Артефакт Смотрителей

— Перестань, уважаемый, — рассмеялась Вика, — Охота тебе слушать всякую чушь? Наша повелительница — сама доброта. Ну, посуди сам, разве жестокая магиня стала бы людям так много и повсюду помогать со здоровьем и знаниями? Я же… я её люблю больше всех на свете. Нет, правда.

В признании попаданки о любви к самой себе было столько неподдельной искренности, что караванщик моментально поверил.

— Да, ты права, Таня, — он махнул, подзывая, рукой кому-то за спиной Вики, — Она много хорошего уже сделала, но… всё же, если решишь уйти из вашего Ордена, то в Глене я могу помочь с устройством и…

— Что ты, Патокл, я об этом даже и не помыслю. Да и клятва на мне. Гиппократа.

Место для ночлега — спальник, как у заправской путешественницы, имелся у неё в клади, размещаемой на крупе лошади — Вика нашла рядом с магиней наёмного отряда, своей сверстницей. Та не возражала — девушки всегда могут помочь себе в разных мелочах, а, как говорится, у нищих слуг нет.

Перед тем, как лечь спать, попаданке пришлось выдержать очередную атаку Дува Болта, купца из Янинского герцогства. В этот раз он пошёл в наступление с кулоном из золота. Явно, ценность орденской адептки Тани, после того, как она отказалась принять в подарок дешёвый серебряный браслетик, в глазах торговца выросла.

«Не будь я такой доброй или ленивой, нашла бы возможность написать своей подруге Жагете, чтобы та попросила родителей внимательней присмотреться к этому Дуву Болту, — подумала Вика, отвергая очередной дар, можно сказать, данайцев, — Наверняка ведь мошенничает в чём-то этот дурак — чучело набитое.» Понимала, при этом, что действительно не станет писать герцогине Адайской. Мстить такому ничтожеству, как Болт, за его гнусные намерения, не перешедшие роковую для него черту — себя не уважать.

— Уважаемый, — не выдержав занудства торговца, влезла в разговор лейтенант-маг наёмного отряда, — Разреши, мы с Таней уже начнём готовиться ко сну. Кустики посетим, помоемся, подготовим местечки себе, то, сё, — грубовато-откровенно сказала она, сопроводив свои слова злым и раздражённым взглядом.

Вике, изображавшей скромную овечку, такая поддержка оказалась кстати, иначе ей долго пришлось бы мямлить.

— Спасибо тебе, Верма, — поблагодарила она случайную знакомую, когда та выпроводила приставалу, — Он меня достал. А ведь день только прошёл.

— Ерунда, — засмеялась лейтенант-магиня, — С такими гадами надо быть пожёстче. И чему вас там в Орденском университете учат?

— Таких наук нам, к сожалению, не преподают, — вначале Вика изобразила скорбную мимику, а затем присоединилась к смеху Вермы, — Куда пойдём? До тех кустиков далеко, а сюда, — показала она на близкий речной обрыв, — высоко карабкаться.

Отделиться от каравана Патокла попаданка планировала поздним вечером следующего дня, когда — по информации от словоохотливого караванщика — они прибудут в поселение Жерино, с большим постоялым двором на его въезде. Торговцы ехали в Глен, и ей с ними было по пути, но вот скорость передвижения Вику совершенно не устраивала.

Дезинформацию насчёт того, что ей предстоит встреча с коллегами по Ордену, с которыми она собирается дальше продолжать движение в Чивир, повелительница уже распространила, так что, отсутствие Тани утром следующего, после размещения на постоялом дворе, дня особых вопросов и тревог не вызовет. Ну, ехала пару дней с караваном красивая лекарка, а затем нашла других попутчиков — чего тут странного?

Однако, расчётам торговцев по времени прибытия в Жерино не суждено было сбыться.

Не пройдя на следующий день и пяти лиг, голова каравана упёрлась в широченный и глубокий ров, выкопанный поперёк всего высохшего русла и заполненный водой из обмелевшей реки.

— Это просто воронья наглость! — бушевал Болт, почему-то адресуя свои претензии к Патоклу, — Барон совсем обнаглел! Я всё равно платить не буду!

Вика, как и многие её попутчики, тоже столпившиеся у нежданного препятствия, с интересом рассматривала придумку местного владетеля.

Преодолеть это искусственное препятствие можно было легко и быстро — достаточно только вывернуть с русла на дорогу, идущую вдоль берега, немного по ней проехать и вернуться обратно на прежний маршрут. Тут даже объезд был приготовлен — вон, возле костра на подъёме пятёрка дружинников местного владетеля жестами гостеприимно со смешками приглашали воспользоваться расчищенным от кустарника и деревьев участка.

Только был один момент. Как только караван покинет русло, так окажется на земле местного владетеля, и придётся заплатить ему дорожную пошлину, причём, сделать это в полном объёме — не волнует барона, как поняла попаданка из воплей Болта, что путь по владетельной территории составит сотню шагов.

— И что ты предлагаешь? — влез в разговор ещё один торговец, — Сгонять рабов с лопатами, чтобы они засыпали эту канаву? И сколько они провозятся? Три дня? Больше?

Слушать свару предводителей Вика не стала. Она вернулась к кибитке, в которой ехала семья шорника, жене которого лекарка Таня помогала избавиться от болей в спине.

Попаданку разобрал смех, когда она вспомнила знакомого всей их байкерской компании владельца придорожной шашлычной, который однажды одномоментно лишился половины доходов, когда на участке дороги, где находилось его заведение, дорожные службы после ремонта нанесли сплошную линию разметки.

Горевал владелец кафе не долго, а сразу же приступил к действию — ночью он, расплавив гудрон, сделал им напротив шашлычки из сплошной линии прерывистую. И повторял это неоднократно каждый раз после устранения дорожниками его художеств. Те ругались, жаловались властям, но доказать ничего не могли — не караулить же ночами?