Последний астронавт

Был другой способ.

Салли Дженсен готовили к миллиону различных аварийных ситуаций и неполадок в космосе. Ее беспрерывно натаскивали на случай любой неожиданности. Она совершенно точно знала, что следует сейчас делать. Ответ был у нее наготове. Ей нужно было просто открыть рот и произнести его вслух. Если два модуля разделялись, их шлюзы автоматически захлопывались. Это было частью системы безопасности. Никогда в жизни ей не приходилось еще принимать столь трудного решения, но она ведь была командиром.

– Динвари! – крикнула она. – Али, ты меня слышишь?! Отстрели посадочный модуль!

– Командир? – еле слышно переспросил он.

С тем же успехом он мог оставаться на Земле и орать через рупор.

– Выполнять! – приказала она.

– Я не могу! Там Уилсон!

Времени на споры не осталось. Дженсен поползла вдоль корпуса посадочного модуля, стараясь двигаться как можно быстрее. Она нашла лючок между двумя топливными баками и сорвала с него крышку. Внутри был рычаг, выкрашенный ярко-красной краской, и надпись: «ОСТОРОЖНО: ЭКСТРЕННОЕ ОТСОЕДИНЕНИЕ». Командир рванула его на себя.

Взрывные крепления, соединяющие посадочный и жилой модули, мгновенно сдетонировали – один из них прямо перед Дженсен. Свет вспыхнул вокруг нее – и на секунду она ослепла. На очень страшную секунду, во время которой было слышно, как трещит прозрачное забрало ее шлема. Взрывом командира отбросило от модуля, зашвырнуло в космос, на всю длину страховочного фала, в неконтролируемом вращении. Дженсен почти ничего не видела, беспомощно кувыркаясь, – успела только мимолетно заметить, как разваливается ее космический корабль.

Расширяющееся облако конденсирующейся влаги хлынуло в промежуток между модулями, из жилого отсека рванулся воздух, облако которого было моментально отсечено захлопнувшимися люками. Посадочный модуль ринулся прочь от корабля. Гибкий корпус жилого отсека непристойно колыхался, но Дженсен почти ничего не видела. Она все вращалась и вращалась вокруг оси своего страховочного фала, а потом тот резко натянулся, и командир согнулась, насколько позволял скафандр, размахивая руками и дрыгая ногами. Наконец она ухватилась за страховку и попыталась хотя бы замедлить вращение. Когда ее развернуло лицом к посадочному модулю, командир увидела, как тот беспорядочно кувыркается, удаляясь в пустоту.

Кто-то схватил Дженсен за плечевые сочленения ее скафандра, вжимая треснувшим забралом, уже начинающим обрастать кристалликами льда, в серебристую ткань обшивки жилого модуля. Астронавт-исследователь навалилась на командирский скафандр сверху, заслоняя его от обломков, которые сталкивались с корпусом корабля.

«Салли, что ты наделала! Что ты наделала!» – вопил в наушниках голос напарницы, но Дженсен ее почти не слышала.

У нее в голове крутилась всего одна мысль: «Иисусе! Боже! Кто-нибудь! Прошу! Пусть Блейн умрет быстро».

САЛЛИ ДЖЕНСЕН. Нет. Нет. Стойте: это ложь. Я совсем не об этом думала. Я… Мне нечем гордиться, но раз уж мы это начали, раз мы решили быть честными… в этот момент я думала, знаете… Это все. Все. На Марс я не лечу.

Проверка телеметрии

Выдержка Из Предисловия Автора.

Книга «Последний Астронавт» Дэвида Веллингтона,

Издание 2057

Я твердо уверен, что случившееся позднее невозможно понять, если не знать, о чем она думала и что чувствовала в тот день в 2034 году.

Когда мне поручили написать о событиях октября 2055 года, мне сказали, что необходимо донести эту историю до читательских инфолент как можно быстрее. Публике необходимо знать, что произошло и что это означает. Я смог достичь, по крайней мере, одну из этих целей. Я провел расследование и состряпал нечто, похожее на роман, но читавшееся, как инструкция к рентгеновскому аппарату. Техническая информация присутствовала, а факты были всем доступны. Однако никто не понимал, что они означают. Я и сам не понимал. Не уверен, что и сейчас понимаю.

С тех пор мне посчастливилось получить много новой информации. И что важнее всего, мне дали эксклюзивное разрешение опросить тех людей, которые в этом участвовали. Я включил отрывки из этих интервью в текст моего нового издания. Я также включил краткое изложение последнего дня миссии «Орион-6», которое вы только что прочли. Возможно, оно станет ключом, который откроет истинное значение того, что произошло во время миссии «Орион-7».

Однако я пошел еще дальше. Это уже не репортаж, не простое изложение фактов. Я попытался исследовать психологию людей, которые там находились, даже когда это, по той или иной причине, уже невозможно сделать. Миссия Салли Дженсен 2055 года во многом была не просто исследованием космических объектов, но также и путешествием по человеческому разуму. Мне представляется, что книга стала лучше благодаря этому анализу. Судить вам.

Наша история продолжается спустя двадцать один год, когда только один человек на свете знал, что происходит. Я постарался разобраться в том, о чем он думал в тот день, когда вскочил с постели и прыгнул в поезд.

Санни Стивенс теребил шнурок своего капюшона. Он жалел, что не сообразил переодеться, перед тем как ехать на эту встречу через полстраны. Все произошло настолько быстро… Когда из НАСА ответили на его письмо, Санни как бы невзначай вышел из дому. Он и сам от себя не ожидал, что так поступит, а потому не успел подготовиться. Пора было принимать решение. Еще можно уйти. Встать, извиниться, сказать, что ошибся. Потратить целую ночь на езду в поезде, чтобы вернуться домой, забраться в постель и сделать вид, что ничего не произошло. А назавтра вернуться на работу в «Улей» и надеяться, что никто не отслеживает его электронную переписку. Или же продолжать то, что начал.

Санни пропустили через охрану, провели по длинному коридору и велели ждать. Кто-то предложил ему чашку кофе, и он сказал «да», потому что на самом деле не слышал вопроса. И вот теперь сидит на желтом кожаном диване, который, наверное, стоял здесь еще во времена программы «Джемини». Сидит в лабиринте офисных зданий Лаборатории реактивного движения, которая в 2052 году стала Штаб-квартирой НАСА, когда после наводнения закрыли Космический центр имени Джонсона в Хьюстоне.

А ведь здесь Санни мечтал оказаться с пяти лет! Тогда ему хотелось стать астронавтом. Так сильно хотелось, что он проглатывал все космические новости, какие только появлялись в его инфоленте. Когда Санни было десять, он снова и снова смотрел, как Блейн Уилсон заживо сгорает в космосе. Когда ему исполнилось пятнадцать, у Америки больше не было космической программы. Санни был раздавлен этим известием. Его надежды рассыпались в прах. Вместо того чтобы лететь в космос, он начал изучать его при помощи телескопов и стал астрофизиком. Что ж, это тоже способ проникнуть к звездам. Получив звание доктора философии, Санни Стивенс уже смирился с тем, что никогда не будет пилотировать космический корабль и вести переговоры с центром управления на расстоянии в миллион километров. Он научился жить с этим, махнув рукой на юношеские мечты.

И вот он здесь. В Пасадене. И это не сон.

Санни мучила жажда, и он проголодался, но больше его тревожило, что он не сможет быть достаточно убедительным, чтобы привлечь внимание НАСА. Хотя его данные были надежными. Должен же здесь оказаться хоть кто-нибудь, кто поймет их важность. Санни казалось, что ждет он очень долго, но всего через пятнадцать минут к нему подошел белый мужчина в старомодном костюме с узеньким галстуком, лет семидесяти – семидесяти пяти. Даже мама Санни сочла бы незнакомца худым. В руках у него были две чашки кофе.

– Доктор Стивенс? – осведомился незнакомец. – Я – Рой Макаллистер. Заместитель директора по исследовательской работе.

Он вручил Санни одну чашку.

– Раньше он назывался отделом пилотируемых полетов, – напомнил астрофизик.

Он поставил чашку на журнальный столик. Санни не любил кофе.