Сопротивление

Я закрыл глаза, пытаясь восстановить все видения и воспоминания. Ответ был так близко, крутился на языке, вспыхивал в памяти. И наконец обрёл форму.

— Лили, — тихо произнёс я.

— Незримая нить связывает тех, кому уготовано повстречаться судьбой, вне времени и обстоятельств, — подытожил пастор. — Где она сейчас?

— Будем искать! — встрепенулся Падший и вскочил с места.

— Искать незачем. — Я медленно перевёл взгляд на пастора. —  Я знаю, где она.

— Храм на окраине? —  спросил пастор, и его взгляд с добродушного сменился на серьёзный, даже суровый.

— Как ты… — Я удивился. — Что ты знаешь об этом месте?

Он подошел к комоду и достал свой револьвер.

— Если она там, то помощь вам не помешает.

Лили

«Мы находим друг друга не случайно. Мы ищем лишь тех, кто уже существует в наших неосознанных мыслях», — размышляла я, лёжа и поджав ноги.

Мгновение назад моё тело словно обдали неистовым пламенем. Я горела и содрогалась в спазмах; капельки пота стекали по коже, простыни были влажными. Такого я никогда не испытывала.

«Деймос-с-с, я хочу тебя! — кричала я. — Открой меня. Войди в меня. Покажи, как тебя любить. Подари мне ещё времени, ведь завтра никогда не будет таким, даже если оно будет ещё лучше… Мне так одиноко, я так хочу к тебе хоть на минуту, хоть на секунду, чтобы коснуться твоих губ, почувствовать твой запах».

Я начинала забывать его. Деймос становился мутным обликом где-то в подсознании. «Наши желания больше не совпадут. Ты целуешь мои мысли. Берёшь за руку мою мечту. Так нежно. Я чувствую тепло. Душа наизнанку. Болит. Хватит! Прошу тебя, хватит!».

Деймос

Снова я оказался перед массивными воротами таинственной церкви. Но теперь рядом со мной были пастор и Падший.

— Деймос, — заговорил пастор, посмотрев на меня, — войдя, тебе придется опустошить себя, чтобы заполнить заново. Сила, охраняющая это место очень могущественна. Пройти могут только осознающие свою смерть. Поэтому ты должен принять своё перерождение. Ты — не демон и не человек. Ты — Иной. Сильнее тебя лишь Первые.

Я кивнул, и пастор продолжил:

— Ты очистишься, всё в тебе умрёт. Но любовь не исчезнет. Иди ей навстречу и прими в свои объятия. Она и есть твой правильный путь.

Свет газового фонаря, прорывая пелену Тьмы, озарял улицу. Со всех темных уголков вышли Иные, монстры и прочие мерзкие существа. Я насторожился и оглядываясь принял оборонительную стойку, но пастор дал знак, что всё хорошо. Чудища выстроились в подобие колонны и замерли.

— Не обольщайся, святоша, — послышался из толпы голос, и вперёд выступил его обладатель — широкий мускулистый Иной с топором наперевес. — Мы воюем не за тебя, а против Мары. Этой стерве давно пора треснуть по башке, чтоб мозги на место встали!

—  Да! — гулом пронеслось по рядам.

— И я признателен тебе за честность и непредвзятость, Мясник, — Пастор кивнул в ответ.

— Грань между нашими мирами очень хрупкая, — громко произнёс Падший, доставая из ножен меч обращаясь к армии нечисти, — нельзя чтобы баланс нарушился. Ибо это повлечёт за собой необратимые последствия. Мы существуем, поскольку существует человек. Но мир людей в огромной опасности! Некто решил покончить с человечеством из-за своих гнусных предрассудков. Пришло время дать бой и сразиться за свою жизнь. Ведь с нами он, Деймос! Тот, о ком говорилось в пророчестве. И выйдя с ним на поле боя, встретившись лицом к лицу со смертью, мы поможем ему изменить линию судьбы на наших ладонях любой ценой.  

— Лишь страх способен помешать тебе: сковать рассудок и оградить от истины, — добавил пастор, обращаясь ко мне.

— Вы забыли, — ответил я, окидывая взглядом полчища монстров, и усмехнулся, — я и есть страх!

Не взирая на то, через что прошёл и с чем столкнулся, я по-прежнему ощущал некую тревогу перед неизвестностью. Сквозь проём врат была видна бездна, наполненная живым угольно-чёрным мраком. Она приобретала разные немыслимые формы, образы странных фигур, мрачные лица, разевающие рты в немом крике.

Это был край: ещё один шаг и живая Тьма заберёт меня в свои объятья. Но теперь я знал, кто я, и приняв это, мог не бояться этого места. «Я — Иной! Я — страх! Какие бы испытания не готовила мне сущность, охраняющая церковь, я справлюсь», — сказал я себе, собрался с силами и сделал шаг за ворота.

Тьма расступилась, открыв заброшенные земли, окутанные густым туманом. Не было видно ни церкви, ни леса за ней. Лишь белая пелена.

— Ты видишь меня? — прозвучал мужской голос из ниоткуда.

— Вижу кого? — осмотревшись, спросил я сам себя.

— А я тебя и вижу, и слышу, — послышалось за спиной.

Я обернулся и увидел его: непорочные черты лица, длинные волосы, густая борода. Олицетворение силы и безмятежности, взгляд прямой и проницательный. Его облик вселял любовь и страх одновременно. И я видел подобные черты раньше, в книгах пастора.