Страница 7 из 53
– Ты Марина? – произносит темноволосая голова в щель, закованную металлической цепочкой. Я киваю. Парень отступает, пропуская меня вперед. И я, не разуваясь, прохожу в коридор. Заглядываю на кухню, открываю дверь ванной…
– В спальне, – парень за моей спиной указывает жестом на дверь. Он немногим старше Марата.
Брат стоит у окна, сгорбившись, спиной к двери, и курит в раскрытую форточку. На голове капюшон. В ответ на мое вторжение он только слегка дергает плечом. Я медленно, крадучись, подхожу к нему со спины. Точно он может наброситься… Оказавшись сбоку, вижу синюю, отечную массу, меньше всего похожую на лицо. Он поворачивает голову… И я с выдохом прикрываю глаза.
– Н-да, – понимающе кивает Марат, делая затяжку.
Я молчу. Жалость, страх и злоба мечутся во мне, пытаясь перекричать друг друга. Но я не могу выдавить ни слова.
– Марин, – произносит Марат, – прости меня.
Он смотрит перед собой, на улицу, где уже совсем темно. Куцая лампочка на потолке отбрасывает тени, превращая стекло в зеркальную поверхность. Я смотрю на него в отражении, и жду.
– Я думал, у меня есть время, думал успею. Вообще всё пошло не так!
– Кто они?
Он пожимает плечами:
– Серьёзные люди.
– Марат, как ты… Хотя нет, сейчас не об этом! – осаждаю я свой гнев, – Сколько ты им должен?
Брат ухмыляется, будто услышал шутку.
– Марин, много.
– Ну, сколько? – я не унимаюсь, – Мы же можем продать дачу, – преодолевая озноб, я пытаюсь заглянуть ему в лицо, но он отворачивается, – А хочешь, хочешь, я возьму кредит на работе? Мне дадут!
– Марин, – прерывает он, – даже если мы продадим квартиру и долбанную дачу, этого не хватит.
Я тупо смотрю на него, медленно переваривая информацию. Затем прячу лицо в ладонях. Он поворачивается ко мне, пытается обнять, обхватить руками за плечи. Но я вырываюсь!
– Ты сволочь! Куда ты вляпался? – сквозь слезы и сжатые зубы, шепчу я.
– Прости, Мариш, – он ласково гладит меня по голове, преодолевая сопротивление, прижимает к себе. Я не могу больше… Я больше не могу бороться! А потому утыкаюсь носом в его грудь. Кофта пропиталась запахом земли и… крови. Он всхлипывает, не отпускает от себя мою голову, и непрерывно шепчет в макушку своё глупое и такое бессмысленное теперь «прости»…
Мне так и не удается выудить из него больше. Марат говорит, что это для моей же безопасности. Серьезно? Он говорит о безопасности сейчас?! Я знаю только, что мужчину в пальто, зовут Олег Дмитриевич. Его фамилия Косарев, отсюда прозвище «Косарь». Но это уже немало!
У Марата кружится голова. Видимо, сотрясение. Он наотрез отказывается от больницы и врачей. Быстро засыпает. Его приятель, высокий молчаливый парень, предлагает мне чай. Пока я угощаюсь на кухне, он молчит и даже не смотрит в мою сторону. Точно как официант! А может так и есть.
Я так устала и выдохлась, что мозг отказывается складывать все случившееся в единую картину, не желает верить. Макаю язык в холодный чай, пытаясь взбодриться и найти хоть какой-нибудь выход. Снова, на удачу, набираю Андрея. И снова автоответчик! Оставить сообщение? А толку?
Захожу в спальню, брат спит, свернувшись калачиком у дальней стены. Наконец замечаю, что обстановка внутри стоит желать лучшего. Обшарпанный, изношенный диван, лысые, выцветшие стены… Хотя, какая разница!
На краю стола лежит телефон. Чей? Марата? Беру его, и сразу узнаю, по вычурному бамперу. Фуф, никакого пинкода!
Пролистываю многочисленный список контактов. На букву «к» никого с похожей фамилией. За то чуть ниже, возглавляя список на букву «о», значится «ОД». Кто это, если ни Олег Дмитриевич? На всякий случай пролистываю до конца. Но остальные имена и клички, добрую половину которых составляют девушки, не соответствуют «приметам». Переписываю номер в свой смартфон и сохраняю под теми же инициалами.
Я возвращаюсь домой затемно. Мама, вопреки ожиданиям, не спит. Она выползает из своей комнаты, точно крот, нащупывая в темноте выключатель. Я щурюсь на яркий свет.
– Ты где была? – как в детстве сурово вопрошает мать.
– На свидании, мам, – отмахиваюсь я, наспех скидывая одежду.
– Сложно матери сообщить? – в сердцах восклицает она.
Я быстро чмокаю её в щеку и бросаю жалостливое «прости». Уже из собственной спальни слышу недовольное мамино ворчание.
– Все такие взрослые. Просто сил нет!
Она шаркает обратно в свою «нору» и закрывает дверь. Я опрокидываюсь на спину, разбрасываю в стороны руки. Вот бы закрыть глаза сейчас и открыть их снова уже в нормальном, хорошем «завтра». И понять, что всё это было во сне! Рука ноет, и я нащупываю болезненный кровоподтёк. Под одеждой обнаруживается еще несколько синяков. Брезгливо поморщившись, иду в ванну, чтобы смыть с себя, хотя бы частично, всю эту мерзость, весь этот день. Всё это!
Возвращаюсь в кровать, залезаю под одеяло. Тело дрожит, сон не идёт. Оживляю смартфон, проверяю телефонную книгу. Мой список контактов пополнился ещё одним…