Опасная седина монет

– Добро! Шеф согласен поговорить.

Метнувшись к внедорожникам, крепыш распахнул дверь второго авто.

Из него показался Папа – высокий, несколько выше Корозова. Лысоватый спереди, с легкой проседью на висках, чисто выбритый. С неровной кожей лица, длинноватым носом и властным взглядом. Решительной походкой по траве прошел к Глебу, даже не глянув на его охранников, будто для него они были пустым местом.

Не протягивая руки, ровно беспардонно недружелюбно проговорил хрипловатым напористым голосом, сверля взглядом:

– У меня только один вопрос, который я хочу задать тебе сам!

– Ради одного вопроса мог бы не ехать за мной так долго! – сдержанно отозвался Корозов, заложив руки за спину и тоже впиваясь в зрачки собеседнику.

Собрав морщинки вокруг глаз, Папа выпятил тонкие губы, на лице появилось нечто похожее на улыбку:

– Значит, познакомились!

– Странное знакомство, – напрягаясь, сказал Глеб. – Вижу, ты хорошо знаешь, с кем разговариваешь, а я – нет. Не хочешь представиться?

Сделав паузу – видимо, помыслив, стоит ли отвечать на вопрос Корозова, – Папа все-таки произнес:

– Дусев.

– А дальше? Кто ты, что ты, откуда возник?

– Пока достаточно этого.

Первое, что отметил Глеб, увидав Папу, – это его тяжелое лицо. Отдельные части лица, не очень подходившие друг другу, собранные воедино, создавали монолит. Под белой рубахой, надетой на нем, чувствовались физическая сила и спортивная фигура. С первого взгляда определить возраст было сложно, Папа или хорошо сохранился, или омолаживался. Но не вызывало сомнения, что он был старше Глеба. А вот насколько старше – тут раздолье для гадалки. Рубаха и черные брюки сидели на нем безукоризненно.

Скрестив руки на груди, Дусев сказал:

– Несколько дней назад на трассе ты попал в аварию.

Удивленно вскинув брови, Корозов промолчал. Отчего бы вдруг этой аварией заинтересовался какой-то Папа? В голове мгновенно пронеслось, что у погибшего водителя обнаружили пистолет, а сам он еще до аварии был с пулевым ранением. Может, между этим Дусевым и водителем была связь? Тогда он должен знать, кто такой был водитель. Акламин ломает голову над безызвестным трупом, а концы, возможно, у Папы. Однако Дусев заговорил об ином. О девушке, которая была в машине.

– Я знаю, – сказал он, – что в другой машине вместе с водителем ехала девушка. Куда она делась после аварии?

– Почему ты решил, что я должен знать, где эта девушка? – спросил Глеб.

– Ты не мог не видеть ее.

– Разумеется, видел. Но не более того.

– А более и не надо! – отрезал Папа. – Это не твоя забота!

Когда его люди, отправленные на разборки с Виктором, неожиданно пропали, как в воду канули, он был взбешен. Но более взбеленился, когда санитар из морга прислал весточку, опознав труп Миши. А из полиции свой человек принес информацию об аварии на дороге и о том, что в машине с погибшим была девушка. Папа решил, что это Александра. Поиски по известным местам ни к чему не привели – как сквозь землю провалилась. А найти ее нужно было любой ценой. Вот тогда всплыло имя Корозова. Дусев решил тряхнуть его.

Не так давно Папу крупно прокатили с коллекцией старинных монет. По его установке коллекцию грабанули в логовище черного антиквара, разжиревшего на черном рынке нумизматики. По полученной информации, в этой коллекции были редкостные древнейшие монеты, которые не значились ни в одном каталоге, общей стоимостью в несколько десятков миллионов долларов. Даже были монеты, отчеканенные по оценкам нумизматов чуть ли ни десять тысяч лет назад. То есть тогда, когда, согласно современной истории, еще царил натуральный обмен и чеканки монет не существовало. Папа не был нумизматом и мало что понимал в этом, но цена коллекции сделала свое дело, и он клюнул на информацию.

На антиквара совершили налет. Под пыткой тот сдал свой тайник, но это не спасло ему жизнь. Его убили, прикопали в лесу, а коллекцию забрали. Вот только Папу после этого обвели вокруг пальца. Авантюра была талантливо разыграна и блестяще исполнена: коллекцию подменили, Дусев получил копеечные фальшивки, а оригиналы испарились.

Вот тогда Папа начал искать виновника. И тут неожиданно обнаружилось, что у Александры с недавних пор появился тайный любовник Виктор. Это взорвало Дусева. Он заставил подручных копнуть под этого Виктора, и скоро ему донесли, что тот как будто был отменным фармазонщиком, работал всегда в одиночку, нигде не светился. Где его выудила Александра, или где он подцепил ее, было пока неясно. Однако в деле с коллекцией его следа не отыскалось. Взбешенный изменой Александры, Папа приказал Мише прихлопнуть парня.

Но вот теперь, когда Миши и его подручных не стало, а Александра исчезла, у Дусева невольно закралось подозрение, что ко всему руку приложил Виктор, что в свое время подручные плохо покопались в его грязном белье. Фармазонщик оказался хитрее них и наверняка причастен к истории подмены коллекции. Но как и каким боком, у Дусева ответа не было. Между тем это соображение все больше разъедало ему душу. Поспешил он, отдавая приказ Мише, поспешил! Надо было как следует взять фармазонщика за жабры. Вот теперь придется перевернуть весь город, чтобы его отыскать.

Вдобавок укреплялось предчувствие, что Александра может знать, где Виктор теперь находится, и даже не исключено, что сейчас она возле него. От этой мысли Папу выворачивало наизнанку.

Молодая, красивая, пылкая, обжигающая вспышками своего огня, Александра была его последней любовницей. Распаляла его страсть до кипения. Он попал в ее чары, как кур в ощип. Стал доверять. И вдруг такой облом.

Кто у кого оказался на крючке? Он ли приглянулся Александре или она Виктору? Скорее всего, второе – тот закрутил ей голову. Жук оказался еще тот. И кажется, теперь ясно, с какой целью. Но ясно ли до конца – это совсем не факт. Ведь вопросов в этой логике Папы оставалось больше, чем ответов. Себе можно было задавать их бесконечно, но ответить на них мог только Виктор, если подозрения справедливы.

– И все же, – повторил вопрос Дусев, глядя на Корозова. – Куда после аварии делась девушка?

Настойчивое желание Папы узнать про попутчицу погибшего водителя несколько удивляло Глеба. Но скрывать тут было нечего, да и не к чему. Какая в этом могла быть тайна?

– Ее увезла скорая. После всякой серьезной аварии вызывают скорую. Мог бы сам догадаться, а не гоняться за мной по дорогам! – сказал он. – Скорее всего, девушка в больнице. Ищи там!

– Не думай, что ты один такой умный. Я уже перешерстил все больницы. Ее там нет.

– Тогда вопрос не ко мне, – качнул головой Глеб. – Я тебе сказал, как было, а что могло произойти потом – не знаю!

Некоторое время Папа не отрывал испытующих глаз от Корозова, затем недоверчиво безапелляционно предупредил:

– Смотри, Корозов, если на самом деле все было не так, я еще приду к тебе! Я не прощаю тем, кто мне врет!

Нахмурившись, Глеб ответил не менее жестко:

– Ты свои угрозы, Дусев, прибереги для своих подручных. Со мной не стоит повышать голоса. Надо было тебе самому прибыть на место аварии – тогда не пришлось бы цепляться за мной на дороге.

На щеках у Папы заиграли желваки. Он больше ничего не сказал, оторвал от груди руки, развернулся и зашагал по траве к своей машине.

А сев в автомобиль, глядя сквозь боковое стекло на медленно двигавшегося к воде Корозова, коротко, но уверенно произнес подручному, сидевшему рядом с водителем:

– Он сказал не все! Ему что-то известно! Поехали!

Береговые заросли постепенно скрыли Глеба, и Папа не видел, как тот подошел к воде, присел и опустил руку в тихую волну.

Сразу после отъезда Дусева Глеб, задумчиво прогуливаясь по поляне, позвонил Акламину.

Сочная трава хрустела под подошвами обуви. Каждый шаг Корозова, его охранников и водителя, топтавшихся рядом с ним, хорошо слышался в тишине.

На другом берегу по-прежнему, как изваяния, два рыбака застыли в одном положении. То ли не было никакого клева, то ли они просто дремали, уткнув подбородки в грудь. Картина любопытная. Забросив леску в воду и воткнув концы удилищ в землю, рыбаки словно забыли о них. И, похоже, даже не переговаривались между собой.