Мистер Д.

Сказать по правде, это была самая странная девушка, которую я встречала в своей жизни.

Впервые я увидела ее ровно неделю назад, в среду утром.

Но перед этим к нам приехал высокий блондин в безупречном сером костюме.

Собрав всех в гостиной, он сообщил, что особняк со всей прилегающей территорией теперь принадлежит новому владельцу, однако из гостевого дома нас никто не выгоняет. Мы можем и дальше здесь жить, просто пока не должны подходить к особняку и беспокоить хозяина.

- Завтра как следует уберите дом и больше в него не заходите. Приближаться в особняку ближе, чем на сто метров, вам запрещено до особых указаний. Если, конечно, не хотите потерять работу, - сказал он.

- Конечно-конечно, мы вас поняли, - пропищала елейным голоском мачеха.

- Вот и отлично.

- А он женат? - внезапно спросила Ада.

- Кто? - блондин нахмурился.

Мне захотелось провалиться от стыда. Засунув руку в карман платья, я вцепилась ногтями в блокнот. То, что на обложке останутся следы, в тот момент волновало меня меньше всего.

- Ну… новый хозяин.

Теперь даже мачеха поняла, что Аду понесло совсем не в ту сторону.

- Она интересуется в том смысле, что… новый владелец один приедет или с семьей? С детьми? Или, может, с друзьями? Сколько комнат готовить? - заискивающе залепетала она.

Еще ни разу в жизни я не видела мачеху такой жалкой. Когда-то, еще в школе, ее выбрали королевой красоты, но она до сих пор считала себя королевой. Красила волосы в платиновый цвет, носила вызывающие платья, с соседями разговаривала высокомерно-пренебрежительно.

Кажется, из-за долгого отсутствия настоящего владельца она стала считать себя здесь полноправной хозяйкой.

Пока я драила полы, чистила унитазы, стирала и гладила бельё, мачеха расхаживала по особняку в шелковом белье с дорогущим хрустальным фужером в руке. Потягивала коллекционное вино из погребов владельца и придумывала для меня новые «поручения».

- Все комнаты в доме должны быть готовы. Всегда. Странно, что мне приходится об этом напоминать, ведь всё прописано прописано в вашем трудовом договоре, - отчеканил ей на это блондин и почему-то посмотрел на меня.

Кровь прилила к щекам. Я опустила взгляд на ковер, хотя и успела заметить, что глаза у блондина стального цвета - прямо под цвет костюма.

- Простите! Конечно же, мы помним… и всегда… всегда выполняли все свои обязательства, - продолжала лепетать мачеха.

Это было правдой. Старый владелец не появлялся здесь почти десять лет, но все это время нам исправно перечисляли зарплату - сначала отцу, а потом, когда его не стало, - мачехе. Мы должны были жить в гостевом доме и следить за порядком в особняке. А за садом смотрел садовник, но он был приходящий.

- Диана Листницкая, - внезапно сказал блондин, и я вздрогнула. Я уже целую вечность не слышала, как кто-то произносит мое настоящее имя. Но еще более неожиданно было то, что блондин произнес потом: - Надеюсь, вы пребываете в добром здравии?

Он что - издевается? Сейчас никто так не выражается, это во-первых, а во-вторых, своим вопросом он поставил меня в неловкое положение. Мачеха и сестры мне потом всё это припомнят. Пересилив себя, я подняла голову и снова посмотрела ему в глаза. Он улыбнулся:

- Когда-то я следил за вашим… за вашей судьбой. Думаю, как и большинство людей в нашей стране.

Я еще сильнее вцепилась в блокнот и едва не разревелась. Ну зачем?! Зачем он вспоминает о том кошмаре, ведь я о нём уже почти забыла!

- Ой. Похоже, я огорчил вас, Диана? - видимо, он заметил мое состояние. - В таком случае, примите мои извинения.

Я почувствовала, как краска с щек перекинулась на уши, а затем - на плечи и шею. Хотела просто кивнуть в ответ, а вместо этого глупо замотала головой из стороны в сторону.

- Она вам не ответит. Она не… - начала было мачеха, но блондин резко её перебил:

- Не разговаривает? Я знаю.

А затем снова обратился ко мне:

- Еще раз простите меня, Диана! Всего вам хорошего!

После этих слов он вышел на улицу, сел в свою серебристую, под цвет его глаз и костюма, машину, и уехал. Мачеха и сестры, застыв на месте словно соляные столбы, молча смотрели в окно. Но едва машина скрылась из виду, сразу пришли в себя.

- Ох, ох, ох! «Примите мои извинения»! - передразнила мачеха и скривилась, будто эти слова вкусом походили на лимон: - Тьфу!

Наверное, ее дико задело, что блондин попрощался только со мной.

Я подумала, что сейчас мне здорово влетит, однако мачеха меня удивила.