Страница 15 из 65
– А мы… – Алена не успела договорить – дверь открылась. Он открыл глаза. Не известно точно сколько он был без сознания. Это был словно короткий сон во время которого мозг пытался структурировать информацию.
– Сейчас уловил интересный момент-нашлись те, кому явно не нравится деятельность Сергея. Посмотрим, потом будете освобождать Максима. – сказал Крон и улыбнулся.
– Бу…Будем? – спросила Алена.
– Тихо.
От стены отъехала панель. На ней загорелись буквы PS.
– Что это значит? – быстро спросил Виктор.
– Название проекта, «phoenix suicide», сокращенно PS.
На экране замелькали картинки, видимо Крон пролистывал информацию, остановившись на изображении со спутника он приблизил камеру. На вертолетной площадке, где-то под Москвой материализовался, другого слова не подобрать, вертолет, винты которого замедляли свою скорость. Стоит отметить, что вертолет, помимо необычности своего появления так же поражал особенностями своего строения: пилоны подвесного оружия вытянутые в ширь, и напоминающие диски спутниковых антенн, служившие, очевидно для каких-то аэродинамических маневров, периодически поблескивали оранжевым светом. При том, что на дворе была ночь, и все освещающие прожекторы были белого цвета. Две пары винтов были расположены продольно, как на известном «Чинуке», помимо них, были различимы 2 пары реактивных подвижных сопел, по оба конца корпуса. В целом машина напоминала иллюстрацию из комиксов в стиле «паропанк».
Камера приблизилась. Дверь-трап открылась и оттуда выпрыгнули четыре человека, в бронированных костюмах с респираторами. Теперь, относительно людей, стал различим масштаб этого вертолета. Вышедшие люди казались игроками на футбольном поле, размером которого соответствовал этот воздушный «левиафан». Они быстро побежали к противоположному концу воздухоплавательного судна. Открылся трап грузового отсека. От туда выкатились на улицу 4 машины, внешне напоминающие модифицированные и бронированные машины для работы в карьерах, высотой с трёхэтажный дом, люди быстро сели по машинам и колонной двинулись в сторону открывшегося спуска в тоннель. Видимость там была нулевая и они скоро скрылись. Дверь в тоннель поднялась и полностью слилась с посадочной площадкой.
Лопасти вертолета начали набирать скорость, мигание на пилонах ускорилось и вскоре он опять исчез из виду.
– Сейчас дам тепловую картину местности. – выпалил Крон.
Картинка замигала и скоро приобрела цвета, которые, вероятно видят ЛСДшники в момент прихода или подобие которой можно увидеть на тепловизорах.
Вертолет взлетел совсем не высоко… И сел залетел на бортплощадку какого-то аэросудна, подобного летучему авианосцу или дирижабля, о размерах которого стоило только догадываться. Дирижабль начал плавное движение и скоро скрылся из зоны видимости. Ничего не происходило, но Крон продолжал с ожиданием смотреть на взлетную площадку, которая тоже была ярко красного цвета, в этом режиме, как будто сама была нагретой или излучала тепло.
Прошло несколько секунд и площадка начала двигаться… Подобно слизняку она концентрировалась в центре и вбирала свои края, вбирание происходило неравномерно, и продолжалось пока она не превратилась в комок, пылающий на теплорадаре. В один момент она погасла, пропала с радара.
Крон переключил изображение на обычную камеру- чистое поле, на котором неравномерными линиями была смята трава, никаких намеков на бункер, в котором скрылись «БЕЛАЗы», никаких намеков на «живую» посадочную площадку, только линии на траве.
– Что? Что это было? – спросил Виктор.
– А ты как думаешь? Учитесь понимать, учитесь искать, учитесь учиться. Больше я ничего по этому поводу не скажу. Да, кстати, можете начинать спасение.
В голове помутнело от мысли о том, что мир даже не такой каким кажется, а гораздо более мутный, как болотная вода, в которую ученик старших классов бросает недопитую бутылку из под дешевого пива, проданную многонационалом, которого недавно отмутузили подобные «школьники» под спайсами за отказ продать баночный коктейль без паспорта.
Алёна посмотрела на задумчивого Виктора. Он выглядел очень удрученным, иссушенным и в то же время уверенным и спокойным, знающим. Хотя прошли считанные минуты его бодрствования.
Виктор посмотрел на стену, к нему в руку упал диск управления. Панель отодвинулась от стены и превратилась в монитор, на котором замелькали картинки, чертежи и планы зданий, записи видеокамер. Он сам не знал как именно он делает, у него просто было ощущение, что он знает как. Гораздо сложнее было понять зачем ему показали еще одну историю. Как она может относиться к спасению.
Происходящее далее проще описать через несколько историй, которые были извлечены из хронопласта посредством анализа труднополучаемых информационных материалов.
Степанцов встал с утра и побрел в туалет, во рту был отвратительный привкус от того, что с вечера был заложен нос. На днях он слегка простыл, но недомогания не испытывал. Включив вентиль воды он смачно высморкался и промыл нос водой. Зубы он решил не чистить, очевидно подумав, что позавтракав сотрет налет пищей. Откинув ободок он присел и потужился, вышло только помочиться. Но он всё равно вытер зад, поднялся, натянул трусы и пошел на кухню. В коридоре света не было, так как он забыл вкрутить лампочку, хотя скорее, ему просто было лень, ведь невозможно забывать что-то на протяжении недели. На кухне горел свет, очевидно как маяк между комнатами через коридор. На кухне было зябко от открытого с ночи окна. Степанцов кряхтя закрыл окно, поставил на плиту чайник. Взял пачку сигарет с холодильника, прикурил от огня плиты, затянулся и сел на стул. Паркет грустно проскрипел от старости, и от того что его часто мыли не влажной, а мокрой тряпкой, и частенько на него ходил в туалет кот Васька, который так и норовил вырваться из элитного охраняемого клубного дома в менее элитный и весьма враждебный мир, в который его тянуло нежелание его хозяина лезть в дела природы.
Степанцов затянулся, вздохнул и начал монолог с котом, который сидел на соседнем стуле и задумчиво глядел на хозяина, очевидно, ожидая получить еды:
– Вот Светка моя, хорошей ведь девочкой была. В школе хорошо училась, а пошла в эту свою психологию, теперь танцует на шесте. Мне ребята говорили, что у всех там крыша едет. Что эти психологи, что философы, что журналисты – у всех крыша тю-тю. – Степанцов затянулся и, выключив чайник, налил в немытую со вчерашнего дня кружку кипятка, закинул пакетик, мокрой ложкой взял сахар и плюхнул в кружку. Подув на чайный напиток, он прихлебнул губами, затянулся и продолжил:
– Понятно, им там втирают, что нужно и психику и тело развивать, но не так же! Могла бы юристом стать или экономистом… – мечтательно произнес он и выдохнув дым, потянувшись открыл холодильник, отломил себе копченой колбасы и вприкуску с хлебом стал жевать.
– Каждый психолог у них там на шесте. Это как там по ихнему, по Фрейду, на члене получается? – Вот и я думаю, что с крышей у них беда там.
Васька облизнулся, сочувствующим взглядом окинул хозяина, у которого очередной день начался с попыток задать себе более низкую планку, посмотрел в камеру неработающего Светкиного ноутбука, который пылясь стоял на микроволновке уже несколько месяцев, потом взглянул в окно, на сидящую на карнизе птицу, меланхолично вздохнул и улегся, скрестив лапы как верный пёс, возможно думая о том, что понижение в социальной иерархии хозяина может выкинуть их из служебной квартиры ближе к тому запретному миру.
– Эх, Васька, ничего ты не понимаешь, обратился он к коту и кинул ему остаток колбасы. Сам встал, выкинул «бычок» в форточку и пошел в комнату. По дороге попав правым носком во что-то мокрое он матюгнулся и стал одеваться.
Тахир проснулся от звонка начальника, который ругался, как всегда, что работа не идет и неизвестно куда материалы деваются. Тахир вышел на улицу, закинул в рот, пожевал и стал рассасывать причмокивая. В личном телефоне он отправил пару сообщений, включил плейлист и спрятал телефон, продолжая крутить в руках звонилку. Глаза с вечера были красные, вчера пили вино из магазина. Когда Тахир только приехал сюда он был плечист, рукаст, мясист, а сейчас исхудал, несмотря на то, что денег стало больше. И был он не просто работником, а бригадиром, в бригаде которого числилось 8 человек, а было 3. Для этого пришлось потратить денег, но всё решилось успешно.