Страница 14 из 21
Саша печально улыбнулся, вспоминая столь романтичный обмен персональными данными. Диана с удивлением отметила, что взгляд Дмитрия заметно оживился. Ей даже показалось, что в его зрачках она увидела маленькие огоньки пламени!
— Откуда у тебя это? — голос Решетилова прозвучал резко и холодно, как стальной удар.
— Я же сказала — мы с Сашей обменялись телефонами и адресами, — робко произнесла девушка и села на место, пряча дорогую вещицу в сумку.
— Не убирай этот Предмет! — жёстко произнёс Дмитрий.
Диане резануло ухо, что половинку порванной Купюры сухо назвали «Предмет». Она замерла, не зная, что делать дальше.
— Дай мне его! — распорядился Решетилов и повелительно протянул раскрытую ладонь, куда Диана покорно положила голубенький кусочек бумаги, некогда бывший цельной банковской купюрой.
Чем дольше Дмитрий смотрел на деньги, тем мрачнее становился. У Дианы аж мороз пробежал по коже. Внезапно парень резко встал и оттолкнул кресло, на котором сидел. Треугольник из сидений тут же распался. У кресел Дианы и Саши моментально выросли ножки, не позволяя друзьям упасть, а кресло Дмитрия испарилось.
Меряя кабинет нервными шагами, Дмитрий в который раз останавливался у стеклянной стены и задумчиво вглядывался в бушующий поток, будто оттуда должен был появиться ответ на мучающий его вопрос. Затем снова отталкивался от стены, словно движение по кругу помогало ему что-то понять. В конце концов, он устало вздохнул и опёрся спиной о стекло. Он пытливо посмотрел на друзей каким-то особо пронизывающим взглядом, отчего им стало не по себе.
— Не думал я, что всё так получится, — наконец-то произнёс Решетилов. — Вот так неожиданность, надо признаться!
Друзья замерли, не решаясь выговорить ни слова. Дмитрий немного помедлил, собираясь с мыслями, и, наконец, сказал:
— Всё дело в Предметах… Именно они породили Невидимость. Все Невидимые, населяющие нашу землю, прикасались к Предметам, несущим на себе бремя Проклятия. Поэтому снять чары и вернуть всё на свои места, надо было тоже с помощью какого-то Предмета. Изначально, когда злоумышленники готовили свой план, Предметы были выбраны ими очень удачно — непримечательные и не вызывающие подозрения, но тем ни менее они были востребованы, люди их часто употребляли в быту.
— Так почему же, если люди пользовались проклятыми Предметами, то не все на земле стали Невидимыми? — не стерпела Диана, запутавшись во всех этих мудрёных объяснениях.
— Потому, что Проклятье распространялось не на всех, а лишь на тех, кому семнадцать лет. Этот возраст был выбран неспроста. Те, кто наложил Проклятье, пытались пополнить ряды Невидимых юношами и девушками того же возраста, в котором были сами. Так что добро пожаловать в Безвременье — мир Невидимых. Отныне вам, как и всем Невидимым, будет всегда семнадцать лет!
Улыбка Дмитрия получилась вымученно-невесёлой, отчего Диане стало неуютно. Однако, не смотря ни на что, её тут же посетила довольно интересная мысль.
— Это получается, что никто не стареет и из-за этого живёт вечно? — глазёнки Дианы зажглись огоньком озорства. — Как это здорово, что не надо становиться взрослой, а потом — старой!
По всей видимости, Диане невероятно нравилось такой поворот событий! Но Дмитрий уже устал от своей Невидимости, поэтому не разделял оптимизма девушки.
— Уж лучше бы я умер от старости! Надоело сотни лет быть семнадцатилетним, — печально вздохнул Дмитрий. — Ты даже не представляешь, как мне приелась эта вечная жизнь! Многие Невидимые разделяют моё желание вернуть свои прежние жизни, чтобы повзрослеть, обзавестись семьями, детьми, внуками и умереть от старости.
— И что же мешает тебе завести детей? — хмыкнул Саша, лукаво прищуриваясь.
— Это невозможно. Там, где не существует само время, созидание немыслимо, — просто ответил Дмитрий, не вдаваясь в подробности. Немного помолчав, он продолжил: — Для того чтобы спасти всех от бремени Проклятья, Домиан решил создать единственную вещь, несущую в себе заряд магических сил. Она могла разрушить древние заклинания и вернуть Невидимым их жизни. Эта вещь должна была быть часто используемой, чтобы максимально напитаться энергией людей. Но в то же время, чтобы её жизненный путь не мог быть долгим. Её могли касаться все без исключения. Семнадцатилетние, дотронувшиеся до неё, не должны были становиться Невидимыми. Казалось, Домиан продумал всё до мелочей и выбрал на роль этого Предмета пятидесятирублёвую Купюру…
Дмитрий замолчал, а Диана задохнулась в понимании происшедшего. Девичье сердечко от страха пропустило удар, и испуганные тёмно-серые глаза встретились с удивлённым взглядом Саши.
— Но ты же говоришь, что семнадцатилетние юноши и девушки могли касаться этих денег, пользоваться ими и не становиться Невидимыми! — напомнил Саша, пытливо вскидывая бровь.
Решетилов помедлил с ответом и сел на корточки. По всему было видно, что он озадачен не меньше своих гостей, если не сказать, что больше.
— Ты прав, Александр, — ответил Дмитрий, рассматривая обрывок магического творения. — Вы не должны были обратиться в Невидимых, если бы просто подержали Купюру в руках. Однако вы умудрились сделать то единственное, чего нельзя было делать двум семнадцатилетним — вы разорвали Купюру Единства. Если бы это сделал взрослый, или ребёнок — любой тот, кому не семнадцать лет, то Купюра выполнила бы своё предназначение, и заклинание Домиана сработало бы!
— Нужно было сделать для этой Купюры какой-то оберег, — проворчал Саша.
Дмитрий смерил его укоризненным взглядом.
— Кто мог подумать, что так всё выйдет? — вздохнул Решетилов. — По расчётам Домиана Купюра должна была быть в ходу несколько месяцев, а потом её должны были утилизировать. Когда она перестала бы существовать, все Невидимые моментально возвратились бы свои прежние жизни! — Дмитрий немного помолчал, а затем добавил: — Я бы тоже вернулся домой и со временем постарался бы забыть всю эту жизнь в Безвременье, больше похожую на бред.
Он затих, задумчиво глядя сквозь стеклянную стену на то, как вода разбивается о дно пропасти и вновь поднимается ввысь в виде густой водяной пыли.
— Раз так, то надо создать другой Предмет и с его помощью обратить всех в нормальных! — воодушевлённо предложила Диана.
— Боюсь, что это невозможно, — охладил её пыл Решетилов. Он встал с корточек и ещё раз посмотрел на половинку пятидесятирублёвки. — Пока эта половинка Купюры Единства не воссоединится со своей второй частью, ни одно заклятье не будет иметь силу, потому, что волшебство этой Купюры ещё живо.
— Да как же оно может быть живо, если деньги порваны, и моя часть Купюры пропала? — вспылил Саша. Судя по всему, ему уже надоела вся эта неразбериха с деньгами, временными коридорами, Невидимыми юношами и девушками и древними заклятьями. Он резко встал и подошёл к Дмитрию, выхватив у него из руки голубенькую бумажку. — Я сейчас сожгу этот обрывок, и на этом всё закончится!
— Ты уж полегче, — предостерёг его Дмитрий, отвоевывая пятидесятку обратно. — Неизвестно что может с вами случиться, если мы уничтожим эту половинку!
— Что ты хочешь этим сказать? — удивился Саша, отчего лоб прорезали глубокие борозды.
— Ничего особенного, кроме того, что уже сказал, — небрежно ответил Дмитрий, вызвав на лице Саши недовольную гримасу. — Я уже говорил, и повторюсь ещё, что вы — необычные. Вы соединены Связующим Шлейфом. Я даже вижу светящуюся нить, идущую от одного к другому!
Диана тут же с любопытством огляделась, встала с кресла и обошла вокруг Саши, выискивая то «нечто», что, по словам Дмитрия, светится и объединяет их.
— Я ничего не вижу, — призналась она, заглядывая себе за спину.
— Да ты и не увидишь, — Дмитрий подёрнул плечами. — Это могут увидеть немногие, — а затем тихо и прибавил: — К тому же вы теперь не сможете жить друг без друга.
Слова Дмитрия прозвучали как приговор. Казалось, что даже вода за стеклом насторожилась. Гордевский и Лантратова замерли.
Но Диана недолго пребывала в шоке. Она расценила услышанное по-своему, и презрительно фыркнула. Девушка смерила Сашу надменным взглядом, означающим лишь одно — она с удовольствием обошлась бы без его общества! Неужели Дмитрий нахально может предположить, что она настолько прикипит душой и сердцем к Саше, что, и впрямь, не сможет жить без него?