едва касалась следующей крыши, прежде чем мне снова пришлось спрыгивать, паря над крышами, как чайка, скользящая в прибое, нагоняя подменыша, который достиг конца ряда многоквартирных домов и качнулся на краю последнего здания. Она обернулась, посмотрев через плечо, и наши взгляды встретились. Мы обе понимали, что идти было некуда, кроме падения на шесть этажей вниз на улицу.

Она отвернулась и начала заносить шаг в пустой воздух. Я бросилась вперёд сквозь воздух, выкрикивая её имя — единственное имя, что у меня было для неё.

— Рут!

Она повернулась, её глаза в ужасе широко распахнулись, пошатнувшись на краю крыши. Каким-то образом я сократила расстояние между нами достаточно быстро, чтобы схватить её, и заполучить кусочек платка, который уже начал развиваться. Я ухватилась за другой конец платка, и девушка обхватила меня руками, её острые когти впились в мою спину. Мои обе руки прижались к моим бокам, я не могла противостоять тяге веса подменыша. Мы обе стремительно падём на тротуар. Я почувствовала, как пустой воздух подзывал нас…

Затем я почувствовала, как что-то другое потянуло меня назад — давление вдоль лопаток, словно кто-то схватил меня за корсет и дёрнул. Мы обе упали назад на плоскую крышу, жёстко со стуком приземлившись на липкую толь, руки подменыша всё ещё обхватывали меня за спину, её глаза были большими от удивления.

— Быстро! — воскликнула она, поднимая меня и обматывая платок вокруг моей спины. — Я скрою твой секрет, если ты защитишь меня. Ты из всех созданий должна понимать, что Орден делает с нашим видом.

Секрет? Создания? Наш вид? О чем она вообще говорит? Я в изумлении посмотрела на неё, но она смотрела мне за спину. Сбитая с толку, я запустила руку под платок и в месте, где была разорвана моя блузка и корсет, я ощутила влажную скользкую кожу. Я, должно быть, ободрала спину на крыше и начала истекать кровью.

Но мои пальцы достигли лопаток, и я нащупала нечто иное под своей разорванной кожей: нежный шелковистый пушок недавно оперившихся перьев. Крылья, которые росли под моей кожей эти последние несколько месяцев, наконец, вырвались на свободу.

ГЛАВА 2

Ещё в мае я поняла, когда мне рассказал Рэйвен, что мой настоящий отец был Дарклингом, и боль в лопатках была вызвана оперившимися крыльями, что этот день настанет. Но я надеялась, что предвосхищу этот момент тугими корсетами и силой воли. Несомненно, я не хотела обличать свою истинную натуру перед подменышем — или моей любимой учительницей. Видела ли это мисс Шарп? Холодная волна ужаса, словно меня окунули в отвратительные воды Ист-Ривер, окатила меня.

Но когда мисс Шарп добралась до нас, часто дыша, её волосы выбились из пучка и развивались вокруг её лица, её взгляд был обращён только на подменыша. Она выхватила кинжал из ножен на талии и возвела его перед лицом подменыша, выплёвывая слова на латыни. Выгравированные руны на лезвие всплыли в воздух и нависли над головой подменыша. Испещрённый узор на линии роста волос и горле подменыша начал перемещаться под кожей, складываясь в узор из рун. Она застонала и скорчилась, её кожа стала ещё зеленее, в местах, где она не была покрыта метками.

— Пожалуйста, заставь её остановиться! — воскликнула она, стиснув мою руку, её глаза умоляли — глаза, которые, казалось, стали менять цвет, как раз в то мгновение когда я посмотрела в них, в сине-зелёные, которые напомнили мне глаза моей матери. Её волосы тоже менялись, приобретая такой же оттенок, как и у мамы.