Иллюзион. Квест на превосходство

– Некромантия – это тебе не фокусы показывать на детском утреннике.

– Некроманты? Есть заведения, занимающееся настолько тёмной магией? Это законно?

– Ну, заведение – громко сказано, – тряхнул головой Руслан, насаживая на вилку варёную картофелину. – До статуса той же академии они не дотягивают. Особенно по численности, но разрешение на обучение умудрились добыть. Боюсь узнать, каким способом. Говорят, живут под землей и почти не видят солнца. Там же учатся. Явились к нам верхом на чёрных конях. Я как их увидел, чуть не рухнул с балкона. Коней, в смысле. Сами тощие, рёбра пересчитать можно, а глаза краснющие, огнём адовым горят… Странные, короче. Мертвячина на мертвячине прискакала, брр… – у всех на глазах так и не донесённая до рта картофелина покрылась слоем плесени, мумифицировалась и рассыпалась в тарелку. Руслан негодующе уставился на гостевой стол. – Вот жуки. Мамочки не учили их, что влезать в чужие головы нехорошо? – хмуро пробурчал он, отставляя тарелку. Аппетит как-то резко пропал.

Фокс в четвертый за сегодня раз обернулась к безмолвному столику. На них никто не смотрел, но, и она готова была в этом поклясться, на тонких губах бледнолицего парня промелькнула усмешка. “Занятные субъекты”, невесело подумала она. Если они хоть вполовину такие же кукукнутые на голову, как её почившая бабка (что вероятно, раз занимаются похожими делишками), им тут будет весело. Интересно, а эти запрещенные некромантические приёмчики будут дозволены на играх?

Магические игры или как их ещё называют ушлые горе-пиарщики – “Квест на превосходство” проводились уже не один десяток лет. Каждые пять лет беспристрастный (не без помощи магии) жребий из трех десятков претендентов отбирал пять школ. Первое выбранное учреждение автоматически избиралось его местом проведения. В прошлый раз это, кажется, было где-то в Азии. Ну а в начале года, с помощью всё того же жребия, выбирались и пять претендентов на победу. Никому не кажется, что создатели сие мероприятия как-то неровно дышат к циферке пять?

Игры представляли собой нечто среднее между дружеским побоищем и спортивными соревнованиями, завуалировано прикрывающиеся милым лозунгом – в целях интернационального сотрудничества. Однако в данном случае, участники состязались не только друг с другом, показывая свою подготовку, но и сражались с собственными страхами.

Собственно, об этом и рассказывала директриса, когда Фокс милосердно разрешила ей дать себя выслушать, уплетая за обе щеки праздничный ужин. Ей казалось, что она даже не пережевывала – глотала кусками и поспешно запивала всё квасом, чтобы случайно не поперхнуться. Причем остальные, в большинстве своём, поели ещё до появления опоздавшей и теперь просто слушали Макарову.

Заморские гости же с интересом разглядывали своды зала, ползающих по колоннам каменных длиннохвостых драконов (оживлённых магией, разумеется) и виноградные лозы, украшающие стены наряду с гобеленами пяти природных элементов – специализаций, изучаемых в этой школе. А ещё новоприбывших неподдельно восхищала массивная хрустальная люстра с сотнями электрических свечей.

Главная прелесть Иллюзиона (в сравнении с теми же заграничными замками) в том, что электричество тут было и пользовалось огромным спросом. Можно сказать, ему тут поклонялись. Отопление, водопровод, освещение и самое главное, что было у учеников – ноутбуки – всё работало не только на магии, но и на банальном человеческом прогрессе.

Единственное, чего не могла позволить себе алтайская школа – телефонов. Любые сотовые вышки и попытки наладить интернет перебивались магической защитой. Ну да к этому ученики давно привыкли, так что особой проблемы ни у кого не возникало. Если очень хотелось с кем-то связаться, использовалась проверенная временем голубиная почта. При увесистых посылках – соколиная, ну а на крайний случай всегда имелась в доступе круглосуточная курьерская доставка. Но джинны – это, конечно, отдельная тема.

Регина, наконец, почувствовала, что желудок в очередной раз заурчал, правда на этот раз от переедания. С ним у неё были особые счеты. Порой казалось, что внутри Фокс находится, по меньшей мере, чёрная дыра. Есть хотелось всегда и везде, а жиры и калории исчезали туда же, куда и еда – в никуда. Отдельная благодарность врожденной метаморфии.

Для непонятливых, метаморфия – это способность к внешним метаморфозам. То есть человек способен менять в себе всё, вплоть до полной личности. Весьма забавный и иногда полезный дар. Регина частенько проделывала этот трюк с сестрой и, принимая её обличие, посылала куда подальше надоедливых ухажеров сестрицы. Шутки ради. Такая вот кровная любовь.

А ещё чаще, особенно во время переходного возраста, когда подростку катастрофично в себе ничего не нравилось, Фокс подолгу сидела перед зеркалом и измывалась над собственным отражением. Врожденные слегка ассиметричные глаза, казались ей безобразными, хотя заметить изъян можно было только при длительном рассмотрении. Пухлые губы, подаренные мамой, выглядели неестественно и особенно нелепо на квадратном личике с ярко выраженными скулами.

Словно лепя из пластилина, она сотни раз выравнивала себе черты, делая их менее резкими. Уменьшала и снова увеличивала губы, но финальный вариант всё равно не нравился. Вытягивала талию и убирала чрезмерно округлые (как ей казалось) бедра, пока однажды в какой-то момент не поняла, что смотрит в зеркало на чужого человека.

На неё пялился абсолютный незнакомец, подогнанный под стандарты принятой красоты. Будто посторонний попутчик в теле. Нет, это была не она, а кем-то другим становиться не хотелось. К тому же, с возрастом пришло осознание: за всеми этими попытками себя поменять терялось то главное, чтобы было в человеке – индивидуальность. И тогда Регина вернула прежнее “я”. Пускай неидеальное, но настолько родное, что носилось оно с куда большей легкостью. Большую роль, наверное, сыграло для неё общение со Стешкой, которую на самом-то деле просто не повернулся бы язык назвать эталоном красоты.

Подруга Фокс обладала кучей недостатков: от широкой кости, придающей ей лишнего веса до белого пятна под глазом и маленького шрама у губ, оставшегося после какой-то детской шалости. Только вот ни лейкопатия, ни шрам, ни отсутствие возможности убрать изъяны не мешали Стешке преподнести себя так, что парни восхищенно провожали её взглядом, а девчонки грызли от зависти кулаки.

Продать недостаток по цене достоинства – чем не главное правило жизни? У тебя уродливое пятно на лице? Сделай его визитной карточкой. Лишняя полнота? Выкрась волосы в сумасшедший цвет и несовершенная фигура отойдет на второй план. Ну а если у тебя явная асимметрия и выпирающие скулы… смирись и полюби себя. Регина выполнила этот завет и, наконец, приняла свои трогательные несовершенства.

С тех пор эксперименты с метаморфозами затрагивались лишь причёски. Зелёные волосы, синие, жёлтые. Блондинка, брюнетка, рыжая. Каре, длинные или стрижка под мальчика – за столько лет Фокс перепробовала всё, что только было возможно, не так давно остановилась на шатенке с цветными прядями.

Сытый желудок и усталость от дороги медленно погружали в сонное оцепенение, а голос директрисы действовал не хуже колыбельной. Пытаясь вслушиваться, а главное понимать, что она говорила, Регина случайно царапнула о столешницу больным пальцем, вспоминая о полученной на недавних гонках травме. Одного взгляда на вырванный ноготь хватило, чтобы ранка заросла, а пластина вытянулась в нужном изгибе.

– На сегодня, думаю, достаточно долгих разговоров, – донесся до неё голос Макаровой. – Судя по лицам, сейчас вам хочется одного – отправиться в комнаты, чтобы завтра с новыми силами тянуться к знаниям. Дорогие гости, мой заместитель Леонид Афанасьевич отведёт вас в гостевые спальни. Надеюсь, вам у нас понравится. Ларец, – директриса указала на край длинного преподавательского стола, и Регина с удивлением обнаружила массивный позолоченный сундучок, украшенный жемчугом и переливающимися изумрудами. Это когда его успели принести? – Простоит здесь всю ночь. Желающим участвовать напоминаю: приём заявок закончится завтра вечером. В пятницу на доске объявлений будут вывешены списки фамилий, допущенных к отборочному туру. Однако хорошо подумайте, готовы ли вы? Готовы ли вы пройти те испытания, что мы приготовили? Обратной дороги не будет. А теперь доброй ночи.