Имбанутый. Том 4

Что ж. Настало время! Время учить молодежь мудрости эльфийской.

— Ты это…

— Да, вестник?

—…долбоёб?

Катарсия хрюкнула.

— Прости, вестник, кто? — заморгал эльф.

Нет, серьезно, за облом с сексом должно быть наказание.

— На колени, непосвящённый! Ашхая смотрит!!!

Я заорал так, что эльфы в лагере зашевелились. Кто-то повскакивал с лежанок, озираясь по сторонам и выискивая злых орков.

У меня стала закипать кровь.

Эльф недоуменно захлопал глазами, видимо пожалев уже, что решил ко мне подойти, подмазаться.

Ко мне подбежал старец, на лице которого буквально за день уменьшилось количество морщин. Еще месяц, и он будет выглядеть на свой возраст, а не как сморщенный трюфель.

— Что произошло? Гильярон, вестник?

Кая, лежащая в отдалении, выглядела спокойной. Она уже привыкла к моим выкрикам. Аша, цокая копытами по торчащим корням и жуя соломинку во рту, подошла ближе.

— О. Вождь. Сейчас скажет, — лениво пояснила она.

— Скажет? — насторожился Гил.

— Тихо!!! — заорал я.

Я положил ладонь на плечо новоиспеченному эльфийскому магу. Вдавил так, что тот свалился на колени.

— Отныне и навеки, ты, юный Гил, отрекаешься от предрассудков и становишься Зеленой Анакондой, — уже тише сказал я.

— К… кем, в… вестник?

Я повысил голос:

— Членом Новой Орды и клана Зеленых Анаконд. Первый в отряде Серых Ужиков! И вот вам новые заветы. Первое! Забудьте, что такое клятва! Никто больше не будет клясться! Такова воля того, кто возродит вам магию! Такова воля Ашхаи! Второе. Отныне все расы от думающих жуков-навозников, до орков с мозгами жуков-навозников будут вам братьями! Равными вам! Тот, кто с этим не согласен — пиздуйте отсюда прямо сейчас! Возвращать вам магию я не буду! Я говорил это оркам, а теперь говорю вам! В жопу вашу честь, в жопу ваши правила! Отныне вы научитесь поступать по понятиям!

Тишина. Только очумевшие мордашки эльфийских мужей и благородных дам. Многие из них — бывшие аристократы, не привыкшие к такому обращению.

Аша лениво похлопала в ладоши. Я оглядел присутствующих. М-да, не тот результат, которого я ожидал.

Эльфы, в отличие от орков — другие. Они не бесновались, не орали «Вааагхк!». Мои словам они приняли с задумчивостью, но не более. Многие в прострации переваривали в голове что-то свое, глядя в никуда. То ли «о да, наконец-то мне открыли глаза», то ли «Ашхаю за пухлые булочки, с кем я связался». А может даже «надо подлизаться, получить магию и свалить от разошедшегося вампанутого».

Только вот не все так просто. Есть у меня один сюрприз для непредсказуемых выходок.

Те, кто восстановил свой шаакле за счет меня… станут иными. В каждого из азуров я запущу микрочастичку своей души. Я не смогу отнять у них магию или контролировать удаленно, но… длинные ушки будут слушать для меня. Навсегда. И об этом я никому, разумеется, не скажу.

Я оглядел эльфов. Все проснулись. Даже дети — их немного, трое, но все же есть.

— Скоро в путь! Хватит тянуть со знакомством! Подходи по одному, и я решу, кто следующим будет пожалован в маги!

Сорок три эльфа поочередно подходили, знакомились. У кого-то горели глаза в энтузиазме и фанатичности, но таких было не очень много, кто-то был скромнее и держался гордо, несколько вообще выражали откровенное недоверие. Этих двух я взял на заметку. Больно уж мне не понравились излучаемые ими негативные эмоции. Меня они спасителем не считали. Наоборот, я для них какой-то черт-искуситель. Кстати, очень интересное совпадение с Бомом и Гымом — эти тоже братья. Чуть более сероватые и высокие — под два с половиной метра. Фенармон и Эрнамон, прозванные мной «пидарасы с тяжелыми именами», сухо представились, посверкали на меня глазами и отошли в сторону, перешептываясь так, что даже я не слышал.

— Первый на восстановление своего шаакле, — скосил я на пидорасов глаза. — Фен — ты.

Эльф резко вскочил на ноги.

— Почему я? — сжав зубы спросил он и добавил: — Вестник?

— Не нравится?

— Нет… — замялся он. — Просто не понимаю, чем ты выделил меня среди остальных.

— Ты милый, — оскалил я зубы. — Как и твой брат. Так, следующий.

Эльф что-то хотел еще сказать, но брателло потянул его за рукав, усаживая рядом с собой.

Этих крыс нужно взять под контроль в первую очередь. Послушаю, о чем они там шушукаются.

Следующим подошел… мальчик? Э-э-э, или девочка? Лет, пяти-шести блондинистое существо с личиком сошедшего с небес ангелочка. Кожа у него была светлей, чем у соплеменников.

— Привет? — сел я на корточки. — Ты чего не спишь?

Девушка позади пацана молчала, от нее веяло доверием и теплом.

— Прости, Вестник. Я решила, что ты хочешь узнать каждого из нас.

Парнишка мялся на месте, а когда я положил ему на голову ладонь, то уловил страх и нежелание этот страх мне показывать. Шаакле у него был размеров с пипиську божьей коровки.

— Дети тоже могут быть клятвопреступниками? — удивленно посмотрел я на его мать. Стройна, миловидная, как и все эльфийки, но среди них не выделяется.

Некоторые эльфы стали переглядываться. По их мнению я должен знать такие вещи.

— А, э, да, вестник. Ты же знаешь, мы поэтому не выпускаем их из обиталищ. Их слишком легко обмануть. Моего Тодордана заставил поклясться гость, которому мы доверяли всем сердцем. Я… мой суженный… убил предателя, но погиб сам и…

Глаза эльфийки стали слезиться, поэтому я перевел взгляд на малыша.

— Сколько будет два плюс два?

Парень посмотрел на мать, та ответила за него:

— Мы не учили его арифметике, вестник. Я займусь этим сей же миг, если это так важно…

— Не надо. Короче, малой, хочешь конфетку?

Эльфийка отстранила свое чадо от меня, как ошарашенная.

— Да я не это имел в виду! — вылупил я глаза на шокированную мать.

Я перевел недоуменный взгляд на Катю. Улыбается себе, довольная.

— Нельзя чужим детям ничего предлагать. Запрет. Запомни, Трайл.

— Что? Почему? Я не педобир!

— Кто? А, ну неважно. Эльфийских детей могут кормить только их родители. Нельзя нарушать. Это означает, что ты хочешь его забрать себе. Отнять.

Я оглядел эльфов. Смотрят на меня, как на самого большого злодея на свете. В их глазах недоумение, почему мне, эльфу, объясняет такие вещи другой эльф.

Тэк-с, я, по старой традиции, не планировал болтать о своей силе. По крайней мере, пока не проведу полную мозговую разведку. Как оказалось, не безосновательно — братья педерасты очень смахивают на крыс, сбегущих с моей тайной при первой же возможности.

На мое удивление, ситуацию решила спасти Аша:

— Он. Это. Память потерял. Бом-бом. Дум-дум.

Я обратил внимание, как молодой старец, считающийся у азуров негласным лидером, стоял поодаль и внимательно присматривался ко мне, не спеша вмешиваться в бучу. Очень радовало то, что Реордана тут никто не знал.

— Так и есть, — подтвердил я. — В одно мгновение я перестал помнить себя. Лишь волю Ашхаи… о, кстати… Ашхаю мы зовем по-другому. Она явила мне свой истинный лик и имя…

— О. Можно я? — спросила Аша.

— Что ты?

— Ну.

— Ну?

— Хочу сказать.

— Скажи.

— Сознатика.

— Громче.

— Ну… Сознатика? — ровно также тихо сказала Аша, под недоумевающие взгляды эльфов. Дискуссия торчков их сильно вводила в ступор. Ничего, пусть привыкают, если хотят вернуть себе магию. И не такое стерпят.

— Это тихо.

— Не.

— Ты хотела сказать, так говори. Чтобы все слышали.

— Я стесняюсь, — совершенно равнодушно заявила Аша.

— Не ври. Ты голой ходишь. У тебя задницу видят все, кому не лень.

— Там хвост.

— Ты им часто машешь. Думаешь не видно?

Глаза Кентавряши стали более заинтересованными.

— А видно?

— Ага.

— Правда?

— Я тебе гарантирую. Зуб даю. Видно все.