Мятежная любовь

Кто-то из наших хозяев позаботился о нас, и магически обсушил наши тела и волосы. Мы с девушками даже вздохнули с облегчением и перестали трястись от холода.

— Добро пожаловать в наш замок, — объявил один из парней. — Мы все братья. Наша матерь — кентавр, а отец — пегас.

Ну вот, наплодили табун похотливых негодяев, а сами, небось, резвятся сейчас в одной из комнат замка, зачиная ещё одного жеребчика. Тьфу, как противно! И угораздило же нас быть купленными этими животными!

Посмотрела исподлобья на окружающих нас «животных» и отметила, что будь я здесь на правах почётной гостьи, а манеры молодых людей были бы менее вульгарны, то я смогла бы по достоинству оценить их красоту и телосложение. Впрочем, что-то животное всё же было в этих самцах, хоть они и маскировались под людей. Тьфу ты! Они-то и есть люди, да только их вторая ипостась — кони. А из-за того, что они обращаются не в чистокровных коней, а в пегас-кентавров, так это смешанные гены виноваты.

— Ну что ж, красотки, — вышел вперёд один из мужчин. — Думаю, наши развлечения станут незабываемыми!

Я аж фыркнула от негодования и высказалась:

— Дайте нам одежду.

— Это не входило в наши планы, — гоготнул он, сделав неприличное движение бёдрами.

Опалив его взглядом, ещё раз пожалела, что не могу обратиться в тигрицу.

— Дайте одежду, — прошипела я сквозь зубы.

— А что ещё нам сделать для вас? — с издёвкой спросил другой мужчина.

— Отпустить на свободу, — выкрикнула я, хищно, по-звериному оскалив зубы. — Иначе…

Я осеклась, вспомнив, что не могу обернуться тигрицей, так что моё «иначе» звучало нелепо.

— Похоже, ты забываешься, белобрысая девка! — взревел симпатичный черноволосый мужчина лет двадцати восьми, максимум тридцати.

— Поосторожней, Лари! — осадил его другой парень, которого Шон называл Сэмом. Было видно, что Сэм самый молодой из всех. — Девушка может подумать, что мы дурно воспитаны. Надо продемонстрировать наши хорошие манеры.

Мужчины рассмеялись.

— Ты офигел! — Лари выступил вперёд, плотоядно облизнувшись. — Эти девчонки годны не для светских раутов, а для постельных игрищ. Ты только глянь, какие красотки!

Он потянулся к одной из девушек и принялся тискать её. Она жалобно пискнула, и стала вырываться.

— Да подожди ты! — стукнул его по рукам другой парень. Когда я впервые увидела его на рынке, он показался мне страшилищем. Впрочем, моё мнение не поменялось.

— Сам хочешь, Гил? — усмехнулся Лари, выпуская девушку.

Она шарахнулась от мужчин, боязливо дрожа. Гил возбуждённо засопел, но руки распускать не стал.

— Тони, когда начнём веселье? — спросил Гил, обращаясь к смазливому парню лет двадцати трёх в начищенных до блеска ботфортах и в алом плаще, небрежно наброшенном на широкие плечи. На этого паря я обратила внимание ещё на рынке. Красавчик, хоть и тёмный маг. Роста среднего, глаза большие, красивые. Черты лица утончённые.

— Прямо сейчас и начнём! — Тони улыбнулся. Он скинул плащ на пол, оставшись в камзоле и начал расстегивать пуговицы.

— Тони, с чего это ты командуешь? — вмешался Шон, такой же привлекательный, как Тони, только чуть шире в плечах и несколько выше ростом. — Или забыл, что у Сэма сегодня день рождения? Ему стукнул двадцать один год, а это особый день! Я хочу, чтобы наш брат навсегда запомнил этот день и эту ночь!

Все одобрительно зашумели, кто-то похлопал Сэма по плечу. Да, двадцать один год — особый возраст. Я тоже раньше думала, что когда достигну его, то смогу выйти замуж, родить детей. Но сейчас мне девятнадцать и, судя по всему, до двадцати одного я не доживу. Да и замуж теперь никогда не выйду: тёмные маги отныне не женятся на светлых.

— Пусть Сэм решает, как пройдёт сегодняшняя ночь, — возвестил Лари, по-доброму улыбаясь младшему брату. Было видно, что Лари старше всех, но почему-то создалось впечатление, что главный — Шон. Лари подмигнул братьям и добавил: — В распоряжении Сэма три девственницы, и все они должны доставить ему удовольствие. После этого, парни, очередь дойдёт до нас. Все мы прошли рубеж двадцати одного года, и для каждого из нас этот день стал незабываемым. Сегодня очередь Сэма.

Лари отступил, страшилище-Гил кивнув в знак согласия, а мы с девушками воззрились на Сэма, с которым нам предстояло провести эту ночь. Если бы не принуждение к соитию, то я бы нашла парня весьма привлекательным: упругое идеальное тело, жгуче-чёрные густые волосы и удлинённое лицо с огромными прекрасными глазами. Невольно мне подумалось, что даже в человеческом облике в нём сохранилось что-то от породистого жеребца: грация, игра мышц, нетерпение, крепкие ноги и умные глаза. Молодой человек был невероятно красив, но при этом вызывал во мне страх из-за того, что должно было произойти между нами.

— Ну что, леди, позвольте показать вам замок! — неожиданно объявил Шон, пока Сэм пристально разглядывал нас. — А то наш именинник в предвкушении сумасшедшей ночи потерял дар речи!

Что? Он назвал нас леди? Решил показать нам замок? Наверное, я ослышалась.

Шон взмахнул рукой и в воздухе закружились цветастые шифоновые ткани. Поймав их небрежным движением, Шон протянул каждой из нас по накидке. Мы обернулись в полупрозрачные материи, отчего стало намного уютнее. А то нагота очень нервировала.

— Леди, прошу вас проследовать за нами, — произнёс Шон и галантно склонил голову.

Глава 3

Что-то мне не нравилось в слащавом тоне Шона. Казалось, что он — паук, плетущий свои коварные сети. Да и вообще, доверия к новоявленному табуну кентавров у меня не было. Все их помыслы сводились лишь к тому, чтобы завалить нас в постель. Впрочем, оно и ясно. Нас купили не для того, чтобы выгуливать по саду, да вести светские беседы. Надо готовиться делить с ними постель, или давать отпор. Я напряглась, предпочитая второй вариант.

Всего жеребчиков было двенадцать. Сомневаться в их родстве не приходилось: статные, подтянутые, похожи друг на другом и лицами и телами, за исключением Гила, который отличался мерзкой внешностью. Наверное, и характеры одинаковы. Только убедиться в этом будет некогда — надо придумать как бежать отсюда, или отбить у парней всякое желание развлечься с нами. Это граничило с фантастикой, но я отступать не привыкла. Поэтому решила действовать по ситуации.

Парни повели нас по залу, рассказывая, что это фамильный замок, а зал, по которому мы шли, был когда-то тронным, но потом на него наложили проклятье и теперь он увит плющом, и находиться в нём долго нежелательно — можно превратиться в камень. Меня передёрнуло, когда я глянула на статуи, застывшие вдоль стен. Кто они? Изваяния, или окаменевшие люди?

Замок был огромен и красив. Один прекрасный зал сменялся другим, изумляя богатой лепниной, искусной резьбой, золотой отделкой, дорогим паркетом, великолепными фресками, изысканной мебелью. Многочисленные слуги с равнодушными лицами застывали при нашем приближении. Что-то мне подсказывало, что мы были далеко не первыми пленницами, оттого и взгляд слуг был каким-то презрительным, словно мы казались им грязью на чистых полах величественного замка.

Пока шли, Шон пытался изобразить из себя гостеприимного хозяина замка. Много говорил, но я слушала его невнимательно, так как больше интересовалась окнами, ведущими на свободу, да дверями, через которые можно бежать.

А если бежать не получится, то надо бы найти самого доброго из братьев и попробовать уговорить его устроить нам побег. Подумав так, аж фыркнула от собственной наивности. Ну кто из них пойдёт против семьи ради трёх пленниц? Даже смешно надеяться на сочувствие!

Периферией сознания уяснила, что кое-что знаю о Шоне, Сэме, Лари, Тони и Гиле. Мысленно подвела итоги.

Шон, хоть и не был старшим из братьев, но имел значительный статус. Все прислушивались к его мнению, будто Шон был главенствующим.

Сэм — самый красивый и молодой. А ещё казался добрым, хотя поверить в это было невозможно.

Лари был старшим из братьев и не скрывал ворчливости и желания покомандовать.