Женщина – не человек

Малика удивлённо посмотрела на Карима, пытаясь понять, что он от неё хочет. В чёрных глазах жениха заполыхала ярость. Он ущипнул непонятливую невесту повторно и указал взглядом в сторону янги. Девушка покраснела и склонилась в поклоне. Для воспитанной в любви и ласке Малики этот обычай, о котором ей рассказывали тётушки накануне свадьбы, казался унизительным. Однако делать нечего. Как известно, «в чужой монастырь со своим уставом не ходят». Малика сделала то, что от неё требовали обычаи предков.

К сожалению, её жених захотел выслужиться перед родственницей, или же он посчитал, что его невесте требуется загладить свою вину перед янгой, потому что Карим опять больно ущипнул Малику чуть ниже локтя, давая понять, что девушке нужно поклониться ещё раз.

Сдерживая слёзы на глазах, Малика поклонилась. Похоже, женщина осталась довольна. Величавой походкой она подошла к невесте, откинула с её лица фату и поцеловала в лоб. Затем, придерживая девушку за локоть (на беду Малики, тот самый несчастный локоть, за который её трижды щипал Карим), янга повела её во двор.

Там Малику встретили родители Карима и дедушка Улугбек бобо. Каждому из них она низко поклонилась, всякий раз чуть задерживаясь в этом положении тела, чтоб только не кланяться повторно. Наконец, свадебный обряд под названием келин салом (приветствие невестки) закончился. Лишь тогда Малику провели в дом, где девушка смогла, наконец, немного отдохнуть перед основными торжествами.

Вместе с Шахло, которая с удовольствием продолжала исполнять роль свидетельницы, Малика осталась в комнате, украшенной бумажными цветами и красными первомайскими флажками. После трудной дороги и потрясения, вызванного поведением Карима, девушке хотелось прилечь и никого не видеть. Но, как оказалось, в сельских домах мебели почти не было, а лежать на курпачах (матрасах) в свадебном платье было неудобно. Пришлось сесть.

Малика прикрыла глаза и прижалась спиной к стенке. Шахло прихорашивалась, глядя в зеркальце. Дверь комнаты без конца открывалась. Желающих лучше разглядеть невесту в Учкудуке оказалось предостаточно, причём это были, как дети, так и взрослые.

Начался туй. Почему-то новоиспечённые родственники позабыли об их договорённости с найманами, и Малика была вынуждена каждые пять минут кому-то кланяться. Кому – она даже не видела, да девушке это было и неинтересно. Она хотела, чтобы туй закончился, не подумав о том, что её ещё ожидает первая брачная ночь.

На небе зажглись яркие звёзды, когда к невесте подошла янга и что-то шепнула ей на ухо. Едва передвигая ноги от усталости, девушка двинулась за ней следом. Гости продолжали веселиться за столом. Как положено на Востоке, мужчины и женщины сидели за разными столами. Жениха не было видно. Впрочем, Малику это нисколько не огорчило. Она мечтала упасть скорее в кровать, позабыв, что в кишлаках люди спят на курпачах.

Пока они шли к дому, янга что-то непрерывно говорила. До смертельно уставшей Малики доходили только какие-то отдельные слова: первая брачная ночь, восточная скромность, надо угождать мужу. К кому эти слова относятся, девушка не поняла. Она знала лишь одно: совсем скоро все её мучения закончатся, и она будет спать долго-долго, потому что очень долгой была дорога и вообще весь сегодняшний нескончаемый день.

Наивная! У дверей их спальни стоял Карим. Янга пропустила невесту вперёд, после чего она устроила жениху своеобразный торг, как того требуют обычаи. Естественно, парень ещё загодя приготовил нужную сумму. Ему бы отдать эти деньги, чтоб поскорее попасть к своей невесте! Однако работа на базаре сыграла с Каримом злую шутку. Он вошёл в раж и начал по-настоящему торговаться за право войти в комнату. У янги, которая больше не казалась властной, строгой женщиной, было игривое настроение, и она с удовольствием включилась в торг. За дверью спальни Малика пыталась как можно быстрее избавиться от свадебного наряда.

Наконец, ей это удалось. Глядя сонными глазами по сторонам, девушка не могла понять, куда ей ложиться спать. Внезапно дверь открылась, но в спальню вместо Карима вошла его родственница. Оглядев полуголую худенькую девушку быстрым взглядом, янга покачала головой и сказала, что ей для того, чтоб нравиться мужу, нужно набрать вес. Затем женщина помогла невесте расстелить на полу постель и, загадочно улыбнувшись, простилась до утра.

Что означает улыбка янги, Малика поняла лишь назавтра, когда Карим скомкал простыню и торопливо вышел из комнаты. Только тогда молодая жена вспомнила, что слышала, как одноклассницы в школе однажды обсуждали, что после первой брачной ночи специальная женщина из числа родственников мужа относит простыню его родителям, дабы они могли убедиться в целомудренности девушки.

Помнится, девчонки ещё волновались, что вдруг крови на простыне окажется немного. В этом случае родня мужа может не поверить, что их невеста девственница, и опозорить её на всю округу. Некоторые даже говорили, что лучше бы подстраховаться и взять с собой в спальню пузырёк с томатной пастой, а когда муж заснёт, то пасту аккуратно по простыне размазать. Зато оправдываться почём зря не придётся! Ведь случается так, что родители парня показывают эту простыню родственникам. И мало ли что придёт в голову подобным «экспертам»? Недоверчивая родня жениха может отправить невесту в дом её родителей.

Осознав, что эта унизительная процедура происходит прямо сейчас в одной из комнат, Малика упала лицом на курпачи и горько разрыдалась. Как же так получилось, что она не смогла сказать «нет» и, как бессловесная овца, пошла за нелюбимого замуж? А теперь что-то менять уже поздно. Отныне Малика – замужняя женщина. Одна короткая летняя ночь полностью изменила жизнь юной узбечки.

Ноша Малики.

Малика сжалась в комочек и забилась в угол комнаты. В чёрных, как майская ночь, глазах Карима вспыхнул огонёк злорадства. Он опять занёс свой тяжёлый кулак над женой. Вдруг снаружи кто-то из домочадцев потянул на себя дверную ручку. Но дверь оказалась заперта изнутри на задвижку. Тогда тот, кто находился за дверью, стал стучать в неё кулаком, после чего громко закричал:

– Карим, ты что, оглох? Ну-ка, быстро выходи! Надо поговорить.

Если бы это произошло в другое время, Малика наверняка могла подумать:

– В семье Ориповых по-другому не могут. Все они ужасно грубые и невоспитанные люди.

Однако сегодня молодая женщина обрадовалась, что старший брат её мужа Ахмед не ушёл, обнаружив, что дверь заперта, а продолжил настойчиво стучаться. В итоге Карим был вынужден прекратить свои жестокие побои и выйти из комнаты. После ухода мужа Малика некоторое время лежала на полу. Её маленькое худенькое тело дрожало от боли и холода. Несмотря на то, что она сильно замёрзла на холодном полу, у женщины не было сил, чтобы встать и приготовить себе постель. У Малики кружилась голова, болел живот. Впечатление такое, будто внутрь её живота вставили палку. И она, эта палка, вызывала режущие боли.

Карим всегда старался бить жену по животу, по почкам. Сегодня муж был особенно зол и жесток. Атеистка Малика мысленно поблагодарила Всевышнего за то, что Он позволил ей остаться в живых. Наверное, у всех людей случаются ситуации, когда человеку вдруг остро требуется вера в кого-то, или во что-то. У Малики произошла именно такая ситуация.

Наконец, женщина поднялась и кое-как доковыляла до окна. На подоконнике у Малики всегда стоял кувшин с водой, а под столом – небольшой таз. Эти вещи молодая женщина держала наготове, потому что после издевательств над ней мужа она не хотела лишний раз выходить из комнаты. Между тем Карим последнее время совсем озверел и не только бил жену по животу и почкам, но часто разбивал ей в кровь лицо. Малика умывалась, а наутро тщательно замазывала синяки тональным кремом «Балет».

Кряхтя, словно столетняя старуха, Малика взяла в одну руку кувшин, а другой рукой стала осторожно смывать с лица и шеи кровь. Её руки дрожали. Ссадины на коже болели, когда в них попадала вода. Но Малика справилась с задачей. Потом девушка приложила к лицу полотенце, которое висело на вбитом в стену крючке. Между двумя небольшими окнами находилось зеркало в пластмассовой оправе. Это зеркало было из приданого Малики и выглядело сначала довольно симпатично. Однако из-за вспыльчивого характера Карима, который вскоре после свадьбы стал поднимать на жену руку, оно не раз падало на пол. По краям зеркала были трещины, заклеенные синей изолентой. Благодаря оправе и изоленте, зеркало ещё не рассыпалось на кусочки. А главное – середина зеркала оставалась целой.