Страница 19 из 20
— Я держу беглянку!
Стражники приближались с угрожающей быстротой. Элизабет, видя, что они попали в беду, изо всех сил вонзила зубы по самые десны в руку незнакомца. Дикий вопль и обильный поток крови заставили незнакомца ослабить хватку. Однако злость прибавила ему силы, и он здоровой рукой крепко ухватил Тамрэту за руку.
— Беги, — только и успела сказать Тамрэта, нечеловеческим усилием разрывая веревку, связывающую её с Элизабет.
В ту же секунду на глазах изумленных прохожих и преследователей, из пустоты возникло хрупкое девичье тело в розовой накидке. Держащий её горожанин, забыв о боли, присвистнул:
— Лакомый мне попался кусочек. Только очень зубастый и проворный.
Его слова заглушили удаляющиеся шаги Элизабет…
Глава 14
Притаившись у стены дома Элизабет, с трудом переводя дыхание, видела, как стражники окружили её подругу и, смеясь и улюлюкая, потащили её обратно к воротам. Девушка покорно последовала за ними, не пытаясь сопротивляться. Да и к чему это? Силы были, явно, не равны. Вскоре вся эта церемония с довольными воплями скрылась за углом.
Элизабет молча стояла, слившись со стеной, и жгучие слезы капали из невидимых глаз, а крепко сжатый кулачок со злостью бил стену дома. Элизабет готова была кричать от своей беспомощности и ненависти к стражникам. Однако ей было необходимо соблюдать тишину и постараться быть не пойманной каким-то другим патриотическим горожанином.
Прошло больше бэмса. Суета у ворот стала стихать. Элизабет все еще не могла оправиться от шока. Происшедшее не укладывалось в голове девушки. Она не могла поверить в то, что Тамрэта находится в страшной опасности. От этой мысли Элизабет стало настолько плохо, что голова отказывалась соображать, а тело двигаться.
Наконец, придя в себя после происшествия, к Элизабет вернулись ясность мысли и способность здраво рассуждать. Девушка на «мягких кошачьих лапах» пошла в сторону обратной от её цели — замка Грэкхэма. Ничто на свете не могло заставить девушку бросить друга в беде. Даже страх смерти не мог остановить её.
Вот наконец-то она увидела вдали крепостную стену, которую совсем недавно преодолели они вместе с подругой. Теперь они были разлучены, и одна только эта мысль заставляла Элизабет горько сожалеть о том, что она позволила Тамрэте идти с ней. Даже сознание того, что без Тамрэты она не добралась бы вообще до Ремэта, не позволяло девушке отбросить свои сожаления. Но, тем не менее, что случилось, то случилось, и теперь надо было не сожалеть, а искать выход из сложившейся ситуации.
Подойдя к воротам города, Элизабет огляделась в поисках плененной подруги. Однако её куда-то увели. Лиз, держась подальше от Чернокнижников, которые могли почувствовать её, пошла вдоль городской стены. Наткнувшись на каменную лестницу, ведущую на стену, она шустро побежала по ней.
Достигнув верха, Элизабет остановилась на широкой смотровой площадке. Вдали виднелась постройка, напоминающая караульное помещение. Элизабет побежала по городской стене мимо башенок в сторону увиденной ею постройки. Встречавшиеся стражники не чувствовали её нахождения рядом с собой, а просторная дорожка на стене позволяла девушке спокойно расходиться с грозными стражами порядка. Достигнув цели, девушка поняла, что ошиблась в предположении о назначении этой башни. Никакое это не было караульное помещение, а была самая, что ни на есть, настоящая тюрьма.
Приближаться к ней Элизабет не решилась — у входа она заметила Чернокнижника. И если солдаты не чувствовали её, то Чернокнижник сразу бы обнаружил её нахождение.
Элизабет решила не спешить. Действительно, скоро раздался крик, призывающий к ужину, и Чернокнижник пошел на зов. Все бы складывалось наилучшим образом, если бы путь колдуна не лежал мимо Элизабет. Девушка вмиг смекнула, что ей не избежать участи подруги, если она останется на месте. Она тревожно оглянулась, высматривая место, куда можно спрятаться.
Чертыхнувшись себе под нос, Элизабет увидела, что навстречу первому Чернокнижнику идет другой. Выхода не было. Бог не дал ей крыльев, что было, по меньшей мере, непростительно с его стороны. В тот миг, когда казалось, что ни что на свете не способно спасти девушку, она вскарабкалась на ограждающей бортик и скользнула вниз, повиснув на руках. Пара уступов внизу позволила ей спуститься ниже и, затаив дыхание, ждать исхода.
Быть замеченной означало крах всем её планам и надеждам. Грэкхэм не поскупился бы на выдумки, подвергая девушку пыткам. Неуемная фантазия «любезно» предоставила Элизабет полный список её мучениям в замке Грэкхэма. Она понимала, что если её обнаружат, то она ничем не сможет помочь ни Тамрэте, ни Кровби.
В этот миг Элизабет решила, что прыгнет со стены и расстанется с жизнью, если Чернокнижники почувствуют её присутствие. Однако Госпожа Удача, явно, благоволила к ней, и Чернокнижники прошли по стене, не заподозрив подвоха. Они скрылись в башне, далеко стоящей от той, к которой пробиралась Элизабет. Сердце девушки подсказывало ей, что она не ошибается, и Тамрэта действительно находится там.
Элизабет из последних сил подтянулась на руках и залезла на стену. Уняв дрожь в напряженных руках, она поспешно двинулась к башне. Толкнув дверь, девушка несказанно удивилась, обнаружив её открытой. Тут же Элизабет усомнилась в том, что это и есть та башня, где держат пленницу, однако слабый девичий стон и грубый мужской смех, вернули ей уверенность в том, что Тамрэта действительно здесь.
Скользнув в приоткрытую дверь, Элизабет чуть было не скатилась кубарем по крутой каменной лестнице, спиралью уходящей куда-то вниз. Осторожно перебирая ногами, Элизабет преодолела узкие ступени и оказалась в темном помещении. Посреди комнаты она увидела хрупкую фигурку Тамрэты, которая висела на цепях в нескольких футах над холодной поверхностью пола. Её розовая накидка валялась в углу, а на девушке было лишь полупрозрачное розовое платье, соблазнительно обтягивающее её лёгкий стан.
Возле крохотного окна, скудно пропускающего свет в помещение, стоял грубо сколоченный деревянный стол и на скамейках, под стать столу, такие же грубые и неотесанные, сидели два стражника, опустошая стоящую на столе бутылку.
Пьяные глаза мужчин жадно поглядывали на девушку, и только приказ не трогать её, заставлял их не наброситься на бедняжку. Однако им доставляло явное удовольствие направлять на неё свои волшебные карандаши и посылать небольшие разряды молний. Достигнув цели, молнии причиняли жуткую боль девушке, которая начинала извиваться в кандалах и тихо стонать.
Стражники отвлеклись от жертвы, разливая хмельную жидкость по стаканам. Элизабет воспользовалась их занятостью и подбежала к Тамрэте.
— Я тебя обязательно освобожу, — зашептала она подруге.
Тамрэта дернулась и оглянулась. Не удивившись тому, что она никого не увидела, Тамрэта гневно зашипела:
— Да ты с ума сошла! Что ты здесь делаешь? Ты должна попасть в Норемэт и похитить Книгу. Зачем ты вернулась?
— Я не оставлю тебя здесь, — упрямо сказала Лиз.
— На сей раз меня вовсе не интересует твое мнение. Ты обязана выполнить свой долг. Я — балласт, который пора скинуть. Уходи!
— Без тебя я и шагу не ступлю.
Их беседа была грубо прервана стражником, который был уже настолько пьян, что ему уже не было дела ни до какого приказа относительно безопасности пленницы.
— Крошка, может мы с тобой развлечемся, пока Чернокнижники принимают решение по поводу того, где тебя казнить, — здесь, или в Норемэте.
Его жадные руки потянулись к лицу девушки, искаженному ужасом.
Однако в тот же миг он получил оглушающий удар табуреткой, на которой он сидел еще несколько секунд назад. Не успев даже вскрикнуть, он повалился ничком у ног висевшей девушки. Второй стражник потер глаза, не понимая, как табуретка, стоящая у стола могла взвиться в воздух и тяжело опуститься на темя его собутыльника. Затуманенный выпивкой мозг отказывался предложить ему хоть какую-то версию происшедшего. Осторожно двигаясь вдоль стены, прижимаясь к ней спиной, стражник приблизился к лежащему другу и, дотянувшись до его ног, аккуратно потянул его к себе. Ни на секунду не выпуская Тамрэту из вида, он внимательно наблюдал за ней, боясь, что она своей колдовской силой завалит и его. Именно это и помешало ему заметить, что другой стул угрожающе завис в воздухе. Сильный удар по голове проломил череп негодяя, забрызгав розовое платье Тамрэты кровью.