Страница 25 из 25
-Так научите их бросать гранаты из положения лежа,- заорал на него Платов.- Ружья пусть оставят, а сами ползут к окопам, используя складки местности. Шагов с пятидесяти поджигают фитиль, встают и метают гранату в окоп, потом опять залегают и снова метают. Всему учить вас надо, у самих ума не хватает додуматься, а как царю перечить,- все мастаки!
-Сей же час распоряжусь,- Меншиков, опасаясь царского гнева, даже забыл о боли в спине и, прихрамывая, но чуть ли не рысцой отправился искать генерал-поручика.-Сей же час, мин герр!
- Пусть сначала потренируются, а то только людей напрасно погубите!- крикнул ему вслед Платов.
Тем временем, шведы продолжали переправлять обоз. Ингерманландский и Вологодский полки с частью гвардии,окопавшись, вели огонь по окопам, шведы отвечали, но в целом перестрелка, то затихала, то возобновлялась. Рубинчик решил, что вряд ли кто из боевиков будет лезть под пули, а, скорее всего, станет держаться поближе к царю, чтобы изучить его обычный распорядок дня, состояние охраны, пути подхода к царскому шатру. Поэтому Лева по спирали обходил местность, начиная от шатра,а Платов по его просьбе далеко оттуда не отлучался. На царского денщика никто внимания не обращал, ходит, высматривает что-то, значит, так нужно. Но и сам Рубинчик понимал, что, может стать объектом наблюдения, поэтому старался, чтобы его передвижение выглядело естественным. Он обошел по спирали почти весь лагерь, но никого, похожего на боевиков, не обнаружил. Конечно, среди пяти тысяч пехотинцев затеряться довольно легко, но Лева присматривался к тем, кто носил форму Вологодского или 9-го Ингерманландского ( пехотного губернатора Меншикова) полков.
-Они не хотят пока светиться,- сказал ему вечером Платов перед отходом ко сну. -Ведь им тоже известен наперед весь сценарий этой исторической драмы, как и нам. Уверен, что они приступят к активным действиям только послезавтра.
Но Рубинчик не терял надежды выйти на след боевиков до сражения, поэтому на следующий день снова приступил к поискам, но в этот раз решил применить маскировку. Он в режиме невидимости просто уселся на возвышенном месте метрах в ста пятидесяти от царского шатра, где на полковом барабане сидел Платов, пыхтя трубкой и читая поступающие донесения, и стал внимательно следить за каждым ,кто находился поблизости. Внимание его распылялось, так как солдаты сновали по лагерю тут и там, гонцы спешили с донесениями к царю, поротно и побатальонно маршировали пехотинцы, словом наблюдалось обычное броуновское движение, свойственное для больших скоплений людей. Прошел час или больше и Лева стал склоняться к мысли, что Платов прав и террористы просто сидят в свое хронолете, готовясь к тому ,чтобы приступить к реализации своего плана завтра. Но вдруг его внимание привлек солдат в форме Ингерманландского полка, который вел себя довольно странно: при появлении поблизости солдат своего полка старался с ними разминуться стороной, а , если замечал унтеров или офицеров, то менял направление движения, чтобы с ними не встретиться. Но при этом он старался держаться поблизости от царского шатра, явно что-то высматривая. Так прошло часа полтора. Странный солдат, то приближался к царскому шатру,то удалялся, но не на очень большое расстояние. Рубинчик ,оставаясь невидимым, приблизился к нему и стал внимательно рассматривать. Первое, что ему бросилось в глаза - смуглая кожа и черты лица, характерные для арабов. В какой-то момент он даже явственно расслышал слово : " Шайтан!", когда тот смотрел на царя. Утвердившись в своих подозрениях, Лева продолжил внимательно следить за ним, но тот, видимо, уже выяснив все, что хотел ,направился к опушке леса в противоположной стороне от реки Прони. Выйдя на опушку,он несколько раз оглянулся, но никого не заметив, нырнул в чащу. Рубинчик не отставал от него и через минут двадцать они вышли на поляну, где высилась большая груда камней. Лева понял, что это замаскированный вход в хронолет. В это же время вход в шлюзовую камеру открылся, видимо, за окружающей местностью велось наблюдение и араб вошел внутрь. За ним последовал Рубинчик и выстрелил в него из парализатора почти в упор . У пульта стояло еще три араба и их через секунду постигла та же участь. Обыскав хронолет, а он оказался гораздо меньшего размера и в нем отсутствовал арсенал, Лева вернулся назад и ввел программу для хроноперехода. Убивать боевиков он не хотел, но и возиться с ними желания не было. После секундного колебания, он набрал дату и нажал клавишу на пульте. На металлической колонне замигали цифры и остановились на надписи "8 февраля 1725".
-Ну,теперь вы,голубчики, Петру Великому уже не страшны, царство ему небесное!-сказал он и вытащил всех обездвиженных боевиков наружу, на ту же поляну, которая за прошедшие 17 лет ничуть не изменилась.
Возвратясь в 27 сентября 1708 года, он отправился к царскому шатру.
-Хорошая работа!-обрадовался Платов.-Очень удачно все получилось, а то мне все это порядком надоело. Я от души сочувствую Петру Алексеевичу, как он только со всем этим справлялся...
В ту же ночь они перетащили продолжавших спать царя и его денщика в царский шатер,а затем Джина отправилась на их хронолете в свое время. Немного позже за ней на хронолете боевиков последовали и Лева с Константином.
-Одно меня радует,- сказал с облегчение Платов,-больше не придется гоняться по столетиям за террористами, пусть сидят там у себя в XXII веке и воюют с тамошними США и Россией.
-А их хронолет нас вернуть не заставят?- неуверенно сказал Лева.
-Черта с два!- ответил Платов.-Это трофей и он по праву принадлежит нам. А хронокопы пусть лучше стерегут свои хронолеты, а то взяли моду терять их в каждом столетии.
Переглянувшись, оба засмеялись и вышли наружу. Над Москвой уже занимался рассвет, а в далеком 28 сентября 1708 года вставало солнце знаменательной победы при Лесной.
Конец первой части.