Миссис убийца

– Кем? – удивился он.

– Не знаю.

– Но кто мог втянуть ее в эту историю?

– Вы слишком многое спрашиваете.

– И вообще, что бы все это значило?

– Не знаю.

Греди сдвинул шляпу на затылок.

– Черт возьми, Герман, не будь же таким хлюпиком! Люди будут думать о тебе не очень хорошо. Это происходит каждую ночь. Тысячу раз в ночь. – Он широким жестом обвел вокруг себя. – В шикарных отелях и в тех, что похуже. На задних сиденьях машин, в канавах, в конторах, на улице, в трущобах и в шикарных кварталах. И муж ничего не подозревает, пока не случится чего-нибудь, вроде того, что случилось с Пат сегодня вечером. Она поссорилась с Кери и пристрелила его. – Я спускался по лестнице. А Греди продолжал вещать мне вслед: – О'кей! Проводи расследование, но не надейся, что друзья тебе помогут. Это дело дрянь. Все парни Восточного Манхэттена в курсе дела. На твой счет, разумеется.

Я резко повернулся к нему.

– Гнусная ложь!

Греди возразил мне с той же живостью:

– Это правда. Я могу сказать тебе о том, о чем ты по своей молодости не думал. Я мог бы предсказать все это еще пять месяцев тому назад. Послушай, я отлично знаю, что вы, молодые, думаете обо мне. Вы полагаете, что я старая ирландская развалина, у которой в глазах миражи, а в жилах вместо крови течет уксус. Но если это и так, то только потому, что я сорок лет занимаюсь девками, ворами и убийцами, и это изменило меня. Послушай, парень. Я уже был инспектором, когда ты еще писался в колыбели. И конечно, ты слышал немало всяких басен на мой счет, и не слишком приятных для меня. Но слышал ли ты хоть раз, чтобы меня называли лжецом?

Я был вынужден признать, что нет.

Старик снова надел шляпу и сунул сигарету в рот.

– О'кей. По крайней мере, раз шесть я видел Пат и Кери вместе. Я лично, собственными глазами. У меня еще хорошее зрение. Спроси в «Линде». В «Пороке». В клубе высоких. У Эдди Гюнес.

Греди резко повернулся и вошел в здание. Некоторое время я постоял на ступеньках, потом шагнул на тротуар.

Один из парней пригнал мою машину к комиссариату: он обнаружил ее неподалеку от дома Кери. Кто-то засунул штраф за стоянку в неположенном месте. Я взял эту бумажку и выкинул. Весь руль был в пудре, и я вспомнил, что было написано в рапорте: найденные отпечатки пальцев принадлежали только Пат.

Закрыв глаза, чтобы дать им возможность немного отдохнуть, я снова увидел дрожащие, с размазанной губной помадой, губы Пат на ее бледном лице, когда она кричала:

«Мне наплевать на этот рапорт! Я не обманывала Германа. Я никогда не хотела этого и не смогла бы сделать. Я предпочла бы умереть. И если меня изнасиловали, то это тогда, когда я потеряла сознание».

Забавная история, сочиненная отчаянной лгуньей. Мой лоб покрылся потом, я вынул платок, чтобы вытереть его. Сколько же глупости в типе ростом около шести футов и весом двести фунтов? До какой степени можно быть слепым? И глухим? Неудивительно, что Джим, Корк, Або, Монт и помощник прокурора Хаверс вели себя подобным образом. Они знали, что делали. Им ведь все это было известно. Во второй половине дня и вечерами, когда я работал, Пат играла в папу-маму с Кери. В последние шесть месяцев.

Инспектор Греди очень четко высказался на этот счет. Это происходит каждый вечер. Триста шестьдесят пять вечеров в год. В больших отелях и маленьких забегаловках. И среди типов, обитающих в трущобах, и у тех, кто платит сотни долларов за один день проживания в апартаментах. Почему бы детективу уголовной полиции, живущему в конце Риверсайд Драйв, быть исключением?

Мое сердце сжималось все сильнее. До какого же предела я дошел? Ведь я сказал Пат, чтобы она не беспокоилась, что я люблю ее и верю ей.

Я открыл дверцу машины, чтобы вернуться и сообщить ей все, что я услышал от инспектора Греди, но затем одумался. Зачем? Она станет лгать еще больше. Я сказал себе, что с меня хватит. Самое правильное – это последовать совету инспектора. Я возьму несколько дней отпуска, поеду куда-нибудь и надерусь. Я позвоню какой-нибудь курочке, одной из тех, которые вешаются мне на шею, и приглашу ее на бутербродик. И буду вести такую жизнь в течение восьми дней. А потом?

Легкий бриз ласкал мою щеку. Нежно, как пальцы Пат. А потом? Ответ довольно прост. Мне сейчас совсем не хочется напиваться. У меня нет желания положить в постель первую попавшуюся девицу, которая, может, и будет довольна моим обслуживанием. Единственное, что я хочу сейчас, это остаться одному, безразлично где. Мне необходимо все хорошенько обдумать.

Я тронул с места, не зная, куда ехать и не думая об этом. Так я очутился в квартале базаров и складов. Я открыл дверцу машины, чтобы выйти со стороны тротуара. Проделывая это, я свалил бумажный пакет, содержимое которого вывалилось на землю. Ворча, я стал подбирать все и класть обратно в мешок. Тут оказались эскалопы, бычье сердце, салат, картофель, цветная капуста и несколько консервных банок. Я сложил все это обратно в мешок, но продолжал держать в руке бычье сердце, не заметив, что испачкал кровью пиджак и брюки.

Вареное или жареное с соответствующим гарниром бычье сердце одно из моих любимых блюд. Но Пат не могла его есть. Она объясняла это тем, что его слишком часто давали в интернате, где она воспитывалась. Она дала себе слово, что когда вырастет, не притронется к нему. Но так как я очень любил это блюдо, Пат все же готовила его.

Кровь опять начала стучать в моих висках, и я стал восстанавливать в памяти проведенный Пат день. После возвращения из клиники, где она сдавала кровь, – она сдала пол-литра, – до того, как пойти на свидание с человеком, с которым она обманывала меня, Пат зашла в магазин и среди всего другого купила и бычье сердце.

Что-то тут не вяжется. Это нелогично. Курочка, которая обманывает своего мужа, перед свиданием скорее пойдет в парикмахерскую, чтобы навести красоту для своего любовника.

Я медленно покачал головой. Что-то тут не то!

Тем хуже для инспектора Греди. Это невозможно. Он не мог видеть ее вместе с Кери. Но все доказательства свидетельствовали против нее.

Пат хорошая и верная девочка. Она всегда все доводила до конца. Для нее не существовало полумер. Если бы она захотела спать с Кери, она не стала бы тайком ходить к нему после полудня, сделав покупки для нашего обеда. Она спала бы с ним все ночи, и прощай, Герман Стен!

Где-то на площади, среди серого света зари, стала гнусаво кричать какая-то мерзкая птица. Я осмотрелся по сторонам, чтобы выяснить, откуда шел этот звук.

Я стал думать, кто же я такой? Кто я такой, чтобы сомневаться?

Я старательно уложил бычье сердце в пакет поверх других покупок. Потом сел за руль и отъехал от этого места.

Будь проклято то, что видел, или думал, что видел, инспектор Греди! Будь прокляты доказательства, свидетельствующие против Пат! Бывают в жизни обстоятельства, когда мужчине только и остается, как сделаться глупым! Бывают в жизни обстоятельства, когда необходимо просто верить!

И я как раз нахожусь в такой ситуации, при таких обстоятельствах.