И-5

Они все уже там.

Но я жду не их…

Яростный гудок вырвал меня из оцепенения. Я досчитал до шести и яростный долгий корабельный гудок повторил, прилетев снищу воющим тревожным эхом. Мне не требовалось глядеть через край, чтобы выяснить источник рева. Я уже знал, что там, по пенным водам полным ходом прет бравый капитан Мульрос, со всеми зажженными огнями, с ревуном, торопясь под опасным углом к городской пристани.

После третьего гудка я поднялся, накидывая на шлем просторный капюшон точно такой же просторной кожаной куртки, как и приконченных мной охранников у входа в сады Зулунгли. Не было только нашивки, но она красовалась на спинах подохших – дебилы! – а я не планировал поворачиваться к кому-то спиной на все время задуманной простенькой операции. Выждав еще несколько минут – этого должно было хватить капитану, чтобы поднять шумиху и потребовать срочной встречи – я неспешно зашагал по дорожке, с нетерпением прислушиваясь. Где еще один гудок? Его должен был подать один из вахтенных…

Четвертый гудок последовал примерно через одиннадцать-двенадцать минут – я автоматически считал секунды. Значит, Мульрос добился того, чего хотел и успел остановить кого нужно. Не став ускорять шаг, я продолжил неспешно шагать, зная, что желающие подохнуть обязательно дадут о себе знать – они всегда так делают. Без исключений.

– А чем там? – выскочивший из дыры в стене жирный хреносос заспанно хлопал глазами, тщетно стараясь затянуть пояс с оружием еще на одну дырку.

– Да ничего – успокоил я его, после чего выхватил из его ножен нож и утопил по рукоять в вялом горле.

– ЫГРЛ!

– Согласен – кивнул я, хватая его за кожаное плечо и с силой толкая к невысокому защитному бортику.

Налетев на него, он кувыркнулся вниз, унесшись прямиком к первому общественному парку-саду. Снизу донесся еще один гудок. Матросы увлеклись… Оглянувшись, я перешел на бег трусцой, давая Мульросу время на разыгрывание трагедии в лицах. Его целью было одно простое дело – он должен был остановить от подъема наверх трех здешних важных гоблинов, кого называл «истинными демократами и полными новых идей мыслителями с чуткими ушами и большими душами мать их!». Они были почти задавленным фрагментом здешней ублюдской политической закостенелой системы. Новаторов никто не любит – кормушку ведь суки раскачивают своими идеями, пожрать нормально не дают. А чтобы подчеркнуть для простого люда никчемность сраных новаторов их нагрузили особыми обязанности в дни церемоний. Ну типа иносказательно, но громогласно заявили – мы священно трахаемся в саду, а вы проводите скучные мероприятия в парке этажом ниже. Как раз туда я и отправил зарезанного хренососа, чтобы он кровавой кляксой на аллее добавил внушительности яростным корабельным гудками Мульроса.

Вход в парк охраняли трое, что успели вооружиться копьями и стояли неровной шеренгой поперек дорожки, с нетерпением поджидая меня.

– Чем там?! – будто запоздалое эхо повторил еще один из убулунов, поднимая самодельное сетчатое забрало на старом стальном шлеме.

– Убивают – ответил я, взмахивая выхваченным тесаком.

Отточенное лезвие прошлось разом по трем глоткам. Оббежав замерших в изумлении ушлепков, я ворвался в парк Зулунгли, двигаясь к отчетливо видимому ориентиру – трепещущему свету десятка светильников утопающих в густом тумане-дыму. Оббегая каменные огромные горшки с больными деревцами, я разминулся с пятком обнаженных женщин с огромными опахалами, что бегали по парку с протяжным воем. За одной из них бежал козлоподобный мужичок с известной мне меткой на башке – перечеркнутый тремя косыми красными линиями лоб говорил, что этот голый хрен с микро-достоинством является одним из элиты. Я снес бородатую башку и побежал дальше, стремясь к свету подобно хищному насекомому, что знает – у света всегда можно отыскать вкусных букашек.

Как там было? Порхай как сука и руби головы как… не помню. Но звучало вроде классно…

Вбив тесак в волосатую грудь еще одного «трижды лобнолинованного», я наконец добрался до затянутой дымом центральной поляны с двумя столами, на которых извивались одурманенные голые девки. Живот одной из низ был украшен блестящей металлической дверцей, которую надежно защищал ее же вздыбленный хер – вокруг ее стола задумчиво столпился десяток приглашенных, явно пытаясь понять, что им делать с этой дикаркой…

С помощью дробовика я решил их проблему, выборочно прикончив пятерых, выбивая картечью всех с красными отметинами на лбах. Остальные неумело разбежались, исчезнув в дыму.

– Семь – рыкнул я, пересчитав зарезанных.

Поведя стволом, я дважды нажал на спуск и спешно перезарядился.

– Девять… а просили только четверых убить…

Пинком послав пылающую жаровню навстречу бегущим охранникам, я накрыл их градом углей, добавив к ним три выстрела, после чего укрылся за каменным столом и опять занялся перезарядкой.

– Я СЛЫШУ ГЛАС ЕЕ! – провыла девка надо мной – ЗИЛРОЙ! ГДЕ ТЫ, МАЛЫШ! Я ПРОШЕПЧУ ТЕБЕ СКАЗКУ, ИМЕЯ ТВОЙ СЛАДКИЙ ЗАД!

– Семейные отношения всегда меня настораживали – пробормотал я, перекатываясь и ловя прицелом харю ползущего хитрожопого ушлепка.

– Простите! – вякнул он и его лицо разлетелось кровавыми кусками.

Перекатившись обратно, я рявкнул:

– ЗИЛРА!

– ДОСТОЯНИЕ КАНЬОННОЙ НАЦИИ ВЗЫВАЕТ!

– Жопу твою в их достояние! ЭЙ! От Зилроя привет!

– Кто… кто ты? – ее дрожащий голос стал чуть осмысленней – Видение?! Сладкое имя сладкого брата…

– Я от него.

– От Зилройчка?

– Да. Слушай сюда! Лежи тихо! Поняла?! Просто лежи и не дергайся, если хочешь жить!

– А может пойти… пойти с тобой… ыкх… что-то рождается во мне… пойти с тобой, чтобы жить?…

– Ну нахер! – буркнул я – Запомнила?!

– Да… да…

– Как все затихнет – проси встречи с Донованом Зубром! Повтори!

– Донован… Донован Зубр…

– Верно – рыкнул я и поспешно убрался из-под стола, когда затрясшаяся в спазмах Зилра повернулась на бок и принялись исторгать из себя блевоту и мочу одновременно. Я не успевал, но удалось прикрыться от мощной струи телом хрипящего убулуна, почти успевшего навести на меня винтовку.

От струи прикрыться удалось, зато поймал спиной пулю и рухнул вместе с подыхающим от ножа в ребрах убулуном.

– УБИЛ ЕГО! – ликующе заорали из тумана.

– С-сука! – почти беззвучно выдохнул я, выдирая из кобуры револьвер.

Мне понадобилось четыре выстрела, чтобы нащупать крикуна пулей. Уронив ублюдка, я прислушался к нарастающему шуму голосов и ускорился, торопясь убраться из задымленного парка до того, как сюда прибудут основные силы. И мне это вполне удалось – через пять минут я был уже на стене и вне зоны дрожащего света, спешно и легко поднимаясь по отвесной тропе, что была проложена до меня поколениями решивших попытать счастья обитателей Гнойного Каньона.

– Мы осиротели! – протяжно завыл кто-то снизу.

– Заткнуться всем! – уверенный жесткий голос только что прибывшего разом заставил замолчать почти всех. Не унималось несколько визгунов, но их тут же утихомирили.

– Мульрос!

– Я здесь, господин Донован!

– Ты опоздал с предупреждением! – суровый голос громыхал гневом. Но при этом еще и едва слышимой радостью.

– Прошу прощения!

– Никто не совершенен… ты все же успел спасти многих, бравый капитан…

Тихо рассмеявшись, я перестал вслушиваться в диалоги разыгрываемого на публику спектакля и сосредоточился на подъеме…

Глава пятая

Когда я поднялся на вершину, подо мной вспыхнуло далекое пламя. Три тусклые красновато-желтые искры, что зажглись с разницей в несколько секунд, чуть померцали, вроде как угасая, а затем разом полыхнули куда ярче, когда огонь из сработавших примитивных зажигалок добрался до съедобного. Там загорелись бревенчатые и дощатые постройки с крышами из мертвого и живого лишайника. Уже затихавшие было крики разом стали громче, от стен каньона отразилось перепуганное злое эхо. Убедившись, что по крайней мере два очага огня зацепились за пищу и начали разрастаться, я отвернулся от пропасти Гнойного Каньона.