Страница 22 из 44
- Выпусти, я не буду, - выкрикиваю и дергаюсь в последний раз, и так и замираю с членом перед лицом, когда дверь ванной распахивается и на пороге вырастает Тамара.
Глава 35
Пригорела на груди змею. Мне воткнули нож в спину. Не делай людям добра.
Тамара верещит. Бросается крылатыми фразами, стоит в проеме и размахивает большой хозяйственной сумкой.
Шумит душ, Савва невозмутимо выбирается на кокетливый розовый коврик. Сдергивает полотенце с крючка, заматывает его вокруг бедер.
- Немедленно убирайся, - кричит она, пока я торопливо перекрываю воду. - Чтобы через минуту духу твоего в этом доме не было...Маша, - неожиданно заканчивает она, лишь ко мне одной обращаясь. И понизив громкость, добавляет, - Савва, нам надо серьезно поговорить. Жду тебя на кухне.
Звук каблуков удаляется по коридору.
Растерянно поднимаю свою куртку, забившую слив. В ботинках хлюпает, брюки расстегнуты и спущены, мокрой тряпкой облепляют ноги. Бросаю взгляд на Савву.
Он, не говоря ни слова, выходит из ванной.
Широкая спина в каплях воды, белое полотенце, взъерошенные волосы, что пахнут лесными цветами, моим шампунем.
Слезаю на коврик, с меня тут же скатывается водопад. Неверяще трясу головой, разбрызгивая в стороны потоп.
Ушел. Пошел серьезно разговаривать с Тамарой, ушам не верю, то есть через минуту духу моего здесь быть не должно, а его дух пусть здесь дальше гуляет, ест, пьет, в комнате ее спит..?
Немыслимо.
Поднимаю рюкзак, несу мокрую куртку, за мной льется дорожка воды. Рюкзак тоже хлюпает, беда пришла моим тетрадям и учебникам.
Всхлипываю.
Что же, куда мне идти-то?
Неужели я и, правда, одна во всем виновата? Ведь он первый начал, подкараулил меня в комнате, когда я вернулась с дня рождения Полечки, начал шантажировать, заставил раздеваться...
В комнате с трудом стягиваю мокрые брючки и достаю из шкафа юбку. Меняю кофточку. Не хочу возвращаться в ванную за полотенцем и покрывалом сушу мокрые волосы.
Поговорить им надо, неужто.
Пусть, вперед, а потом проснется она однажды ночью, водички попить, а под боком лежит кошка, пятнистый ягуар. В небе висит красная луна, ягуар открывает огромную пасть...
И откусывает ей голову.
Ужасаюсь представленной картинке, нет уж, настолько страшной участи я Тамаре не желаю.
Ладно.
Из-под кровати достаю старый потрепанный чемодан. В нем хранятся игрушки, в которые я в детстве играла, еще упаковочная бумага для подарков, бумажные пакеты и разная ерунда.
Вытряхиваю все в углу комнаты и скидываю на место старого скраба свой скудный гардебор. Белье, носки, джинсы, пара футболок.
Негусто.
Шмыгаю носом.
Перехожу к столу и прислушиваюсь к тишине в квартире. Разговоров за стеной нет, ни серьезных, ни веселых, никаких.
Шепчутся?
Складываю стопочкой папки и конспекты, несу к чемодану.
- Маша.
На пороге вырастает Савва. Вздрагиваю и роняю под ноги вещи, файлы срываются с креплений и шелестят в разные стороны. Не замечаю, смотрю на него, в черной обтягивающей футболке и брюках, с кожаной курткой подмышкой, влажные волосы зачесаны назад.
Не мужчина, а мираж.
- Собралась? - он шагает в комнату. Встряхивает свою куртку и набрасывает на меня. Наклоняется и подхватывает с пола разлетевшиеся файлы. - Учебники только возьми, не таскай с собой это барахло.
- Это не барахло, - запальчиво возражаю, хотя сама втайне думаю так же, все недорогое и простенькое, не то, что у него, ярлычок на трусах стоимостью в весь мой гардероб.
Но другого у меня нет.
Убираю в пакет свою мятую мокрую кожанку. И замираю, заметив в проеме фигуру Тамары. Ярко-красные встрепанные волосы, на плечах платок с розами, руки сложены на груди. Она окидывает меня презрительным взгядом и упирает горящие глаза в поясницу Саввы, собирающего мои проекты.
- Савва, - зовет низким, грудным голосом. - Я, кажется, ясно выразилась, что жду тебя на кухне.
- У меня от Маши секретов нет, - он выпрямляется, складывает папки в чемодан.
- То есть как? - переспрашивает Тамара, изгибает бровь.
- Тома, давай без скандалов, - просит он, и та на глазах зеленеет, так сокращают ее имя лишь подруги, и она терпит, а мужчинам не позволено, она считает, что это звучит по-деревенски. - Тома, - повторяет Савва, - мой знакомый скоро приедет к вам в институт в командировку. Классный мужик. Средних лет, разведен, есть трешка в центре, представительское авто, двухэтажная дача, зарплата...
- Ты совсем обнаглел? - она вырывает у него мою папку и начинает колотить Савву по плечам. - Какой к чертям знакомый? Да я тебе, - она замахивается.
И Савва тоже.
В ужасе закрываю лицо пакетом, взвизгнув, представляю, что он сейчас Тамару ударит, и рывком подаюсь вперед, на защиту. Швыряю пакет в сторону и быстро моргаю, ничего не могу понять.
В тишине Савва закрывает мой чемодан, щелкают замки. Тамара стоит на пороге, рот открыт, в поднятой руке синеет папка.
Она словно статуя в музее восковых фигур, не двигается, замерла в нелепой позе и, будто бы, не дышит даже.
- Что с ней? - голос дрожит, опасливо смотрю на Савву, поднявшего чемодан. - Ты ее ударил?
- Нет, разумеется. Гипноз, - он сдвигает ее в сторону, - устал. Тамара женщина красивая, с мужем я ей помогу. В благодарность за гостеприимство. Пойдем, - повторяет он. - Очнётся через пару минут.
У него спокойный и деловой вид. Уверенный, правильный.
Хочется ему верить. Да и выбора у меня толком нет.
Подбегаю к шкафу и встаю на цыпочки, снимаю со шкафа камеру Полечки и бережно прижимаю к груди.
- Идешь, малыш, - звучит его полный соблазна голос из коридора.
Иду.
Глава 36
Машина разрезает кривые улочки, двигатель сыто урчит, кошусь на такого же сытого Савву и шуршу пакетом с мокрой курткой.
Он пересекает мост, за ним светофор.
Похоже, что едет к гостинице, и я задумываюсь, что и сама смогу оплачивать проживание там, если буду работать.
Хотя, на номер, скорее всего, будет уходить вся зарплата. Но, может, у них есть какие-то скидки для сотрудников? Опять же бесплатное питание.
Идти-то мне все равно некуда.
А Савва...
- Гипноз? - не выдержав, спрашиваю, голос дрожит. - А ещё что ты умеешь?
- Голосам подражать, - с удовольствием отвечает он, явно хвастается. - Не только человеческим. Могу копировать животных и птиц.
Поджимаю губы. Между нами небо и земля, он из другого мира, где люди становятся кошками, а я вот...наличность подсчитываю, чтобы на улице не остаться.
- Из-за тебя меня из дома выгнали, - нахожу смелость обвинить его.
- А тебе там нравилось? - он бросает на меня косой взгляд.
- Что значит - нравилось? Там мой дом, - прижимаю к груди пакет. Оттуда пахнет сыростью, нужно будет высушить курточку. Хотя, в его кожанке удобно. Теплая, большая, и пахнет так вкусно-знакомо, тону в ней, и меня клонит в сон, хочется свернуться клубочком.
А ведь впереди ещё ночная смена стажировки. С шести вечера до шести утра.
Сверяюсь с электронным табло на панели - на работе буду как раз вовремя.
- Тамара загрузила тебя домашними делами, все запрещала, - Савва сворачивает в ворота гостиничного комплекса. - А ты молодая девушка. Очень красивая. Неужели тебе такая жизнь доставляла удовольствие? Когда, как не в молодости, наслаждаться?
- Она меня кормила, все необходимое покупала, - защищаю свою Тамару и тащу с заднего сиденья чемодан. - А наслаждаться мне некогда. А ты все испортил, - припечатываю и юркаю на улицу.
Грациозно и ловко не получается, вместе с чемоданом валюсь на асфальт.
Савва в салоне, подаётся вперёд над моим сиденьем и смотрит под задравшуюся юбку.
- Хорошо, что не помог с вещами. Такое зрелище.
Торопливо встаю и одергиваю клетчатое безобразие. Эту юбку мне Полечка отдала, она поправилась и больше не влезает в нее.