Страница 22 из 42
Тамлин замолчал, задыхаясь от собственных слов. Я перестала вырываться и потянулась к нему, обвивая своими руками его шею. Стыд накрыл меня с головой, но Тамлину я бы в этом не решилась признаться. Тоска терзала и меня, но я делала все, чтобы отвлечься. Последние дни я выматывала себя настолько, что единственной моей мыслью по возвращению в спальню было провалиться в сон без сновидений.
— Я не хочу как-то мешать тебе, — собравшись, Тамлин продолжил. — Я понимаю весь груз ответственности, который сейчас лежит на твоих плечах, Фейт. И я готов помочь тебе со всем, лишь скажи, в каком направлении двигаться.
— Боюсь, твоя помощь это единственно возможный способ нам всем выжить, если ученые и лекари смогут найти лекарство, — тяжело выдохнув, я отступила на шаг, освобождаясь от объятий Тамлина. — Легион представляет не меньшую опасность, чем болезнь. Несколько сотен опытнейших воинов засело в лагере в лесу и только и ждет момента, когда сможет напасть. У Ефрада не осталось армии, те крохи, что еще не заболели, охраняют границу города и часть рассредоточена в самом Арсе, чтобы у нас была хоть крошечная возможность отразить атаку с воздуха. Но победу одержать не получится.
Тамлин молча меня слушал, внимательно вглядываясь в меняющиеся на моем лице эмоции. Когда я закончила, он заговорил:
— Ты не просто моя жена, Фейт. Ты моя истинная пара — равная мне во всем. И пускай во Дворе весны ты зовешься госпожой, но твой вклад в восстановлении Двора ничуть не меньший, чем мой. Я бы даже сказал, он значительно превосходит все то, что я вложил в свой Двор за все время моего правления. Поэтому, тебе не надо просить меня предоставить армию или любые другие ресурсы. Ты имеешь на все это право наравне со мной, — помолчав он добавил. — Но чтобы разгрузить тебя, я завтра же отправлю во Двор и отдам приказ, чтобы армия была собрана в кратчайшие сроки.
Я благодарно улыбнулась. На душе стало как-то легко и светло. Проблема одна за одной решались.
— Что ты пообещал Хелиону и Тесану за их помощь? — вспомнила я еще один терзавший меня вопрос.
— Услугу, — уклончиво ответил Тамлин, отводя взгляд в сторону.
— Тамлин! — настороженно позвала я, всем своим видом требуя объяснений.
— Каждый из них может меня один раз попросить об одолжении, которое я буду обязан исполнить, — он устало выдохнул, будто потратил все свои силы на это признание.
— Что значит одолжение? Они могут попросить все что угодно? — я недоуменно развела руки в разные стороны. — Твоей смерти? Отдать им на растерзание первенца? Передать им в правление твой Двор?
— Нет, дорогая, — Тамлин примирительно положил мне руки на плечи, заставляя замолчать. — Подобные уговоры даются лишь одному верховному правителю от другого. И обязуют они меня лишь к тому, что я должен буду поддержать их своей позицией и армией, если начнется война.
— Для твоего же блага, советую тебе мне не врать и если остались какие-то еще подводные камни в этом уговоре, то расскажи мне о них сейчас, — все это выглядело слишком подозрительно, но я не видела в его словах ничего, за что могла бы зацепиться, все звучало складно.
— Я бы не стал тебе врать, — Тамлин быстро поцеловал меня в лоб и отступил на шаг, довольно потягиваясь и оглядывая комнату.
Я вернулась к одежде и стала медленно надевать брюки и рубашку, иногда ощущая, как по мне скользит взгляд зеленых глаз.
— Все не могу отделаться от былых воспоминаний, — довольный голос Тамлина отвлек меня от замысловатой застежки на блузке.
Обернувшись, я увидела, что он уже сидел полностью одетый в светлом кресле и улыбался.
— От тех, где ты меня игнорировал? Или быть может от тех, когда ты заперся в своей комнате как трус и побоялся пригласить меня на танец?
— Нет, моя дорогая и остроумная жена, — все еще продолжая самодовольно улыбаться, Тамлин продолжил. — От тех, когда попробовал твои губы в первый раз в лесу. А следом наслаждался твоим телом и стонами все ночи напролет, вдыхая твой волшебный аромат…
— Достаточно, Тамлин, — осадила я его достаточно грубо, хотя по телу и разлилось желание, вызванное его словами.
— Как грубо, Ваше Величество, — улыбка Тамлина стала широкой и наглой.
Зло хмыкнув, я таки справилась с застежками на рубашке и довольно посмотрела на себя в зеркало. Несмотря на нервозность последних недель, выглядела я здоровой и отдохнувшей, о чем свидетельствовал цвет моей кожи и блеск длинных светлых волос. Я до сих пор удивлялась, как смогла отрастить волосы до такой длины, они заканчивались у основания спины легкими завитками. Холодные голубые глаза смотрели все так же прямо и открыто. Пускай я и продолжала тренировки с Роленом, но во Дворе весны уделяла им вдвое, а то и втрое меньше времени, чем когда-то в Ефраде. Поэтому мое тело утратило угловатые формы, сменившись более плавными и женственными: грудь стала будто бы больше, а бедра округлились.
— И еще, раз мы даем советы по дружбе друг другу. То, быть может, ты поговоришь с Тией. Не хочу как-то влиять на твое мнение, но она очень раскаивалась, что так разговаривала с тобой и не отправилась с вами в Ефрад, — я поймала взгляд Тамлина в зеркале.
— Теперь я понимаю, что ты чувствуешь, когда я раздаю тебе свои мудрые советы.
У меня не возникло и мысли, что Тиа может быть в другом месте. Быстро сбежав по лестнице в город, я повернула в сторону храма, но внутрь заходить не стала. Пройдя вдоль высокой белой стены, я вышла на небольшую площадку позади храма. Площадка и тропинка от нее были вымощены широким серым камнем. Ступая по выпуклым булыжникам, я приблизилась к Тии, которая замерла напротив раскидистого дуба с золотистой шапкой листьев, находящегося подле обрыва. Глядя на темную кору, испещренную широкими бороздами, казалось, будто она движется, а от золотистой кроны исходило едва заметное свечение.
— Я помню тот день, когда пришла сюда хоронить Даэрона, — подрагивающий голос Тии был тихим. — Было холодно, и шел дождь. Здесь было много, таких как я, кто тоже пришел проститься со своими близкими. И я прощалась со своим мужем. Прощалась так, как не прощалась с ним ни разу, пока он был жив.
Я молча поравнялась с подругой и отвела взгляд от шевелящейся коры дуба. Это дерево было символом смерти и жизни. Ведь именно здесь начинали свой первый путь новорожденные жители Ефрада, получая от жриц благословение после рождения; и заканчивали тоже здесь — когда родные и близкие развеивали прах, стоя на краю обрыва. Хоронить здесь мне никого не доводилось. Когда прах отца и Даэрона был развеян, я лежала в беспамятстве в тюрьме.
— Все последние три года я задавалась вопросом: почему твой отец поставил на твою защиту в тот день меня и Ролена? И до сих пор я не знаю ответа на этот вопрос. Но с каждым новым днем ответ мне и перестал быть нужным. Я все больше злилась и ненавидела короля за его решение, почему он так несправедливо распорядился нашими жизнями, почему разделил нас? — я не видела ее лица, но голос дрожал от слез.
Я тоже ни раз задавалась этим вопросом. Ролен и Даэрон сопровождали меня всегда, в мою охрану он всегда выбирал только этих двоих, но в день той битвы он изменил свое решение.
— Но какой толк злиться на мертвого? — продолжила девушка, опуская голову. — Мне стало невыносимо быть рядом с тобой, видеть твое счастье, которого я теперь лишена. Я… стала считать, что ты не заслуживаешь этого, что твое счастье построено на костях и крови.
Я потрясенно молчала, сжимая и разжимая пальцы на руках. Обиду и злость Тии я чувствовала и даже догадывалась о причинах. Но… какое она имела право оценивать, заслуживаю ли я то, что имею? Тошнота подступила к горлу, я протяжно выдохнула, пытаясь вернуть себе самообладание.
— Мне… мне очень стыдно, Фейт, что я позволила себе такие мысли, — Тиа повернулась ко мне, ощутив изменение во мне.
Её щеки были влажными от слез, голубые глаза посерели, и в них читалась мольба. А я, поджав губы, была не в силах выдавить из себя и слова. Меня будто облили ледяной водой.