И-5

Хотя я бы назвал это Дерьмопрудьем.

Ступеньки заканчивались пологим подъемом, что с помощью немалого каличества камней и глины был разделен на десяток небольших мелких прудов. Настоящий каскад. В верхний пруд падал слабый тройной водопад, что внизу сливался воедино. Коричневые пенные струи с шумом ударяли в бурлящую воду верхнего пруда – и вода бурлила не столько из-за водяного миксера, сколько из-за обитающих в этом дерьме белых здоровенных червей, что приподнимались и снова падали. Очень толстые трупные черви, каждый из которых достигал длины минимум в гоблинскую лапу от плеча до кончиков обгрызенных ногтей.

Верхний пруд был популярен – по каменному борту шустро ползли желающие туда переселиться, в то время как поток воды вымывал из отстойника прежних жильцов. Второй пруд был мельче, но шире, вода в нем была куда светлее. Третий пруд почти прозрачный, вода в нем почти кипит от множества мелких тварей, что еще не выросли до взрослых размеров. Вокруг прудов царила деловитая движуха – не меньше полутора десятков разновозрастных и разнополых гоблинов с сетями, гарпунами и чем-то вроде широких весел-ложек контролировали весь процесс, часть червей запихивая обратно в воду, переселяя или же протыкая и оттаскивая к стоящим на небольшом возвышении длинным каменным столам. Там стояло еще четверо, старательно орудуя ножами и беспрестанно вскрывая дергающихся червей, вырывая из них черную требуху, а еще живые тела швыряя в глиняные чаны рядом со столами. На моих глазах двое помощников подхватили заполненный требухой жбан и вылили его содержимое в средний пруд, где лакомство тут же начали пожирать мелкие черви.

Мульрос не ошибся – тут царил железный порядок и каждый знал свое дело. Почти все находились у пруда, хотя там, где в скале был выдолблен ряд глубоких ниш-каморок и сооружено из камней несколько крепких хижин, сидел пяток согбенных стариков, что занимались неспешной очисткой белесых кож, а заодно нарезкой бесцветного мяса, развешивая его на заскорузлых от прозрачной крови веревках. Большинство трудяг были облачены в лоскутные длиннополые куртки и штаны. И теперь я знал из чего все это сшито.

– Тащи того жирного! Отжил свое! – обладатель зычного баса, высокий желтобородый старик со стоящими дыбом черными волосами, обладатель огромного брюха и руками как окорока, указал жирным пальцем на отползшего в сторону особо жирного червя. В выбранную жертву тотчас вонзился гарпун, червя подняли и понесли к столам, где его уже ждал острый нож.

А желтобородый Боллрос наконец-то заметил меня – стоящего спокойно у верхней ступени длинной лестницы, держащего наготове дробовик и сквозь бронированное забрало рассматривающего происходящее.

– Вот дерьмо! – это было первое, что сказал Беллрос, после того как встретился со мной взглядом.

Я промолчал.

– Послали дерьмо… да не то… этот кусок говна сам кого хочешь сожрет.

Я промолчал. В мою сторону ткнул длинный жирный палец:

– Слушай сюда, упырок чисторожий! Я таких как ты знаю! Ты – проблема! Большая проблема!

Убедившись, что не вижу ничего стреляющего, я поднял забрало и поинтересовался:

– И что?

– Башню ты обрушил?

– Я.

– Чего хочешь? Я дам! Только дальше этого места не ходи.

– Суку с Зоны 40.

– Зирвелла конторист?

– Да.

– Так и знал что сука с проблемой! Не срет, не жрет и только и знает, что рыдать о огромном члене любимой госпожи… Хотя вроде как попривыкла уже чуток… научилась работать кое-как… На кой хер тебе такое дерьмо?

– Надо.

– Забирай! Тебе завернуть? Или так сойдет?

– И так сойдет. Жду здесь – привалившись плечом к скале, я указал стволом дробовика себе под ноги.

– Подать ему багорщицу Зирвеллу! Мульрос! Ты?

– Я, вермиформ Боллрос. Густого дерьма вам на голову!

– На добром слове спасибо. Ты что за злодея привел?

– Тут как посмотреть… поговорим? – капитан поднял зажатый в руке прозрачный пакет с блоком сигарет, парой ромовых бутылок и яркими упаковками печенья – Тындыр бэлл, тындыр бэлл, тындыр сука бэлл… как то так ведь поют?

– Хорошо поешь – медленно кивнул Боллрос, переводя взгляд с меня на пакет с дарами и обратно – Складно… так в старину и пели… Поднимайся. Поговорим. Хотя тот гусано со злым взглядом…

– Я пояснил. Он обещал не трогать.

Я кивнул и Боллрос, после короткой паузы, поманил к себе обрадованного Мульроса. Следом мимо меня протопали обрадованные моряки, что тоже поднимались не с пустыми руками. Мне хватило пары секунд, чтобы выяснить с кем из здешних они встречаются. Теперь осталось выкинуть эту бесполезную хрень из головы и заняться делом. Убрав дробовик за спину, я повернулся к медленно шагающей мне на встречу девушки в сшитом из кожи червей балахоне.

– Конторист сука Зирвелла?

– Д-да… О Зилрой… ты же тот бесноватый… Влуп… мусор Формоза… сборщик…

– Где твоя сраная книга?

– Уничтожена…

– Что? – я качнулся ей навстречу и Зирвелла упала, поползла прочь, скребя жопой по камню – Что ты сказала, сука?! Повтори!

– Но я помню! Тебе ведь те цифры нужны?! Да?! – в ее голосе звучала безумная надежда – Да?! Да?!

– Ты помнишь?

– Наизусть!

– Уверена? Если ошибешься хотя бы в цифре…

– У меня особая память! Я помню всю книгу наизусть! И повторяю постоянно! У тебя на плече сзади было три длинные строчки. Они меня очень заинтересовали – необычно! И тату тоже необычная – с точной штрихкода нанесено. Я запомнила все полностью.

– Называй.

Запинаясь, дрожащая Зирвелла одну за другой назвала строчки. Я запомнил, а заодно и записал многоразовой деревянной ручке на нелинованной странице подарочного блокнота с видом каменистого островка – когда он еще был покрыт зеленью.

– Еще раз!

Перепроверив, повторил:

– Еще раз!

На этот раз я записал на другой странице, которую вырвал, сложил, убрал в непромокаемый пакет и лишь затем спрятал в карман. Позже сделаю нормальные непромокаемые противоударные капсулы. А затем снова набью долбанную татуировку с этими данными. Хотя это уже перебор… да и времени в обрез.

– Я… а меня…

– Что? – буркнул я, вырывая вторую страницу.

– Меня?

– Свали нахер.

– Спасибо! Я останусь здесь! – выпалила тощая девка и поскребла жопой дальше, поднимаясь по сантиметру – Здесь хорошо. Боллрос добрый. Скучаю только по члену моей ненаглядной…

– Завались.

– Спасибо… спасибо… – она продолжила всхлипывать и ползти, пока ее не подхватил один из парней в таком же балахоне и не потащил ее к постройкам.

– Эй! – мой крик остановил не хуже выстрела в башку.

– Д-д-да?

– Повтори!

Она без запинки выпалила все три строчки.

– Хорошо… – буркнул я, убедившись, что все правильно – Теперь забудь эту инфу навсегда.

– Да! Ты очень добрый человек…

– Оди! Присоединишься к нам? – от крайней хижины мне махал Мульрос.

– Иду – проворчал я, опуская забрало, чтобы не ловить харей жгучих брызг похрюкивающего говнопада.

Запах терзает нос, но вполне терпим – со Зловонкой не сравнить. Хотя и здесь у большинства есть самодельные маски и очки. Гоблины приспособятся к любым условиям – дай только времени чуток. А здесь, судя по всему, сменились целые поколения червепасов, что холили, лелеяли и убивали своих жирных подопечных, заодно выращивая новые виды. Глянув, как один из припавших к истекающему из нижнего пруда ручейку парней жадно хватает ртом прозрачную водичку, я невольно качнул головой – хреновая это затея. Вряд ли здешние живут долго и счастливо. Это видно по его искривленной недовольной роже – парень будто воду со стеклом глотает через силу.

– Ну как тебе? – похоже, Мульрос решил сходу перейти к делу, стоя на выпирающем из склона сточенном до ровной поверхности валуне.

– Ты про что, гоблин? – поинтересовался я, скидывая на камень рюкзак, поднимая забрало и доставая из рюкзака бутылку воды.

На нее капитан и кивнул, а затем, не удержавшись, для пущего эффекта щелкнул по пластиковой посудине темным коричневым ногтем: