Война ассасинов

Глава 2

— Пошли сядем в кабинет.

Глеб рукой пригласил меня внутрь помещения.

— У Вавилона, двадцать лет назад, получилось сделать порчу крови нашего ассасина. Подробностей не знаю, но случай довольно глупый. Сейчас есть пять пасынков «жадной крови» — наша задача убить одного из них.

— Как понимаю, всех пятерых планируется убить одновременно?

— Да… — Глеб опустил глаза в пол. — Промахи в операции недопустимы. След крови сменится, и считай всё пропало.

— Ты какой-то странный. Волнуешься?

— Не в этом дело… Наша цель девушка. И я с ней сдружился…

— Ты поэтому запросил помощь?

— Отчасти да, но ещё дело в её охране. Вавилон хочет убить нашего ассасина и его акцептора, чтобы получить себе ещё одну «жадную кровь». Не знаю, как они собираются это провернуть, но такая цель у них имеется.

— Легко ищется след крови?

— Да. Нашего ассасина уже несколько раз пытались убить.

— Называть этого человека ассасином слишком громко — скорее просто один из владельцев крови. И давай уже ближе к делу. Какая охрана, во сколько надо выступать — выкладывай всё.

— Охрана четыре элитника, время операции, — Глеб посмотрел на часы, — полночь. До нужного места я тебя проведу, но охрану не устраню. Они сейчас постоянно находятся с девушкой без каких-либо исключений.

— Насколько близко проведешь?

— До соседней комнаты, если повезёт.

— Ки-сенсоры там есть?

— Не знаю, но это вполне возможно. Я представлю тебя, как своего друга — если тебя чуть приодеть, то это вполне сработает. Посидишь в гостиной, пока я буду разговаривать с Эви… Самое главное для нас — не проворонить момент и сделать всё максимально быстро. Сам понимаешь — у нас даже пяти минут не будет.

У нас скорее даже одной минуты не будет. Охрана и спецгруппы среагируют очень быстро.

— Вот это задачку ты задал… Покажи, что за огнестрел у тебя в тумбе.

Брови Глеба поползли вверх. Он знал, что я владею Ки, но не знал моего уровня.

— Пистолет хороший. Ещё один у меня в машине. Как у офицера армии Вавилона, для меня нет проблем с оружием.

— Глеб, ты офицер советской армии.

— Немного не так выразился… Шпионская профдеформация.

— Расскажи подробнее про нашу цель. Кто она?

— Она… — Глеб взялся за голову и долго молчал. Затем он слегка усмехнулся и посмотрел мне в глаза. — Она в должности лейтенанта, но у неё совсем не военный дух. Эви очень добрая девушка… Как невинный цветочек…

Своего друга я знал давно. Может, он не влюбился в Эви, но точно к ней привязался. Для него это задание будет очень тяжёлым.

— Жень, они такие же люди, как мы. Среди них есть хорошие и плохие, отзывчивые и чёрствые. Им просто не повезло родиться под гнётом вавилонской империи. Люди здесь не зло в чистом виде. Зло — горстка правителей, которые ведут свой народ не туда.

— Я такого же мнения. Но мы сражаемся с Вавилоном как раз, чтобы уничтожить горстку его правителей.

Парень посмотрел на меня безумным взглядом. Он усмехался, но у него при этом текли слёзы.

— Жень, пожалуйста, давай завалим операцию! Я знаю, что так нельзя, но я не хочу, чтобы Эви погибла…

— Ты понимаешь, что мы тогда подведем четыре других группы? Ты понимаешь, сколько усилий было потрачено на эту операцию?

— Понимаю… Извини. Я говорю глупости… — Глеб схватился за волосы. — Мне будет плохо при любом варианте. И если умрёт Эви, и если провалю миссию…

— Глеб, ты…

— Жень, почему мы не можем договориться?! К чему вообще нужна война?! На Земле мало места?! На Земле мало ресурсов?!

— Успокойся и не кричи. Здание пустует, но так тебя могут услышать с улицы.

— Прости… Не подумал…

— Скажи, Глеб, ты считаешь возможным договориться с Вавилоном?

— Нет.

— Тогда, может быть, ты знаешь, как не допустить войну? Знаешь, как ужиться вместе с Вавилоном.

— Нет, не знаю…

— Тогда что ты предлагаешь делать? Предложи, Глеб. Скажи, что нам делать.

— Да чего ты ко мне пристал! Я не знаю…

— Нет, Глеб, ты знаешь. Ты знаешь, что есть только один путь — либо они, либо мы. Договориться не получится. Уйти от проблемы тоже — нас просто захватят. Сделают рабами с чёрной повязкой на руке. Скажи, ты хочешь так? Хочешь, чтобы так было с твоей семьей и друзьями?

— Не хочу. Но дело не в этом, Жень… Я просто не понимаю, почему нельзя жить так, чтобы у всех всё было хорошо. Изобретения науки это вполне позволяют, но почему-то в нашем мире всё равно остаётся так много жестокости…

— Чтобы у всех всё было хорошо, надо для этого сначала постараться. Не одному человеку, а коллективно. Но при этом не надо надеяться на других — надо начинать с себя. Делать всё возможное для наступления лучшего будущего.

— И для этого лучшего будущего требуется убивать?

— В нашей ситуации и при наших возможностях — да.

— Но точно ли это правильный путь? Может, мы ошибаемся? Может, есть другое решение?

— Если оно и есть, то мы его узнаем только с течением времени. Или, быть может, не узнаем никогда. Делая выбор, мы основываемся на приоритетах и возможной пользе. Нельзя предугадать заранее, что произойдет при каждом из решений.

— Это верно, но всё равно у меня большие сомнения…

— Ты понимаешь, какие у тебя приоритеты?

— Да, только от этого не легче… Наверно, ты сейчас меня презираешь… Жалею врага и склоняю к намеренному провалу миссии.

— Глеб, я тебя не презираю. Вполне нормально стараться сохранить свою человечность. Но скоро война. Нам в любом случае придётся пожертвовать человечностью. Либо убьешь ты, либо убьют тебя. Третьего варианта нет.

— Ты говоришь, что мы делаем выбор, но по сути этого выбора у нас нет…

— Да, Глеб. По сути у нас нет выбора. Мы должны выполнить миссию. Мы должны убить Эви несмотря на то, что она добрая девушка.

Синицын заплакал и склонил голову. Он не хныкал по-бабски, но сдержать слёзы всё же не мог. Я не трогал его несколько минут.

— Надо тебя переодеть, — сказал Глеб, когда наконец успокоился.