Страница 2 из 12
Песни в книге размещены в строго хронологическом порядке. Любая иерархия (по значимости, то есть «главности») многократно усилила бы субъективность оценки, то есть то самое, чего всячески хотелось избежать. Единственный потому «объективный», беспристрастный критерий – чистая хронология. В некоторых случаях, впрочем, пришлось пренебречь историей создания и отнести ту или иную тихо существовавшую уже десятилетиями, а то и веками песню к году, когда она громко и неоспоримо заявила себя как важнейшее явление популярной культуры ХХ века.
В большей или меньшей степени в книге представлены все десятилетия ХХ века. Некоторые – только одной-двумя песнями. Другие – десятками. Что, наверное, естественно. Искусство не развивается равномерно, и совершенно очевидно, что в ХХ веке пик популярной песни пришелся на 1960-е годы, поистине «золотой век» популярной музыки. Никогда ни до, ни после в истории не было момента, когда поп-музыка и выросший из нее именно в эти годы рок в такой мере не только отражали бы происходившие в самых разных странах мира важнейшие социальные, культурные, а то и политические процессы, но и оказывали на них ключевое, нередко определяющее влияние. Из последних, самых близких к нам и потому, казалось бы, максимально на слуху десятилетий, в книгу попало не так уж много песен. Нравится ли это нам, меломанам, или нет, но все без исключения исследователи современной культуры отмечают – и с этим трудно не согласиться, – что популярная музыка утратила свое главенствующее, определяющее положение в культуре, перестала быть индикатором и уже тем более катализатором общественных процессов и редуцирована до роли просто развлечения. Последней хронологически включенной в книгу песней стала вышедшая в свет буквально за месяц до конца века, 21 ноября 2000 года, песня Эминема “Stan”.
«В самых разных странах мира…» – слова эти подводят меня к необходимости обсудить очевидный перекос в сторону англо-американской популярной песни.
Разные века несут на себе отпечаток доминирования той или иной национальной культуры, были века германские, французские. ХХ век в популярной культуре – век англо-американский. Практически вся популярная музыка ХХ века выросла из американских влияний: принесенная на американский континент африканская музыка породила блюз; в сочетании ее с традиционными европейскими христианскими песнопениями появились спиричуэлс и госпел; с военными духовыми оркестрами – марширующие похоронные бэнды черной бедноты Нового Орлеана. С добавлением в этот и без того богатый и пестрый коктейль рэгтайма – фортепианного, таперского аккомпанемента борделей того же Нового Орлеана – родился джаз. Прививка к блюзу деревенской американской полуфольклорной музыки кантри породила рок-н-ролл. Из этих же корней в разных их сочетаниях выросли и соул, и рэп. Воспитанный на американском рок-н-ролле, но завоевавший всемирное признание английский рок лишь укрепил эту доминанту. В немалой степени именно на глобальном господстве англо-американской популярной культуры (ну, окей, не без помощи политической роли Британской империи и США и опять же таки по большей части английских корней мирового спорта) основана и подавляющая роль английского языка в мировой культуре ХХ века.
Потому – каким бы отталкивающим культурным империализмом это ни отдавало – любые, самые интересные музыкальные явления в тех или национальных культурах приобретают глобальное значение, лишь застолбив себе место в англо-американском культурном пространстве.
По этой причине за пределами книги остались такие интереснейшие и для своих культур важнейшие музыкальные явления, как французский шансон, немецкий авант-рок или бразильская «Тропикалия». Как остался бы, по всей видимости, маргинально-национальным явлением и регги, если бы на Ямайке родным языком Боба Марли и его товарищей был бы не английский.
По этой же логике за пределами книги осталось и все зачастую великолепное наследие отечественной песенной культуры. Русская песня – огромное и невероятно значимое для русской культуры явление, достойное отдельной книги, в которой будет рассказано о лучших или, пользуясь принятой здесь терминологией, «главных» ее образцах.
И еще о языке. Огромное количество людей по всему миру слушают песни на английском языке, зачастую не вдумываясь в их содержание или не имея возможности понять текст в силу как недостаточного знания языка, так и сложности восприятия текста песен на чужом языке. Однако песня – нерасторжимое единство слова и музыки и, игнорируя смысл, мы обедняем свое восприятие. Там, где это важно – а важно это практически во всех попавших в число «главных» песнях – я передаю их содержание, иногда полностью приводя перевод текста песни. Поэтом я себя не считаю, за рифмой не гнался, и петь песню на русском языке в моем переводе вряд ли получится. Но в той мере, в какой мне это удалось, перевод передает смысл, идею, образы и чувства, заложенные авторами песен в свои тексты.
Со всеми этими оговорками я смею надеяться, что получился пусть и субъективный, но написанный честно, заинтересованно и с любовью «песенный портрет века».
WHEN THE SAINTS GO MARCHIN’ IN
Куда маршируют святые
“When the Saints Go Marchin’ In” – любимая мелодия, «фирменный знак» диксиленда – одной из самых ранних форм сформировавшегося на рубеже XIX–XX веков джаза. Классическому диксиленду с трубой, кларнетом, тромбоном, тубой, банджо и большим барабаном не обязательно нужна сцена, он может звучать на ходу, и потому диксиленд – неизменный участник сохранившихся и по сей день и в Америке, и в Европе, и даже в России традиционных джазовых парадов. И именно диксиленд, как никакой другой состав, более всего подходит для исполнения этой веселой, зажигательной, маршевой мелодии.
Парадокс, однако, в том, что впервые веселый и задорный “When the Saints Go Marchin’ In” стал популярен в Новом Орлеане еще в доджазовую эпоху как марш, исполнявшийся …похоронными духовыми оркестрами. В конце XIX, да и в начале ХХ века в среде чернокожего населения Нового Орлеана, пусть давно уже принявшего христианство, но все еще лелеявшего свои вывезенные из Африки верования, привычки, обычаи и ритуалы была такая традиция. Провожая умершего на кладбище, оркестр играл приличествующую моменту печальную траурную музыку. После завершения обряда погребения музыканты, в отличие от более привычной нам европейской традиции, не паковали свои инструменты в футляры и не расходились, а так же, под музыку, вместе с родственниками покойного возвращались в город. Но сопровождала их в обратный путь уже не траурная, а, наоборот, веселая жизнерадостная музыка “When the Saints Go Marchin’ In”, которая должна была отвлечь людей от мрачных мыслей и символизировать, несмотря на горечь утраты, продолжение жизни. Собственно, из этих похоронных духовых оркестров и выросли диксиленды.
Несмотря на происхождение традиции из древних языческих ритуалов, смысл песни, ее текст («Там, наверху, я увижу Спасителя, кто избавит душу мою от греха и распростертыми объятьями встретит меня, когда святые взойдут туда») в полной мере соответствовал христианскому толкованию, по которому умершие попадают на небо и присоединяются к святым.
Что неудивительно. Несмотря на то, что происхождение и истоки “When the Saints Are Marching In” до сих пор остаются в точности неустановленными, по большинству версий исследователей она появилась как спиричуэл, восходящий к старинному анонимному протестантскому гимну. Как и многие другие уходящие в глубь истории гимны, этот существовал во множестве вариантов, один из которых, под несколько иным названием “When the Saints Are Marching In” был опубликован в 1896 году в городе Цинциннати, штат Огайо.
В 1920-е годы, с распространением звукозаписи, “When the Saints Go Marchin’ In” стала появляться в записи самых разных артистов и музыкантов. Не оставили без внимания становящийся все более и более популярным гимн и блюзмены. В 1927 году появилась запись «Барбекю» Боба Хикса, в 1928-м – слепого певца и гитариста Блайнд Уилли Дэвиса. В 1930-е годы поток записей и соответственно исполнений только рос. Но ретроспективно все это воспринимается лишь как предварительная подготовка, пристрелка к главному залпу, который прогремел в 1938 году усилиями ставшего к тому времени уже суперзвездой Луи Армстронга.