Страница 2 из 7
Валя открыла окна, чтобы проветрить и, обведя рукой стены, сказала:
– Принимай хозяйство. На кухне чайник, кастрюли, сковороды. Если что надо из продуктов – заходи. По четвергам приезжает автолавка, – хлеб, макароны, консервы. Постель я постелила новую. Скучно будет – заходи!
И ушла. Меньше всего Андрею хотелось заводить с нею какой-то роман. Он устал от взаимоотношений, вообще от общения, да и с сексом в городе у него не было проблем, время от времени он заводил подружек, но все эти истории кончались тяжело и нудно. Почему-то никто из подружек не хотел просто секса. Им нужны были отношения. От отношений он устал. Хотелось бездумного отдыха, отсутствия звонков, чтобы Интернет здесь брал, прогулок…. И больше ничего!
Да Валя и не приставала. Сказала же – «не дам!». И, Слава Богу! Ну, а на часок. конечно, зайдет. Так, поговорить.
С этим он и уснул.
Думал, проспит до обеда. Но когда открыл глаза, первый рассветный луч прорывался сквозь не завешанное занавесками окно и багровый диск нового дня только выглядывал из-за реки.
День снова будет жарким, оранжевое солнце входило в незакрытые окна и только крики петухов нарушали утреннюю тишину.
Умывшись из рукомойника, он пошел по сельской улице и, найдя тропинку между домов, устремился к реке, также как вчера, мимо островков ромашек, зарослей крапивы, спустился к реке. Огляделся, хотя и так было ясно, что в такое время никого на реке нет. Разделся до гола и нырнул в освежающую прохладу реки.
Такого блаженства, он не испытывал, наверно, никогда! Он переплыл на другой берег, побежал по нескошенному полю, усеянному пестрым разноцветьем середины лета! О таком отпуске он и мечтал по пути сюда!
…Дверь дома, конечно, не закрывалась на замок. Да и ключи ему Валя не оставила.
– Кто тут чего украдет? – удивилась она на его осторожный вопрос.
На столе в кухне на вышитом полотенце, стояла миска с огурцами и помидорами. В другой миске лежали яйца, и посреди них была буханка черного хлеба.
Андрей понял, что это Валина забота, но он поспешил не принимать это на свой счет, а считать, что у деревенских такое отношение к гостям принято.
После завтрака он опять заснул.
…День клонился к вечеру. Вечером, по планам Андрея, его ждала долгожданная рыбалка и, собрав удочку, он направился к заводи, о которой ему рассказали пацаны. Ни кого не было на берегу. Не спеша, он разобрал снасти, и уселся в тенистом месте. Гладь заводи была ровная. Ничто не тревожило спокойное зеркало воды, и только редкий опавший лист, упав на воду, смущал этот покой.
Сидеть бы и сидеть, даже если бы рыба и не клевала! Но она клевала. И в азарте Андрей не заметил, как прошло два часа.
– Рыбку ловите? – услышал он вдруг из-за спины, голос Валентины.
– Привет, – обернулся он, – как ты меня нашла?
– По запаху, – ответила она.
– Какому запаху?
– Да тут на всю деревню один такой запах! У нас даже бабы не одеколонятся.
Андрей смутился. По привычке, после бриться он сбрызгивал себя мужскими духами.
– А что на обед не приходил? – допрашивала из-за спины Валентина.
– А кто-то приглашал?
– Да, я тебе в первый день сказала – харчеваться приходи!
Андрей не ответил. Вдруг после некоторого молчания, за спиной что-то зашуршало, и перед ним показалась медленно входящая в воду голая спина и зад Валентины. Он оглянулся. Нижнее белье ее лежало на аккуратно расстеленном платье, а сама Валентина уверенными взмахами уже плыла к противоположному берегу. Она развернулась и легла на спину.
– Жарко! – прокричала она. – Вся потная, окунуться надо!
Андрей уставился на темный треугольник между ног и два бугорка на груди поднимающихся вверх.
– Не смотри, – засмеялась Валентина, – Я сейчас выходить буду. И видимо достав ногами дно, медленно, не стесняясь, пошла к Андрею.
Колыхались большие тугие груди. Изгибы бедер показались из воды, темный треугольник между ног серебрился от капель воды, и ни слова не говоря, она без стеснения в плотную подошла к Андрею.
Она сейчас, выходящая из воды, была очаровательна, но Андрей уже не понимал ни этой красоты, ни того, что с ним происходит. И ничего не оставалось, как обнять эту женщину, прижать ее к себе и начать целовать в шею, в плечи, опускаясь все ниже, соски ее груди и мокрый живот….
– Стой! – прошептала она, – не здесь! Пойдем домой! Не помня себя, они взялись за руки,– лихорадочно нашли платье Валентины, которое она натянула прямо на голое тело, прихватив белье, и буквально побежали по поднимающейся вверх тропинке к домам.
Раза два падали, скатываясь в огромные листья лопухов, и Андрей, целуя ее, бешено начинал стаскивать с нее платье…
– Потом, потом, – шептала она, не сейчас…
И они вставали и опять бежали, и только достигнув улицы, опомнились и сдерживая бешено бьющееся дыхание попытались спокойно пройтись по улице. Достигнув, наконец, дома, распахнули двери комнат и наконец упали на не застеленную кровать, и уже не сдерживая себя слились в поцелуях!
Очнулся Андрей от легкого прикосновения Валентининых губ. Она ничего не говорила, только тихо дышала и нежно гладила его ладонь.
Андрей благодарно молчал. Да и что он мог сказать этой женщине, которая обрушила на него минуту назад неожиданное счастье.
И говорить ничего не хотелось. И даже если что-то сказать, это была бы ложь!
Просто так лежать, ощущать ее тело, слегка прикасаясь к ее груди и просто молчать. Слова были лишними. И он был благодарен ей за то, что и она ничего не говорила. И только потом, обняв его и вставая, тихо произнесла:
– Ты мне сделал так хорошо!– И уже вполне будничным голосом:
– Ужинать будешь?
Они ужинали тем подготовленным ужином, который видимо заранее сделала Валентина, и пили вино самодельное, из ее, Валентины запасов, сделанное из яблок , опять шли в постель и любили друг друга!
Теперь, уже заботясь, друг о друге, и спрашивая, как еще нравится ей, чтобы ее любили. Валя ответила просто:
– Как ты делаешь, так и нравиться!
– А что, нет никакого опыта?
– Была только с мужем, недолго, лет пять ну, еще правда, было разок. Не знаю ничего.
И стала рассказывать. Андрей ни о чем не спрашивал, сама рассказывала. Видимо, накопилось за долгую жизнь. А жизнь простая – после школы поступила в медицинское училище в райцентре. В то время село было большой центральной усадьбой, в которой жили около двух тысяч человек, и было здесь все, в том числе и медпункт, с тремя врачами, фельдшерами, медсестрами. Ее туда и направили. Выскочила замуж – а что было еще здесь делать? Ну, не было большой любви, но так было надо. Родился сын. Сейчас он взрослый, зарабатывает деньги на Дальнем Востоке. А что ему здесь делать? Раз в год приезжает. Отпуска у них большие. А муж ушел. Через пять лет. Тоже на заработки. И пропал. Ни слуху, ни духу уже двадцать с лишним лет.
А чего она здесь осталась? А куда деться? Здесь дом, думала, что будет долгая жизнь, они его с мужем построили на родительском участке, завели хозяйство – куры, огород, поросята есть.
Центральной усадьбы и медпункта давно нет. Так она, когда делать дома нечего, подрабатывает в районной больнице, сутки через двое. А летом конечно здесь. Смотри, здесь как хорошо!
… – Валь, ты извини, но спать я все-таки пойду к себе. Не за тем все-таки приехал! – сказал Андрей уже за полночь.
– Ну, иди, – спокойно сказала Валентина. – Приходить-то будешь?
… Конечно. Андрей приходил. Не смотря на то, что с утра он говорил себе, что проведет день один – не за любовными прелестями приехал! – Как- то проходя мимо – а потом понимал, что специально приходил, заворачивал к Валентине, и заставая ее на огороде, нарочно вроде спрашивал:
– Помочь надо?
Она также специально делала вид, что заправляет в кофту вывалившиеся груди, усмехаясь, указывая на них:
– Помоги!
Он медленно заправлял их в кофту, и в ту же минуту, они, как бешеные мчались в дом….