Страница 14 из 42
Ролен начал снижение, поудобнее обхватывая мои ноги, он прошептал мне на ухо что-то одобрительное, но из-за усилившегося завывания ветра я не разобрала слов.
Солдаты Ефрада заметили наше приближение и встали в боевую стойку, выставив сверкающее оружие. Факелы, выстроенные рядами вдоль дороги, отражались в золотых доспехах и опасно поблескивали на кромках выставленных мечей.
Ролен осторожно опустился на каменистую дорогу и, прикрывая меня своим крылом, поставил на землю. Я коснулась плеча Ролена и обошла его, выставив руки вперед, показывая, что я не вооружена. Сзади послышалось шелестение, и Варис с Ласэном тоже оказались на земле.
— Опустить оружие, — приказной тон Вариса воины встретили покорно, и все как один опустили мечи.
Доспехи на всех солдатах были побиты и исцарапаны, а, вглядываясь в их побелевшие лица, я видела лишь безграничную усталость. Мне очень хотелось спросить, был ли бой, но язык не поворачивался разрушить возникшую тишину.
Воины внимательно осмотрели каждого из нас, пока один из них несколько раз удивленно не моргнул, глядя на меня, и не выдохнул:
— Матерь милосердная!
Другие, удивившись возгласу товарища, пристально вперили в меня свои изучающие взгляды.
— Ваше высочество, вы ли это? — слетело с губ одного из солдат.
Остальные гулко подхватили «Ваше высочество», и как один стали опускаться передо мной на колени. Я не спешила их останавливать или что-то говорить. Я благодарственно посмотрела на каждого воина, опустившегося передо мной, а после шагнула к ним ближе. Коснувшись плеча первого, кто признал меня, я поймала взгляд светлых глаз и улыбнулась.
— Прошу, встаньте, — мой голос был мягким и осторожным.
— Мы рады снова вас видеть, принцесса, — светлоглазый выпрямился во весь свой внушительный рост и теперь возвышался надо мной. — И вас, генерал, тоже.
Под взглядами, устремленными на меня десятком воинов, в голове вспомнились слова Вариса о том, что никто кроме Легиона не считает меня предательницей. Быть может, они были правдивыми.
Воины уже выделили нам небольшой отряд в сопровождение до королевского поместья, когда я мягко сказала, что переброшу нас четверых прямо к парадной лестнице.
Варис настороженно посмотрел на меня. Я понимала его беспокойство, я потратила много сил, защищая нас с Роленом от безумной стихии. Но сейчас я не была готова зайти в город и увидеть все, что произошло за последние три года. Я лишь хотела снова увидеть родные стены, который хоть на время смогут меня скрыть от ужасов, творящихся в Ефраде.
Протянув руки к Ролену и Варису, я убедилась, что генерал дотронулся своей широкой ладонью до Ласэна, и совершила переброс. Магический поток переместил нас точно на самую верхнюю ступеньку белокаменного поместья.
Как только я отпустила руки Ролена и Вариса, силы покинули меня, и, чтобы не распластаться на мраморном полу, я присела, плотно закрыв глаза. Резкая подступившая тошнота и дрожащие руки несколько напугали меня, я частенько была на грани истощения своих сил, но в эти моменты меня преследовало лишь желание поскорее прилечь и провалиться в сон.
— Не следовало так неоправданно рисковать, — раздраженно заметил Варис, легко подхватывая меня на руки.
Я протестующе замычала, но генерал уже широким шагом направился к незакрытым дверям поместья. Я ожидала, что за массивными деревянными дверьми суетятся приветствующие нас слуги. Но как только мы оказались в просторном центральном круглом холле, нас встретила тишина.
— Поставь меня, — тихо попросила я Вариса.
Варис выполнил мою просьбу и отошел в сторону, давая мне простор. Я недоуменно огляделась по сторонам, заглянув в каждый из трех широких коридоров, ведущих в разные части поместья.
— В поместье из слуг почти никого не осталось, — голос Вариса дрогнул. — Часть тяжело больна, а другая…
Я сдержала крик ужаса. Я и представить не могла, скольких подкосила болезнь.
— Я хочу сейчас же увидеть брата, — твердо решила я, оборачиваясь к Варису. — Он-то остался в поместье?
— Да, обычно он находится в свой старой спальне. Его течение болезни не столь стремительно, как у большинства, но, Фейт… пойми, твой брат изменился и у него очень тяжелое состояние, чтобы он тебе не говорил.
Я кивнула, пряча под плащ дрожащие руки. Свернув в один из белоснежных коридоров, я прошла в крыло где когда-то располагалась моя спальня. Комната брата была рядом. Замерев перед высокими белоснежными дверями, я не верила, что снова оказалась в стенах родного дома.
Но что-то не давало мне покоя. Пускай внутри поместье выглядело точно так, как я его запомнила, полное отсутствие слуг и гнетущая тишина пробирала до самых костей.
Я осторожно постучала в дверь, надеясь, что, если брат спит, я разбужу его. Но за дверью была тишина. Прислушавшись, почти припав ухом к двери, я услышала тяжелое скрипучее дыхание. Не в силах больше ждать, я повернула ручку, и дверь открылась.
Комната с резными панелями на стенах и большой кроватью с дубовой спинкой была освещена одной единственной тонкой свечой у кровати.
Я осторожно шагнула внутрь и прикрыла за собой дверь.
— Эмори? — я не узнала собственного голоса.
Темная фигура на кровати испуганно дернулась. Принюхавшись, я ожидала уловить знакомый запах брата, но вместо этого в нос ударил горький и неприятный запах болезни, из-за чего я поморщилась.
Я сделала шаг в сторону кровати, на ходу развязывая плащ, почувствовав, что мне становится невыносимо жарко и тошно. Скинув вещь на пол, я сделала еще шаг.
Фигура на кровати начала приобретать очертания. Изможденное болезнью бледное лицо с черными прожилками вен. Когда-то пышная золотистая шевелюра брата выцвела и стала серой и редкой. Руки, лежавшие поверх покрывала, были все испещрены паутиной черных вен.
— Эмори, — почти одними губами прошептала я, подходя вплотную к кровати.
Брат распахнул глаза, а я не смогла подавить вырвавшийся вздох ужаса. Зеленые глаза брата были налиты кровью из-за чего прекрасный изумрудный цвет превратился в грязно-темный. Иссушенными бесцветными губами Эмори прошептал:
— Воды.
Я осторожно поднесла к его губам стакан, стоящий на прикроватной тумбе рядом с догорающей свечой. Брат сделал крошечный глоток и тяжело закашлялся. Я жалостливо сжала его руку, больше походящую на иссушенную ветку. Налитые кровью глаза смогли выцепить из полумрака мое лицо, покрытые трещинками губы искривились в подобии улыбки.
— Варис все-таки смог, — голос звучал сухо и надломлено.
— Почему ты не связался со мной раньше? — я почувствовала, как глаза начало щипать.
Рисанд показывал мне из воспоминаний Вариса как обстоят дела в Ефраде. Но в этих воспоминания, скорее всего по усмотрению правителя Двора ночи, не был показан ни один зараженный житель. Быть может, Рисанд думал, что подобная картина меня отпугнет.
— Ты не должна была сюда возвращаться. Ты отдала Ефраду достаточно, теперь настал мой черед, — его слова звучали отрывочно.
Я не решилась спорить с братом, его состояния было хуже, чем я могла себе представить.
— Но в любом случае я здесь. Тамлин должен привести помощь. Лучших ученых и лекарей Притиании, они обязательно нам помогут.
Я не знала насколько много лжи в моих словах, но хотелось верить в дипломатические способности моей истинной пары.
Эмори прикрыл глаза и еле заметно кивнул, будто бы соглашаясь с моими словами. Дыхание у него замедлилось, он провалился в небытие.
А я осталась сидеть с ним рядом, осторожно перебирая его тонкие пальцы и чувствуя, как горячие слезы стекают по щекам и с подбородка капают на наши руки. Вышла из комнаты я только тогда, когда свеча полностью догорела, а за окном небо начали подсвечивать первые лучи солнца.
========== 10. ==========
Спать я легла в своей комнате. За годы моего отсутствия в ней не изменилось ничего. Посмотрев на знакомые узоры на светлых стенах, заправленную кровать из белого дерева с балдахином, туалетный столик со склянками, оставленными мной, показалось, что и не было никакой войны, и никогда не покидала я стен родного дома. Но заметный слой пыли, покрывший все поверхности, намекал на то, что все уже давно изменилось. И комната осталась прежней и нетронутой лишь потому, что дела до нее никому не было.