Феникс Инсургентов III

– Зачем ты вернулся Тарлан, ты же нас покинул в самое важное время, – задался вопросом Ильдар.

– Я выполнял свой долг перед родиной, а родина превыше всего, когда она в беде, – ответил Тарлан.

– И что это тебе дало? Мы все проиграли, не только мы, весь мир у ног этой грёбанной организации, – упрекал Ильдар.

– Чувство гордости собой, что я не оставил свою родину одну и не сбежал как трус, спрятавшись как другие, – резко ответил Тарлан.

– И что изменился? – спросил Ильдар.

– Я вернулся, – ответил Тарлан.

– Больше я не связан с этими инсургентами, они слишком уж отошли от идей Алова.

Теперь, время тех, кто слишком жесток на всех и на всё.

– Сделай небольшое одолжение Тарлан, оставь всё как есть, – посоветовал Ильдар.

– Ты как всегда, просто так не будешь из ничего что-то делать. Ты человек корыстный и расчётливый, а мне и моей семье не по нраву будет находиться под твоим колпаком.

– Говоришь твоей семье? Ахахах. С каких пор я перестал быть частью этой гребанной семейки? – спросил Тарлан.

– С тех пор как ты покинул нас. Помнишь, как ты покинул нас всех без причины, после возвращения из войны. Ты кинул первый же день возвращения и даже ни слова не сказал, – напомнил Ильдар.

– Всё уже в прошлом и этот новый мир нас ждёт, – с уверенностью сказал Тарлан.

– Вся моя жизнь прошла в ожидании чего-то, Ильдар.

И ты думаешь, что у меня есть время ждать что-то? Чёрт возьми ответь!

Я с тобой чего ты молчишь, теперь снова так ори на меня.

– Хватит Тарлан, я не должен был так. Значит, оно не отпустило тебя всё же? – спросил Ильдар.

– Ильдар, а кого оно отпускает-то? Все мы видели ужасы этих картин войны. Когда я начинаю собирать эти пазлы в единую картину, опять наружу всплывают те вечно клейкие и навязчивые воспоминания ужасов войны, – ответил с тяжестью в душе Тарлан.

– Я единственный, кто здесь тебя понимает, поверь. Такое чувство, что оно никогда не отпустит тебя до самой смерти. А после смерти, ты освободишься от этих оков своих воспоминаний, – выразил понимание Ильдар.

– Всего лишь тридцать секунд, минут ни пять, ни одна, только тридцать грёбанных секунд. Есть до и после тридцати секунд, и ты больше никогда не станешь прежним, ты точке возврата не подлежишь, – с большим сожалением сказал Тарлан.

– Ты прав Тарлан, я как никто пережил эти тридцать секунд войны, – согласился Ильдар.

– Давай, я устрою нашей семейке сюрприз. Они в не в курсе о твоем приезде.

За исключением.

– Дай угадаю, тёти Асейны от неё даже сам дьявол ничего не сможет сокрыть, – сказал Тарлан.

Да, она у нас такая, не из простого теста, – ответил Ильдар.

– Это ты Тарлан? – спросила Асейна и ударила пощёчине Тарлана.

Тарлан холодно смотрит без каких-либо естественных реакций.

– Приближайся, ты моя проблема, обниму тебя, – вдруг с грустью в голосе сказала Асейна и обняла Тарлана.

– Я так скучала по тебе, несмотря на то, как я тебя ненавидела с того самого дня.

– Асейна, отныне я с вами, я здесь и с вами, – ответил Тарлан.

– Откуда мне знать, что ты опять не покинешь нас? – спросила Асейна.

– Не откуда, ты же знаешь, я как ветер никому не под силу удержать меня. Лучше отпустить меня. Я вольный как ветер вернусь, когда придёт время, -ответил спокойно Тарлан.

– Некоторые вещи у тебя по-прежнему не изменились, но и без этих вещей ты бы не был собой и тем, кем, кого мы все здесь знаем, – сказала Асейна.

– То же самое я могу спокойно сказать и о тебе Асейна. А где ребята? – спросил Тарлан.

– Отправились в оружейный склад военной базы N. Через неделю вернуться если им что-то удастся найти, – ответила Асейна.

– Где моя охотничья винтовка? – спросил Тарлан.

– Собираешься в первый же день охотиться? В сарае на стене висит, – ответила Асейна и указала пальцем в сторону сарая.

– Вернусь через день, – уведомил Тарлан.

– Всегда ты так, уходишь, – сказала Асейна.

– Я вернулся Асейна, мы нашли склад с оружием надо отправить транспорт чтобы переместить все оружия сюда.

– Оу, Чошгар ты здесь значит. Скажи Оделю, пусть, он подготовит транспорт к отправке, – поручила Асейна.

– И ещё Тарлан вернулся.

– Что? Не может быть! – удивившись не согласился Чошгар.

– Ещё как может быть, – ответила Асейна.

– А где он, я что-то его не заметил, – заметил Чошгар.

– Взял винтовку и отправился охотиться через день вернётся, – ответила Асейна.

– Надо ребятам сообщить, они очень удивятся, – подумал Чошгар.

Скоро, мы тоже тебя, Ильдара, Тарлана удивим добытым арсеналом оружия.

– Звучит интригующее, но думаю излишняя эмоциональность тебе во вред, – сказала Асейна.

– Как скажешь, но меня это не особо волнует, – упрямился Чошгар.

– Ладно, я поеду.

– Ну, как поговорил с Тарланом, Асейна? – спросил Ильдар.

– Чувствую много чего изменится с его появлением, – ответила Асейна.

– Несомненно, всё так будет, – предчувствуя согласился Ильдар.

– Я как старший брат, многое вижу, может я часто веду себя как последний дебил, но в конце концов, я вижу кто он такой.

– От кого от кого только нет от тебя, я готова была услышать эти слова. И что же ты видишь в нём такого чего нет у других? – спросила Асейна.

– Ты смотри на его глаза этого достаточно чтобы понять с кем ты имеешь дело. Ты огляни вокруг себя и смотри на его глаза. Его глаза – это проявление глубокой философии равнодушия, незаинтересованности, это отражение пройдённых путей тяжкой жизни, это грусть, глубокая задумчивость, это взгляд на два шага вперёд и дальше.

Когда ты смотришь на его глаза, а это не часто случается не просто смотришь, а прям смотришь в эти глаза, ты чувствуешь свою ту не важность, никчёмность. «То, что он пережил не заставит его смотреть на вещи по-другому даже порой вон выходящим случаям жизни», – сказал Ильдар.

– О, не ожидал услышать от тебя Ильдар таких слов о Тарлане. Только не от тебя, – повторила Асейна.

– Он нуждается в нас, мы его семья и мы должны быть рядом с ним, чтобы не случилось, и чтобы он не планировал, – сказал Ильдар.

Гирканский национальный парк

Чувствовалась особая атмосфера сырого, субтропического климата в этом национальном парке.

Когда-то ограниченная определённой территорией и границами этот парк стал, после хаоса чем-то большим по сравнению с защитой ландшафтов влажных субтропиков, реликтовых и эндемических видов растений, сохранением видов флоры и фауны.

Проходя через густые леса, холодный ветер пронзал кожу и оледеняло охлаждая сердце, каждое мгновенье нахождения здесь.

Чувство отчужденности от всего мира и одиночества осаждала сердце и душу в такой глуши леса.

Слышались чирикания и пения птиц в лесу, а так мёртвая тишина охватывала сознание.

Вокруг зеленых деревьев с лева от тебя небольшой водопад речки и чувствуешь райское наслаждение этим пейзажем природы, а твои глаза это фиксирующий фотоаппарат, который прокладывает асфальтную дорожку смотря куда-то в даль очаровавшись и околдованный этой красотой природы.

– Слишком много времени прошло с тех пор как меня здесь не было, – сказал себя Тарлан.

– Много чего притерпелась изменениям до неузнаваемости.

Воспоминания…

Тарлан сидел у дерева прислонившись, вдруг заметил силуэт в кустах и падавшие листья с дерева.

– Шахин это ты? – спросил Тарлан.

– За мной, – ответил Шахин.

– Ты ранен, тебе надо доставить в больницу, – встревожившись сказал Тарлан.

– Нет, времени нет на это, я должен всё тебе сказать, – упрямившись сказал Шахин.

– Слушай то что я тебе расскажу.

Рассказ Шахина

– Я должен остановить гражданскую войну сплотив другие кланы в нашем регионе, если я не смогу помешать, это грозит Стране Огня сепаратизмом на севере и на юге, – размышлял Шахин.

– Хм. Кто-то меня преследует. Надо в лесу застать врасплох кто бы не был, – спланировал Шахин.