Страница 20 из 23
— И вторая причина состоит в том, что это и в самом деле не моё, — продолжала Алина. — Мы Грекам совсем не друзья, но без веского повода нападать на них не станем, тем более сейчас, когда их травить начинают. Ну а ты правильно сделал, что отказался.
— Мне кажется, Гана всё-таки считает, что я это сделал напрасно, — заметил я.
— Не пойми меня неправильно, пожалуйста, но я бы на твоём месте относилась к её советам осторожно. Нет, она искренне считает, что тебе помогает, вот только она по рождению мещанка и просто не улавливает кое-каких тонких моментов, которые понимаем мы. Некоторые вещи сложно понять, если не живёшь во всём этом с детства. Ну и ещё нужно учитывать, что она на многие вещи смотрит глазами князя.
— Ты сейчас сказала то, что я предполагал, но не мог для себя внятно сформулировать, — кивнул я. — Спасибо, Лина, ты очень помогла.
— Обращайся, — улыбнулась она. — Пойдём поищем Лену?
— Пойдём, — с облегчением согласился я. В зале хватало посетителей, и все они с любопытством посматривали на меня, отчего я чувствовал себя ужасно неловко.
— Так значит, ты предпочитаешь потерять деньги, но сохранить репутацию семьи? — спросила Алина, с любопытством поглядывая на меня, пока мы двигались по переходам.
Опять какие-то проверки? Мне казалось, что Алина уже знает меня как облупленного, но похоже, что она не успокоится, пока не выпотрошит меня до конца.
— И то, и то неверно, — отозвался я.
— Поясни, — заинтересовалась она.
— Я предпочёл «не приобрести деньги». Это не то же самое, что «потерять деньги». А сохранять мне пока нечего, у нас нет никакой репутации.
Алина с любопытством смотрела на меня, ожидая пояснения. Я вздохнул и пояснил:
— Репутация семейства нарабатывается столетиями. Вот лет через сто и посмотрим, что за репутация у нас будет. А сейчас я всего лишь пытаюсь заявить, на какую репутацию претендую.
— Трудно с тобой общаться, Кеннер, — пожаловалась Алина. — Смотришь на тебя, видишь юнца, и совершенно не ожидаешь речей и поступков взрослого и пожившего человека. Даже я периодически на это ловлюсь. Знаешь, а ведь если ты станешь вести себя в соответствии с возрастом, то легко сможешь дурить людей.
— Это тоже будет работать на репутацию, — усмехнулся в ответ я, — только совсем не на ту, которую я хочу заработать. А что касается юнца — посмотри в зеркало и спроси себя: что умного можно ожидать от этой юной девицы, у которой на уме явно только мальчики и тряпки?
— Уел, — захихикала Алина.
Ленка нашлась через два зала. Она общалась с корреспондентами — и на удивление неплохо общалась: уверенно, с юмором, не давая ввести себя в смущение или сбить с толку. Сегодня просто день неожиданных открытий — вот уж никак не предполагал узнать столько нового о жене, которую знаю с младенчества.
Заметила она нас не сразу, а заметив, с облегчением улыбнулась и заявила корреспондентам:
— Думаю, мы с вами всё обсудили, уважаемые. Если у вас есть ещё вопросы, вы можете задать их моему мужу Кеннеру Арди.
Корреспонденты немедленно навелись на меня.
— Господин Кеннер, как вы относитесь к тому, что ваша жена пишет картины? — сразу же последовал вопрос.
— Горжусь, разумеется, — ответил я, с недоумением посмотрев на спрашивающего. — Как ещё можно к этому относиться?
— То есть вы не возражаете против её увлечения? — настаивал корреспондент.
Не совсем понял, куда он клонит, но одно можно сказать точно: он пытается найти хоть какую-то грязь.
— Не только не возражаю, но и считаю, что госпожа Лена должна рисовать, — уверенно заявил я. — В её картинах виден несомненный талант, а талант обязательно нужно развивать.
— Среди её картин немалую долю составляют ваши портреты, — с намёком заметил другой.
— А также портреты нашей матери, — пожал я плечами. — Чему тут удивляться? Члены семьи — это самые доступные и самые безропотные натурщики. Если же вы пытаетесь намекнуть, что я заставляю жену рисовать себя, то это полная глупость. Она рисует что хочет, и большей части этих картин я сам до сегодняшнего дня не видел.
— Будете ли вы продавать эти картины?
— Мы пока не обсуждали этот вариант. Но в любом случае вопрос не ко мне — это будет решать госпожа Лена, мой голос будет в лучшем случае совещательным.
— Госпожа, а вы, по всей видимости, подруга госпожи Лены, — обратилась к Алине корреспондентка.
— Уважаемые, перед вами сиятельная Алина, Мать рода Тириных, — поспешно сказал я, пока никто из этих идиотов не ляпнул какую-нибудь оскорбительную глупость.
Корреспонденты радостно оживились — Высшие им попадаются крайне редко.
— Отвечая на ваш вопрос, уважаемая, — со снисходительной улыбкой ответила Алина, — полагаю, что нас с госпожой Леной вполне можно назвать подругами.
— Вы планируете купить какие-то из этих картин, сиятельная? — выдала корреспондентка.
А вот это уже наглость. Провокационный вопрос, который слишком близко подошёл к прямому оскорблению. Если Алина ответит «нет», у них будет прекрасная возможность совершенно безнаказанно облить Ленку грязью. Кажется, кое-кто здесь заслужил показательный урок, чтобы напомнить о пользе хороших манер.
Похоже, корреспонденты как-то почувствовали моё настроение, потому что они беспокойно зашевелились и попятились, а спросившая побледнела и спряталась за соседа.
— Я надеюсь, что у меня будет возможность приобрести несколько картин, — ответила Алина как ни в чём не бывало. — Некоторые из них я бы очень хотела видеть в своём доме. Надеюсь, мы удовлетворили ваше любопытство, уважаемые, а сейчас позвольте с вами попрощаться.
Корреспонденты поклонились и быстро удалились, причём с явным облегчением.
— Знаешь, Кени, когда эта дура задала свой вопрос, от тебя такой жутью повеяло, что я сама испугалась, — негромко сказала Ленка. — Как ты это сделал?
— Не знаю, — ответил я с недоумением. — Сам не понимаю, что это было. Я просто разозлился на провокацию.