Шиари выбирает первой

— Господа! — громко произнес мой вроде как опекун, привлекая всеобщее внимание, хоть, даже если бы предпочел молчать, внимание мы все равно бы привлекли. — Позвольте вам представить наследницу славного рода Ноэро, шиари Лайру. — Понизив градус пафоса и добавив в голос дружеских ноток, его светлость закончил: — Прошу вас сильно не смущать шиари Ноэро и отнестись к ней с надлежащей теплотой и благосклонностью.

Вейнанд умолк, а на нас продолжали пялиться. На меня, в частности. А я хоть и скользила по залу взглядом, пытаясь рассмотреть незнакомые лица, но все было точно в тумане. Словами не передать, как мне хотелось к чему-нибудь прислониться! Или еще лучше — рухнуть в кресло. Вон то, что стояло в отдалении. Будь моя воля, я бы его вообще в самый угол отодвинула, а может, извинившись, присоединилась бы к той милой любительнице музицировать.

— Ну, конечно же, мы отнесемся к ней и с теплотой, и благосклонностью! — поднявшись с изящного диванчика, обитого блестящим глазетом, воскликнула худая светловолосая женщина.

Ровесница Тессы или может чуть старше, она улыбалась и оглядывала меня с жадным вниманием.

— Проходите, дорогая. Вот так, вот сюда. — Меня взяли за руку и подвели к тому самому диванчику, что находился в самом центре гостиной.

Рядом стояло два кресла, кофейный столик темного дерева. Заметила серебряный поднос с чашками кофе и полупустую коробку конфет, а также трехъярусную вазу с пирожными и фруктами.

— Какая вы у нас красавица! — продолжала заливаться соловьем говорливая незнакомка. — Так похожи на вашу матушку, покойную графиню. Да прибудут с ней духи…

— Благодарю. — Я постаралась улыбнуться.

Меня усадили на диван, и приглашенные, даже те, что до этого были на террасе или шептались возле камина, поспешили переместиться в центр комнаты. Были среди гостей шейлы Оруа молодые девушки и женщины постарше, но в основном здесь собрались мужчины.

Уверена, Эскорн сначала навел справки, иначе бы нас здесь сегодня не было. Неужели так не терпится сбагрить меня в руки какому-нибудь светскому лентяю? Я вспыхнула и снова почувствовала во рту привкус обиды.

— Расскажите о себе, милая, — тем временем продолжала знакомиться со мной дама. Запоздало спохватившись, сказала: — Совсем забыла! Меня зовут Надин Оруа. А это…

Следующие несколько минут меня знакомили с аристократией Эргандара. С малой ее частью, но мне и дюжины новых имен и лиц было более чем достаточно. Была здесь и небезызвестная красавица-брюнетка. Стоило Эскорну отойти к графинам с крепкими напитками, как его разлюбезная «подруга» тут же нарисовалась рядом. Кокетливо улыбаясь (я своим друзьям такие улыбки никогда не дарила!), о чем-то с ним тихонько заговорила.

К обиде прибавились злость и раздражение. Я чувствовала себя загнанным в ловушку дикобразом. Еще немного, и начну метать в своих врагов иглы.

Еще и эти бесконечные вопросы…

— Как вам жилось в Кроувере?

— А что вы думаете о Леонсии?

— С нетерпением ждете бала дебютанток?

— Вас еще не представляли императору?

И прочая чушь, сдобренная приторными улыбками и липкими, как карамель, взглядами. Я отвечала коротко, ограничиваясь парой-тройкой слов. Если посчитают меня несговорчивой или, может, даже недалекой — все равно.

Я была настолько сосредоточена на ответах, что пропустила момент, когда к нам подошла графиня. Грациозно расправив свое красивое муаровое платье, она опустилась в кресло и сказала:

— Лайра, дорогая, признайтесь, кто шьет для вас наряды? Я так устала от чрезмерной роскоши и хотела бы обзавестись парой-тройкой скромных нарядов. Ну прямо как ваш.

Графиня колола словами, а чувство было такое, словно меня обдало пламенем. Внутри словно взорвались праздничные петарды. Заискрились, обжигая, доводя меня до того состояния, когда я сама с удовольствием кого-нибудь обдала бы.

Потоками огня.

Благо опыт имелся.

Вот бы удивился Эскорн.

В зале повисла давящая тишина. Все опять смотрели на меня, а я не знала, что сказать. Но и проглотить оскорбление, ядовитую насмешку тоже не могла.

Взяла себя в руки, собралась с мыслями, а потом ответила в тон змеючке:

— Может вам просто стоит посоветовать своей портнихе нашивать на юбки меньше камней и кружев? — мило улыбнулась.

— И с вырезом у корсажей не слишком усердствовать. Я бы в таком лишний раз и шевельнуться-то не посмела.

Наверное, мои слова прозвучали грубо. Мне не хватало коварного изящества, коим с лихвой была наделена ее сиятельство.

Сбоку раздался тихий смешок.

— Осторожнее, дорогая Катрина, — проговорил напомаженный тип с бокалом в руках. — Оказывается, у нежного провинциального цветка имеются и шипы, и яд.

А еще плохо сдерживаемое желание подпалить твои сальные пряди.

Покосившись на болтуна, которого все дружно поддержали громким смехом (даже Катрина постаралась улыбнуться, хоть было видно, что мои слова ее задели), я перевела взгляд на Эскорна. Тот был мрачнее тучи и смотрел на свою любовницу с таким видом, словно собирался отправить ее на гильотину.

Пусть бы и отправлял на здоровье. Но сначала увез меня подальше от этого сборища любителей пошутить.

К сожалению, вырваться сразу не получилось. Я не могла просто подняться и демонстративно удалиться. Приходилось сидеть, снова и снова ловя на себе взгляды эргандарских холостяков. Отвечать на вопросы и делать вид, что мне страх как интересно слушать придворные сплетни.

— А что же ваш брат, дорогая Лайра? — проворковала одна из гостий салона. — Когда мы будем иметь возможность с ним познакомиться?

Я замешкалась, не зная, что сказать, поэтому слово взял генерал:

— Думаю, в самом ближайшем будущем. Рифер наверняка захочет побывать на балу где будут представлять его сестру.

Не захочет! Совершенно точно не захочет!

Невольно вздрогнула и поспешила сменить тему Заговорила с Надин о семейном портрете, что красовался над камином, и постепенно гости снова рассредоточились по гостиной.

Только спустя где-то час мне удалось вырваться из жарко натопленного зала. Оказавшись в холле, велела лакею принести мою верхнюю одежду.

— Лайра! — Эскорн последовал за мной, словно сторожевой пес, а увидев, как слуга вручает мне плащ, нахмурился. — Куда это вы собрались?

— Домой.

Подальше от вашей зазнобы и ей подобных.

— Но чаепитие еще не закончилось.

— Для меня закончилось. — Я упрямо посмотрела на генерала, давая понять, что в зал не вернусь. Разве что он закинет меня себе на плечо и туда отнесет.

— Хорошо, — сдался мой мучитель. — Идите к карете. Я попрощаюсь за вас с Надин и остальными.

На ходу завязывая ленты плаща, я сбежала по лестнице и, обогнув фонтан, в котором сиротливо плавали три пожелтевших листка, забралась в карету. Эскорн появился спустя минут пять. Уселся напротив и велел кучеру трогаться.

Не успел экипаж выехать за ворота, как я отвернулась к окошку, не желая ни смотреть на генерала, ни уж тем более с ним разговаривать. Хватит! Наговорилась на год вперед. И с ним, и с его друзьями.

— Вы опять чем-то недовольны, — спустя какое-то время устало проронил его светлость.

Смотрите-ка! Меня мучили, а он устал! Конечно, хлестать крепкие напитки и миловаться со своей мымрой — это ведь так утомительно.

— Считаете, у меня нет для недовольства поводов?

— Если это из-за Катрины, то больше подобное не повторится.

— Это не из-за Катрины.

Хотя и из-за нее тоже.

— Тогда из-за чего?

Оторвав взгляд от проносящихся мимо домов, размытых туманом и серыми сумерками, перевела взгляд на оборотника.

— Вы заставляете меня проходить через все это.

— Я просто ищу для вас пару, Лайра. Достойного вашего положения мужчину.

— А выглядит все так, будто для рабыни подыскиваете рабовладельца.

— Вы опять драматизируете.

Невыносимый!

— Мне неприятно! Неприятно терпеть на себе их взгляды. Липкие, скользкие… — Я брезгливо поежилась. — Мне неприятно это общество, эти люди!