Повернуть судьбу

– Даже волчица не бросает своих детёнышей! – с трудом разжав губы, сухо произнесла Светлана, она слышала свой голос и не узнавала его, удивляясь с какой жёсткостью произнесла эту фразу.

Сидящая перед ней женщина сжалась ещё больше, поняв, что Светлана зла на неё и не простит, наверное, никогда?! Она не заплакала, только стала маленькой, беззащитной. Светлана смотрела на неё без малейшего сострадания, ей совсем не было её жалко. В этот момент, к этой маленькой взволнованной женщине, она не чувствовала ничего кроме злости и обиды!

– Может быть, ты дашь мне шанс? – слабым голосом чуть не плача, но очень умело сдерживая волнение, произнесла Светлана Викторовна. – Может быть, мы всё-таки попробуем? Пожалуйста! – взмолилась она в конце.

Не зная, что делать, Светлана сидела молча. С появлением этой женщины перевернулось всё в её жизни, и она не знала, как ответить на этот вопрос? С одной стороны, хочется узнать кто она такая и почему только через сорок пять лет решила найти её? А с другой стороны – если она и в самом деле её мать, то почему бы не узнать всё подробнее, не познакомиться поближе, а главное попробовать понять её и её поступок.

– Хорошо, давайте попробуем! – не зная к чему это приведёт в последствие, ответила Светлана.

Женщина выдохнула из себя, кажется весь воздух и не сдержавшись всё-таки заплакала. Наконец-то она позволила себе расслабиться! Плакала тихо, промокая глаза белоснежным кружевным платком. Наблюдая за ней, Светлана сидела молча, поглядывая на красивый платок в её руках и ждала. Ждала, когда Светлана Викторовна успокоится.

– Тебе, наверное, уже сказали, что зовут меня Светлана Викторовна? – стараясь взять себя в руки, произнесла хозяйка дрожащим от волнения и радости голосом. – О себе я расскажу тебе позже, а сейчас ты, Светочка, расскажи мне о себе, о твоей жизни. Мне всё интересно, все мелочи. Пожалуйста, расскажи!

– Вы, действительно хотите знать? – пристально глядя на хозяйку, сухо спросила Светлана, ухмыльнувшись в душе, как-то зло, нехорошо, ужаснувшись себе и своему поведению. – Хотите знать, как я росла? Как ко мне относились в детстве?

– Да, очень хочу, – уже немного успокоившись и внимательно глядя на дочь, твёрдо ответила Светлана Викторовна, – расскажи всё подробно, с самого детства! Про себя, про отца. Я всю жизнь мечтала об этом, мечтала о том, чтобы видеть, как ты росла, как заговорила, как сделала первые шажки. Закрывала глаза и представляла, какой ты стала.

– Вы же всю жизнь следили за нашей семьёй, за мной? – пристально глядя на неё, сказала Светлана.

– Нет, что ты, – теребя в руках белоснежный платок, ответила Светлана Викторовна, – конечно не всю жизнь. Только последние годы, после смерти мужа я смогла заключить договор с адвокатской конторой, и они начали собирать для меня сведения о вас. Поэтому про твою жизнь я совсем ничего не знаю. Расскажи, пожалуйста!

– Мой рассказ не будет приятным, – безжалостно взглянув на Светлану Викторовну, с еле заметной усмешкой, произнесла Светлана. – В детстве у меня мало было радостного. Ведь, как выяснилось, я была подкидышем!

– Прости, но я хочу знать, что пришлось тебе пережить в детстве, – прочтя всё во взгляде дочери, сказала Светлана Викторовна. – Это же всё из-за меня!

– Хорошо, что, Вы, хотя бы это понимаете! Ну, что ж, слушайте! – совершенно безжалостно, не подбирая слов, пристально глядя в глаза сидящей перед ней женщине, начала свой рассказ Светлана. – Своё раннее детство я, конечно, не помню. Как заговорила и как пошла, не знаю и мне об этом никто и никогда не рассказывал! С пяти лет я начала не только помнить, но и видеть, различая в отношении мамы ко мне и к брату. Он был любимым ребёнком, его баловали, ласкали. А я только с завистью наблюдала за этим! Подходила к маме в надежде, что и меня сейчас приласкают, поцелуют, но она сразу же вставала и уходила. В пять лет произошёл перелом в моей детской жизни, и я повзрослела! На мой день рождения, собрались гости, много гостей взрослых и детей. Все несли ткань на платья.

– Почему не игрушки? – осторожно спросила Светлана Викторовна.

– Игрушек у меня почти не было, – задержав на секунду на ней взгляд, ответила Светлана. – Так вот! В тот день рождения не знаю откуда появился фотограф и все гости начали фотографировать своих детей. Помню разговоры взрослых о том, что надо сфотографировать именинницу. Слышала, как они говорили маме: «Неля, сфотографируй Свету!» Она ответила, что мне не в чем фотографироваться. Тогда, одна из приглашённых женщин, сняла со своей дочери платье. У меня таких красивых платьев не было никогда! Мне было стыдно и обидно. Я была такой маленькой, но эта ситуация перевернули мне детскую душу. Мне кажется, я тогда и повзрослела, и сразу же во всём начала разбираться. Эту фотографию я не люблю, она у меня всю жизнь спрятана от людских глаз! Ребенок пяти лет выглядит как десятилетний, с поджатыми губами и сведенными бровями, но в красивом шерстяном платье. А, вечером, когда разошлись гости мне попало!

– За что? – вытирая слёзы, осторожно спросила Светлана Викторовна.

– За то, что я не отказалась фотографироваться и маме пришлось потратить деньги на фото, – без капли жалости к этой маленькой, тихо плачущей женщине ответила Светлана. – Это была первая фотография в моей жизни! – она замолчала, было заметно, что эти воспоминания не приносят ей радости.

– Может быть, продолжим за чашечкой кофе или если хочешь у меня есть настоящий английский чай? – как можно ласковее предложила Светлана Викторовна.

– Лучше чай! – взглянув на неё сухо ответила Светлана.

– Сейчас я принесу! – быстро встала и на ходу говоря Светлана Викторовна направилась на кухню.

– Не нужно не утруждайтесь, – вставая с дивана вдогонку ответила Светлана, – пойдемте на кухню.

– Хорошо, на кухне так на кухню, как-то по-домашнему, – Светлана Викторовна шла впереди дочери и думала про себя: – Да, отвыкла я гонять чаи на кухне, как в старые, добрые времена!

Включила чайник и стоя рядом молча ждала пока он вскипит. Согрев чай, разлила его по большим голубым чашкам с золотой каёмкой и поставила на стол перед Светланой. Открыла накрытый белоснежной салфеткой большой серебряный поднос с вазой конфет, печеньем и пирожными.

– Угощайся, пожалуйста! – опускаясь на стул произнесла хозяйка.

Светлана посмотрела на это вкусное изобилие, но есть совсем не хотелось, и она пила чай, отпивая его маленькими глоточками.

– Рассказывай дальше, – осторожно произнесла Светлана Викторовна.

– Дальше? – пристально посмотрев на хозяйку сухо спросила Светлана. – С этого момента я начала замечать не одинаковое отношение ко мне и к брату. Мы росли у нас стали появляться определённые обязанности по дому. Правда, делились они ни поровну и по тяжести, и по объёму. Мне почему-то всегда поручалось больше, чем ему? Если вечером, по приходу с работы, мама видела, что брат ничего не сделал я получала встрёпку.

– За что ты, если не сделал он?! – промокая глаза спросила Светлана Викторовна растеряно, как-то по-детски обиженно.

– За то, что я видела не сделанную работу и не выполнила её за брата! – ухмыльнувшись в душе ответила Светлана.

– Но, это же не справедливо?! Это было его задание!

– Да его, – стараясь не показать вида, что говорит сквозь зубы, даже немного смакуя произнесла Светлана, – но попадало всегда мне и меня заставляли делать его работу, но уже с тумаками и скандалом! А брат в это время смеялся надо мной, показывая в след кукиш.

– А, что же, отец? Почему он позволял это?

– Ему было не до нас. Отец сильно пил, я редко помню его в трезвым!

– Как пил? – не сдержавшись от того что услышала громко, ошеломлённо спросила Светлана Викторовна.

– Сильно!

– Странно, когда мы с ним познакомились он совсем не пил, в рот не брал?!

– Не знаю, как было до моего рождения, но, сколько я себя помню – он пил всегда. Каждый день приходил с работы пьяный и весь вечер пил, пока не упивался до невменяемости. Напившись, садился на свой диван и громко на весь дом плакал. Теперь я понимаю, почему?! – сказав последнюю фразу, она бросила грустный взгляд на хозяйку.