Прости, малышка...

Мы никогда не разговаривали с тобой о моих отношениях. Хоть я и был когда-то застенчивым идиотом, который влюбился в самую красивую девушку курса, но не решался подойти к ней, все же в моей жизни было много женщин. В частности, в командировках. Я утолял сексуальный голод при помощи случайных интрижек неисчислимое множество раз, но всегда возвращался к своей девушке, и она ни о чем не подозревала. Или делала вид. Я трахал все, что движется, и никогда не задумывался, изменяла ли она мне. Просто я настолько привык к Олесе, что уже не представлял нас порознь. Но я не хранил ей верность, и сейчас думаю — возможно она тоже… И, знаешь, меня это почему-то не тревожит совсем.

Даже больше скажу. Меня мало тревожит Антон.

Я знаю, что я должен бороться до конца, не позволить этому засранцу забрать то, что мы создали. Но я не могу об этом думать.

Прости меня, отец.

Я ни о чем не могу думать, кроме Аси. Точнее, о том, что происходит со мной. Она будто разбудила во мне зверя. В некоторые моменты я сам себя боюсь. И что ты мне прикажешь делать? Ты же мудрый человек, подскажи непутевому сыну…

Что мне может ответить надгробная плита?

Правильно, ничего. Только наградить холодным молчанием. Но почему-то ощущаю твое присутствие, будто ты слышишь все, что я говорю.

Наверное, это виски. Черт… Я уже уговорил почти всю бутылку. Надо бы убираться с кладбища, а то просидел тут уже часа три.

Прости, пап. Я плохой сын. Я плохой программист. Я плохой человек.

Но я хочу, чтобы ты знал — ты самый близкий мне человек. И, хотя, мне тридцать два года, и я уже большой мальчик, после твоей смерти я совершенно сбит с толку. Наверное, мне пора взять себя в руки и перестать жалеть себя. Надеюсь, мои решения будут правильными.

***

Просыпаюсь от жуткого сушняка и головной боли. Давненько не страдал похмельем. Видимо, мой лучший друг — виски — на меня за что-то в обиде. Чееерт, как же хреново…

— Милый, принесла тебе водички. Как ты?

С трудом разлепляю глаза. Передо мной стоит Олеся в шелковом халатике.

Она красивая. Длинные ноги, узкая талия, полная грудь. Волосы почти до пояса. Девушка — мечта. И она со мной. Но почему-то чувствую легкое разочарование.

— Что я тут делаю? — Оглядываюсь вокруг. Я в её квартире. В её кровати. Голый.

— Ты что, совсем ничего не помнишь? — Девушка морщит нос и вручает мне стакан с водой. — Кто-то вчера явно перебрал с алкоголем.

— Блять… Я правда не помню, как попал к тебе.

— Ты приполз ко мне на коленях и предлагал выйти за тебя замуж. — Она подходит к зеркалу и начинает расчесывать свои шикарные волосы.

— Ооо… Это правда?

— Да расслабься. Я шучу.

Она пытает свои пряди с каким-то остервенением, поэтому я понимаю, что Олеся, на самом деле, не шутит.

Я поднимаюсь с кровати и подхожу к ней со спины.

— И что же ты ответила? — Шепчу ей в ухо.

— Ты был невменяем. Я уложила тебя спать.

Забираю из её рук расческу и тянусь к поясу халата, потихоньку развязывая его.

— И что же дальше?

Она выдыхает, чувствуя мои руки на своей груди, и выгибает спину.

— Я легла рядом с тобой. Ты пытался ко мне приставать, но был не в состоянии…

— Мерзавец… Разве можно так с любимой девушкой?..

Скольжу рукой в трусики, нахожу чувствительную точку.

— Ах…

Я знаю все такие точки Олеси. За пять лет, что мы встречаемся, изучил её вдоль и поперек. Могу с точностью определить, когда она возбуждена до предела, или наоборот не настроена на близость. Секс у нас разнообразный и с двусторонней отдачей, если можно применить такое слово — качественный.

— Так что там с замужеством? — Пытаю её, целуя шею, нежно прикусывая.

— Я согласна… — Выдыхает она. — Если только ты сходишь в душ.

Смеюсь и отстраняюсь. Оставляю короткий поцелуй на плече девушки и иду в ванную. Принимаю душ и минут через десять возвращаюсь в комнату. Олеся что-то изучает в своем телефоне.

Не произнося ни слова, подхожу к ней и убираю из рук гаджет, подхватываю девушку на руки и несу на кровать. Последующие сорок минут мы занимаемся сексом, после чего я даю ей немного отдышаться, прежде чем серьезно спрашиваю:

— Ты выйдешь за меня, без шуток?

— Гаврилов, я немного не так представляла себе твое предложение руки и сердца. Где кольцо, цветы? Романтический ужин?

— Ты хочешь, чтобы я сделал это в ресторане?

— Вообще-то хочу. — Она поворачивает голову ко мне. — Ладно, Это все можно опустить. Но кольцо должно быть. Ты понял?

— Понял, любовь моя. Будет тебе кольцо. — Улыбаясь, целую её, снова подминаю под себя, и мы заходим на второй круг.

Ася

***

К новой встрече с Антоном готовлюсь изо всех сил. Тщательный подбор платья. Тщательное отштукатуривание меня полностью, включая депиляцию всех частей тела (для чего это? «Корлеоне» же сказал — никакого интима). В честь такого «праздника» лишаюсь волос даже на самом откровенном месте. Не то, чтобы у меня там была слишком густая растительность. Максим, кстати, ни разу претензий по этому поводу не предъявлял, зачем же сейчас такие кардинальные меры? Но спросить об этом Елену не решаюсь, терпеливо выношу все необходимые процедуры в салоне. Она ведь не в курсе, что мы с Боссом спим.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ С момента нашей последней встречи прошло пять дней. Пять мучительно-долгих, бесполезных, скучных, невыносимых дней. Все это время я ходила в офис, высиживала там положенное рабочее время, занимала себя какой-то ерундой, а потом ехала с водителем в комфортную пустую квартиру, чтобы заедать перед необъятным телевизором свою несчастную долю.

Босс уехал в командировку.

Поначалу я была настолько зла на него, что испытала даже некоторое облегчение, узнав о его поездке. Но уже на второй день разлуки почувствовала, что скучаю без его присутствия, без его грубости и вселенского контроля, без его ласк и невероятного мужского запаха. Невероятно, как этот гад меня на себя подсадил. Как отъявленную наркоманку. Пытаюсь не думать, не вспоминать, не желать. Цепляюсь за любую возможность отвлечься — выполняю поручения Елены, которые она выдает мне по телефону, таскаюсь по офису с натянутой улыбкой, даже немного общаюсь с сотрудниками фирмы — совсем чуть-чуть, чтобы не вызывать подозрений. В перерывах между полнейшим отчаянием и желанием застрелиться веду переписку с Антоном.

Он спрашивает, как прошел мой день, что я ела на обед, какое на мне белье. Мы общаемся, как влюбленные, хотя мне порой хочется запулить телефон в дальний угол. И вот, «тот самый» день настал. Елена сообщает мне, что «Корлеоне» дал добро на встречу. Я вообще теперь все поручения получаю от феечки. Сам Максим прекратил личный контакт со мной во всех смыслах. Никакого общения. Даже сообщения — маленького, незначительного, типа «Как дела?». Ничего. Я устала гадать, почему он меня игнорирует. Не могу больше думать об этом. Слишком очевидным является ответ.

Он наигрался.

Выбросил меня за забор своей жизни, оставив для достижения желанной цели в будке на цепи. В поле зрения, но на расстоянии. И хоть мне невыносимо это осознавать, все же придется. И придется доиграть это представление до конца. Ведь меня все равно не отпустят. А так, может, получу хотя бы деньги. Почему-то от этого еще противней.

Стараясь не думать о предстоящем свидании, втискиваюсь в узкое черное платье, которое сидит как влитое на моем чуть пополневшем теле. Надо сказать, у меня даже лицо порозовело и стало не таким осунувшимся. Всему виной режим и правильное питание, да еще физические тренировки, на которые я почему-то обязана ходить, хотя теперь уже в другой спортзал (по моей настоятельной просьбе).

Стилист приводит мои волосы в порядок, укладывая их в романтические локоны, наносит ненавязчивый макияж, выгодно подчеркнув глаза и слегка подкрасив губы для здорового блеска. Честно, я в восторге от его работы. Жаль, что вся эта красота лишь декорация к представлению. Хотелось бы когда-нибудь предстать такой перед любимым человеком.