Богоборцы 3

Глава 6

Солнце уже начало клониться к закату, когда мы остановились напротив ветхих, едва держащихся на ржавых петлях ворот. Краска на них давным-давно облупилась, и, несмотря на то, что кое-где остатки её ещё были видны, сказать какого та была цвета, оказалось решительно невозможно. Впрочем, это меня интересовало меньше всего. Я высматривал совсем другие вещи, знакомые каждому, родившемуся в деревне, и кажущиеся естественным, если живёшь в своём доме.

Однако, оказавшись в городе, я понял, что тут многие забыли их значение. Даже мои девчонки, казалось бы, выросшие в Домах богоборцев, и то в этом не разбирались. Вон Катя тому пример. Она даже не поняла, зачем дед Микола нас во двор позвал. И уж тем более не заметила три кованых гвоздя, вбитых в порог. Я же знал, что они там должны быть, поэтому и вошёл, чтобы показать людям, что мы не нечисть. А вот у Дорофеевны гвоздей не было. У неё на воротах вообще не было порога. Причём, судя по пазам на столбе, когда-то он здесь был, но потом его грубо выломали и выкинули. Для чего — думаю, вопрос излишний.

Толкнув глухо скрипнувшую калитку, мы вошли во двор. Довольно небольшой, он был завален разным хламом. Лишь небольшой пятачок посредине оставался свободен да проход к самому дому. Остальное представляло собой развалы старой древесины, начиная с полусгнивших досок, заканчивая какими-то сухими деревьями. Тут же стояли козлы с ножовкой и колода.

С виду всё понятно. Денег на нормальные дрова не хватает, приходится пилить всякий мусор, вот только меня смущали тёмные потёки на козлах и колоде. Уж больно они кровь напоминали. Я не думаю, что тут прям людей резали, но звоночек нехороший. Особенно вкупе с остальными.

— Блин, а куда соцзащита смотрела? — Катя с ужасом озиралась по сторонам, не понимая, как вообще в двадцать первом веке люди могут так жить. — Это же ужас просто! Здесь же ребёнок жил! Здесь же легко можно наткнуться на что-нибудь! Как он вообще тут играл?!

— Я не думаю, что он тут в принципе играл. — Я грустно усмехнулся, глядя на одинокую машинку без колёс на старом крыльце. — Но насчёт соцзащиты согласен. Не думаю, что сейчас проблема привести нуждающимся машину нормальных колотых дров, чтобы не приходилось пилить всякое говно. Но сдаётся мне, проблема здесь не в этом.

— Д-дрова? — уставилась на меня Милорадович круглыми глазами. — Зачем?

— Блин, вот ты роза комнатная, — я даже умилился такой глупости. — Открою тебе великую тайну, но не в каждом доме есть центральное отопление. Представляешь?

— Ты из меня дуру не делай! — тут же окрысилась Катерина. — Я не чокнутая и знаю, что в деревнях печи топят углём там и прочим. Но это там, где нет газопровода. А здесь вон ветка идёт!

— А к дому ты отвод видишь? — обломал я возгордившуюся своей наблюдательностью огненную эспершу. — Да и знаешь, сколько стоит газ провести? Плюс котёл, плюс система отопления, трубы там и всё такое. Зуб даю, что в этой халупе она если и есть, то древняя как говно мамонта, с расширителем прямо в доме. А скорее всего, просто русская печь посреди хаты, судя по расположению трубы, чтобы всё помещение обогревать. Может, даже и готовили на ней же, кстати. Так что без дров тут никак не обойтись. Другое дело, что для этого не нужно собирать всякое дерьмо.

— А может, они электрообогреватели использовали? — Милорадович не хотела признавать свою ошибку, но тон у неё всё же был неуверенным, словно она сама понимала, что несёт бред. — Ладно, чего спорить, зайдём и увидим. Давай быстрее, вон солнце уже скоро сядет!

Я усмехнулся и молча шагнул к двери. Правда, входить не стал, сначала осмотрелся. Да, как я и думал, здесь тоже не было привычных мне оберегов. И это можно было бы списать на то, что мы в городе, но у того же деда Миколы над дверьми висела подкова, а рядом стоял украшенный веник из полыни. Да, после прихода советской власти долгое время боролись с подобным, считая суевериями, однако после войны всё поменялось. И подобные обереги даже были включены в перечень бюро, а лично у меня имелся живой свидетель их действенности. Балашка, после того как поселился в доме, лично обновил каждый. И следил, чтобы не ломались и не терялись.

Кстати, на ведьм обереги почти не действовали, лишь когда те уже совсем обращались в монстров, продавшись потусторонним силам. А до этого им максимум было неприятно рядом находиться, так что дед Микола был неправ. Никакая Дорофеевна не ведьма. Та не удержалась бы и за семь лет уже проявила бы себя, если уж её настолько затянула тьма. Нет, тут что-то другое, но вот что… я взялся за навесной замок, одним движением вырывая его вместе с петлями, и, зашипев, отбросил проклятую железяку в сторону. На самом деле проклятую, от замка шёл чёрный мерзкий дым, а ладонь покраснела.

— Ты чего?! — отскочила в сторону Катя. — Совсем обалдел?! А если бы в меня попал?

— Извини, — я потёр ноющую руку. — Ты видишь что-нибудь необычное?

— Только то, что ты мне чуть в голову железякой не заехал, — окрысилась Милорадович. — Это очень необычно.

— Понятно, — я вздохнул, ведь мне не хотелось ругаться. — Ладно, пошли дальше.

— Погоди! — вдруг Катерина схватила меня за плечо. — Ты сейчас серьёзно?! Покажи ладонь!

— На, смотри, — я пожал плечами, удивляясь переменам в характере. — Довольна?

— Это от замка? — Милорадович внимательно осмотрела железяку, но руками хватать не спешила, воспользовалась палочкой, чтобы перевернуть, а затем сфотографировала на смартфон. — Ничего. Это странно. Блин, надо было на машине ехать! Сейчас ни аптечки, ничего под рукой нет. Так, давай вернёмся и подготовимся.

— Нет, — жёстко отрезал я. — Мы идём дальше. Если бабка навесила проклятье на замок, она могла почуять, что оно сработало. Если сейчас отступим, кто знает, будет ли в доме что-нибудь, когда вернёмся. Рука уже почти не болит, так что идём дальше. Но осторожно. Оружие держи наготове, если что, сразу бей, не думай. И голыми руками не лезь! В прошлый раз бабка именно нового ножа испугалась. Возможно, у неё аллергия на силу зверобога.